Следуя за Мередит по зелёной ковровой дорожке, пробегающей через центр, Катрин толкнула пальцами огромный глобус, заставив его завертеться.
Миновав изящные стулья, пюпитры и картины, вслед за Мередит остановилась у библиотечной стойки.
Поздоровавшись, девушки объяснили, что за информацию они хотели бы получить.
Удобно устроившись за одним из многочисленных пустующих столов, дожидались, пока записавшая что-то в бюллетень библиотекарь удалилась в загадочные недра архивов.
Чтобы скоротать время, Катрин шагнула к библиотечным каталогам. Они хранились по старинке, в деревянных выдвижных ящичках.
Было нечто для неё удивительно загадочное и привлекательное в истершихся прямоугольных листиках бумаги, соединенных серой бечёвкой.
Жаль, что, когда библиотеки полностью перейдут на электронные ресурсы, эта магия исчезнет.
— Всё, что удалось отыскать по вашему запросу, — положила библиотекарь перед девушками папку с документами.
Катрин и Мередит азартно погрузились в её изучение.
Тот, кто собирал эту подшивку, потрудился на славу. Копии старинных газетных вырезок оказались заботливо разложенными в файлы в хронологическом порядке.
Первые, датированные 1850 годом, отличались типичным для того времени четырёхполосным расположением текста.
— На мой вкус газеты того времени не отличались увлекательностью. Сплошные политика и торговля, — фыркнула Мередит. — Хотя, если посмотреть современное телевидение, по сути ведь тоже самое? Всё, что мы смотрим, так или иначе, сводится к рекламе или новостям. Послушай, в этой статье написаны — рабы? Неужели в 1850 году в Америке ещё было рабство?
Катрин посмотрела на подругу круглыми от удивления глазами.
Мередит рассмеялась:
— Да пошутила я! На самом деле в курсе, что хижины для дяди Тома простояли как минимум до 61. Но, наверное, лучше не стоит про негров? Давай вернёмся к нашим красивым мальчикам из Хрустального замка. Что про них написано?
Катрин зачитала:
«Несчастный случай или самоубийство молодого Альберта Элленджайта?».
— Где? — заглянула ей через плечо Мередит. — Не вижу.
— Смотри полицейскую хронику. Мелким шрифтом.
«Вчера, в 6 ч. вечера, около Пасам-бич под один из проходивших здесь поездов железной дороги бросился молодой человек лет 20–25.
Колёсами вагонов ему оторвало голову.
На вытребованном со станции паровозе тело самоубийцы было отправлено на вокзал, а оттуда в городскую больницу.
Никаких документов при себе у самоубийцы не было, однако полицейским вскоре удалось установить личность пострадавшего. Им оказался наследник Амадея Элленджайта — Альберт Элленджайт, 21 года от роду.
Приносим соболезнования родственникам погибшего».
Стало горько будто скончался давнишний знакомый.
Неправильная жизнь, неправедные поступки всегда заканчиваются плачевно. Дело лишь во времени. К одним расплата за грехи приходит раньше, к другим — чуть позже, но платить по счетам приходится всем.
В жизни, как в банке, есть только один способ избежать расплаты — не делать долгов.
У Альберта Элленджайта, похоже, так не получилось.
Жаль.
Пока Катрин предавалась печальным умозаключениям, Мередит перевернула файл, открывая следующую, пожелтевшую от времени, газетную вырезку.
«Попытка убийства и самоубийства».
Гласил заголовок.
«Молодой человек чуть не застрелил барышню».
В доме № 6 по Каренхаус помещается пансион с комнатами внаём.
Вчера утром сюда пришли прилично одетый молодой человек и барышня. Они заняли отдельный номер.
Прошло несколько минут и служащие услышали раздавшиеся из комнаты выстрел и стоны.
Когда они вошли, молодой человек лежал на полу. Изо рта его сочилась кровь. Рядом с ним валялись опорожнённый флакон с уксусной эссенцией и револьвер.
На вопросы служащих пансиона барышня отвечала, что молодой человек пытался добиться её любви, а когда она ответила отказом, он сначала отравился, а потом пытался застрелить и её.
Служащие незамедлительно вызвали констебля.
Последние без труда выяснили личности участников скандального инцидента. Ими оказались Синтия и Ральф Элленджайты.
На вопросы и обвинения констебля юноша отвечал вызывающим смехом, заставляющим сомневаться в его вменяемости.
Дело оставлено для последующего судебного разбирательства».
Катрин сильно сомневалась в намерении Ральфа добиваться любви Синтии. Согласно записям Альберта, все бастионы пали задолго до описанной сцены. Между Синией и Ральфом произошло совсем не то что отражалось в газете.
Следующая вырезка была не их газеты, а бог весть откуда.
Гласила она буквально следующее:
«Сообщение во 2 отделение Тайной Канцелярии
1851 года 15 марта 4 часа вечера
В камеру Хоут-Бекли, 14, был доставлен Р.Э.
Код: 1844
Передаётся в распоряжение 2 отделения Тайной Канцелярии.
Констебль Моргтаун.
— Что это такое? — повернулась Катрин к Мередит в надежде получить разъяснения.
Мередит пожала плечами:
— Сама не слишком хорошо понимаю. Но мне кажется, чисто по ассоциациям с камерами и канцелярией… не знаешь, есть в Америке тюрьма Хоуп-Бекли?
— Сейчас посмотрим.
Катрин забила название в поисковике смартфона.
— Есть! Штат Висконсин. Кстати, это учреждение и поныне действует. Вообще в Висконсине целых двадцать тюрем для взрослых, шестнадцать исправительных центров и два учреждения для несовершеннолетних.
— Ну, такое обилие информации о заключенных нам вряд ли понадобится. Попробуй сделать запрос на имя Ральфа Элленджайта, 1851?
На дисплее отобразилось несколько сотен ссылок, в большинстве своём содержащим одну и ту же информацию.
«Ральф Элленджайт (1829–1853), сын Винсена (1810–1870) и Стеллы (1813–1870) Элленджайтов.
Принадлежал к аристократической семье, унаследовать титул лорда не успел.
С 1840 по 1847 год учился в английском Кембриджском колледже.
В 1847 году вынужден был покинуть учебное заведение из-за конфликта с руководством. Инцидент возник из-за неприятия Ральфом ортодоксии, господствующей в Кембридже, а также из-за его многочисленных пренебрежений правилами колледжа, его внутренними распорядками.
