Вот ведь неугомонная!
— Катрин, прошу тебя, не утруждай мой несчастный мозг необходимостью пересказать то, что ему придётся делать. Возня с бумагами и финансами скучнейшая вещь на свете. Правда, до той поры, пока не впадёшь в азарт и не перестанешь видеть в мире ничего кроме них. Буду надеяться, меня эта доля минует.
— Можешь не вдаваться в подробности. Только скажи, что эти твои дела с с бумагами никак не связаны с Рэем Кингом?
— Не могу я такого сказать. Потому что с ним они в первую очередь и связаны.
— Альберт!
Пальцы Катрин разжались. Серебряная ложечка с жалобным треньканьем упала на стол.
— Ты в своём уме?! Зачем подвергать Линду такому риску?!
— Риску? Какому риску?
— Как — какому риску?! Если то, что ты рассказал мне в прошлый раз правда, этот Кинг опасный безумец. Дорогих людей от такого следует держать подальше.
— Ну, не так уж мне эта хладнокровная юристка и дорога.
Лицо Катрин застыло. Вместо ангела передо мной сидела настоящая Снежная Королева.
— Пошутил, — тут же пошёл я на попятный.
Тем более, что это была правда.
— Не волнуйся. Не собираюсь я рисковать твоей драгоценной Линдой. Всё, что от неё потребуется, составить подробный отчёт о движении финансовых средств по некоторым счетам. Всё! Даже из офиса выходит не придётся.
— Обещаешь?
— Слово скаута.
— Вообще, знаешь, у тебя несмешные шутки.
— Ты формируешь во мне комплекс неполноценности.
— Тетя и Ирис приедут сегодня? — снова поменяла Катрин тему разговора.
— Предложи им этот вариант. Но если они решат остаться в отеле, я плакать точно не стану, — сказал я, поставив на стол опустевшую чашку.
Голова закружилась от новой вспышки резкой боли. Ею мой организм отозвался на попытку пополнить потраченный энергетический запас за счёт напитка с кофеином.
Но пусть болит себе на здоровье сколько угодно. Главное, что прогресс на лицо — я перестал изрыгать из себя фонтаны крови всякий раз, как проглатывал кусочек пищи. Там глядишь, и до нормального пищеварительного процесса дойду.
— С тобой всё в порядке? — озабоченно спросила Катрин, не спуская с мне глаз.
— А что не так?
Она нахмурилась.
— Что? — повторил я.
— Не знаю. Может быть я схожу с ума? Или у меня в глазах двоится? Но ощущение такое будто невидимая фея вдруг наложила на тебя макияж. Ты словно светишься.
— Понятно. Иногда так действительно бывает. Привыкай.
— Когда так бывает?
— Когда крылья растут, — засмеялся я, поднимаясь из-за стола. — Ладно, если я хочу успеть сделать всё, что запланировал, мне нужно бежать. А ты отдыхай. Поспи, развлекись.
— Мне станет скучно, — пожаловалась Катрин.
— Не станет. Пока только с домом познакомишься уже полдня пройдёт. А часам к трём я вернусь.
— Если задержишься, позвони, — попросила она. — Боюсь, мне будет здесь одиноко.
— Ты не одна. В доме прислуга. Но я позвоню, не вопрос.
Я покидал дом в отличном расположении духа. Всё было так по-человечески, по-настоящему, так хорошо.
Машина завелась с пол-оборота и, крутанув руль, я рванул с места.
Но до пункта назначения не добрался. Меня ждала встреча с Ливианом. Я столкнулся с ним на пороге магазина, куда заскочил за сигаретами.
Есть люди, с которыми приятнее общаться в полумраке и в наркотическом угаре. На свету их предпочтительней не встречать. Ливиан Сатклиф как раз из таких.
Стоило мне его увидеть и ощущение чистоты и правильности, наполнявшие душу с утра ушли сразу, как вода через пробоину.
Судя по выражению лица Ливиана, он был мне рад не больше, чем я ему. Но мы столкнулись нос к ному, так что притворяться не узнанными не было смысла.
— Привет, Альберт, — кивнул он сухо.
— Привет.
Взгляд у него был тяжёлый.
Руки Ливиан держал в карманах, глядя на меня с волчьим спокойствием. Ни дать, ни взять хищник в засаде. Может пропустить мимо, но всегда готов к драке.
Я уже было собрался пройти мимо, как из кармана Ливиана неловко выпали ампулы с морфином. Как назло, прямо мне под ноги. Я молча уставился на них, осмысливая происходящее.
— Подсматривать не хорошо, Альберт, — холодно протянул Ливиан, поднимая то, что уронил.
— Я не подсматривал. Но это не мешает мне задаваться вопросом, на какой срок потянет распродажа наркотиков в магазине?
— Не смешно.
Где-то я уже сегодня это слышал? Может с чувством юмора у меня действительно не так хорошо, как я думаю?
— Зачем тебе столько морфина? — поинтересовался я.
— Для личного пользования.
— Тут лошадиная доза даже для нас. Планируешь с кем-то делиться? С нашим любимцем Энджелом? В компанию не возьмёте? — зачем-то брякнул я.
Морфин мне и в самом деле не повредил бы. Боль совсем меня замучила.
Ливиан какое-то время смотрел мне прямо в глаза, а потом всё тем же ровным, спокойным, невыразительным голосом произнёс:
— У меня есть ещё один брат. Хочешь, познакомлю?
— Прежде чем скажу «да», хотелось бы уточнить, сколько же всего у твоего отца сыновей? Меня терзают смутное сомнение, что имя вам — легион?
— Что скажешь? Папочка не отличается сдержанностью темперамента и не считается с последствиями. При последнем подсчёте нас, вроде как, было трое: Энджел, я, Артур. Есть ещё Сандра, но её братом точно не назовёшь. Ну так что? Едешь со мной?
Мне бы отказаться, но любопытство и страсть ко всему новому взяли надо мной вверх.
— Еду. Расскажешь, почему об этом Артуре ты никогда раньше не упоминал?
— Откровенно говоря, мы не очень ладим. Я не горю желанием выставлять на общее обозрение моего брата. Артур впечатлительный и глупый дурак, — процедил Ливиан зло.
— Как-то не очень нежно ты о братике, — прокомментировал я полученную информацию. — Почему он впечатлительный-то?
— Тебе зачем?
— Ну, интересно. К тому же вдруг со своей равнодушной, эгоистичной точки зрения я смогу что-то дельное тебе присоветовать? Вдруг пригодится в налаживании отношений?
— Ты у нас эксперт по извращённой братской любви?
Не сдержавшись, я хохотнул, забрасывая руку на плечо Ливиану:
— Ты попал в яблочко почти не целясь, друг мой.
— Друг? — Ливиан бесцеремонно стряхнул с себя мою руку. — Ты всегда спишь с друзьями?
