— Я знаю, зачем ты пришла. На моей памяти ты не первая кошка, что гоняется за собственным хвостом. В большинстве случаев бессмысленное и бесполезное занятие. Уверена, у меня есть ответы на всё твои вопросы. Правда, получив их, ты вряд ли станешь счастливее, Линда Филт.
— Мой интерес понятен. Нет секрета в том, почему дочь интересует смерть отца и матери. Что тебя заставило отыскать меня, чтобы сказать правду?
— Ну, отыскать тебя не составляло большого труда. А причина, по которой я сделала это, тоже без заморочек — я хочу, чтобы Рэй Кинг сдох. Желательно в адских мучениях.
— Нельзя сказать, что ваши цели были гуманны. Хотя, чего только в жизни не бывает?
— Кое-чего не бывает. Я, например, никогда не получу желаемого. Рэя невозможно убить. Мне это известно, как никому другому. То, что другим страх и боль — ему лишь развлечение.
Линда наконец почувствовала приступ того самого раздражения, к которому была готова. Проблемы богатенькой дурочки, готовой мстить своему бывшему за измену или не купленную полюбившуюся обновку её волновали мало.
— Я назначила вам встречу потому, что вы связанны с Альбертом Элленджайтом, — проронила Виола. — Не трудно догадаться, что именно он планирует сделать. Но вы никогда не подберётесь к нашим счетам. Рэй далеко не дурак, обскакать его будет нелегко.
— Мне, откровенно говоря, нет дела до этих войн. Вы обещали рассказать мне о родителях?
Виола закатила густо подведённые глаза.
— Обещала.
— Вы назовёте имя убийцы?
— Назову. Но что ты станешь с ними делать? В суд их не отнесёшь. Да и доказательств у тебя нет.
— Я просто хочу знать! — вскипела Линда.
— Хочешь, так знай. Твоих родителей убил Кинг.
Взгляды женщин скрестились.
— Подумать только, какой неожиданный, в общем контексте разговора, поворот событий, — с горькой иронией процедила Линда.
— Это правда.
— Какой смысл Кингу было убивать моих родителей?! Для чего это ему понадобилось?! Он был в хороших отношениях с моим отцом…
— Твой отец был тут совершенно не при чём. Филт был один из немногих действительно хороших людей, которых я знала. И Рэй, по-своему, насколько это для него вообще возможно, уважал его. Дело было не в твоём отце, а в твоей матери.
— В маме?.. Быть не может!
— Твоя мать писала книгу об Элленджайтах. В своих эфемерных поисках она слишком глубоко копнула под Синтию, нашу теневую госпожу. Та приказала Рэю убрать её. А твой отец оказался просто случайным свидетелем. Его пришлось убить… за компанию.
— За компанию?!.
— Боюсь, что так, — без тени сочувствия проронила Виола. — Я не слишком вдавалась в подробности. Тогда у меня были несколько другие проблемы, — с насмешкой, полупрезрительно фыркнула блондинка.
Виола вдруг резко наклонилась вперёд, сжимая влажной ледяной рукой пальцы Линды.
Она зашептала лихорадочно, как в горячке:
— Я отдам тебе всё: коды, адреса, пароли! Всё, что поможет взломать систему и свалить Рэя. Больше того — я передам флэшку с документами, фотографиями, адресами связных и списком тех, кто умер по его вине. Все доказательства, каких у меня накопилось немало. Только пообещай, что вы сделаете это.
— Сделаем — что? — пересохшими губами спросила Линда.
— Уничтожите его! Сначала приведёте к краху с такой тщательностью выстроенную им империю. А потом — у бьёте его самого.
Линда смерила Виолу испытывающим взглядом, пытаясь проникнуть в замысел этой женщины, нисколько не внушающей её доверия.
— Какой смысл вам копать под того, от чьего благополучия зависит ваше собственное?
— Ты можешь мне верить. Нет человека, который бы желал его падения так же, как я. Я не сообщница Рэя Кинга— я его жертва. Знаю, что ты думаешь, Линда. Это написано на твоём лице. Но если бы ты только знала… да, я жалкая наркоманка и шлюха! Но даже у меня, у такой, какая я теперь, есть остатки… нет! Скорее даже не остатки — огрызки нормальных человеческих чувств. Но у Рэя их нет.
Рэй Кинг мой брат, мой близнец, отец моих детей. Отвратительно, правда? — смех Виолы был полон горького безумия и боли. — Ты видела его когда-нибудь?
Линда судорожно сглотнула комок, образовавшийся в горле и через силу ответила:
— Давно. Он тогда был почти ребёнком.
— Эта тварь никогда не была ребёнком! Он украл моё детство, украл детство моих детей! Красивый, как бог, умный, как дьявол, он хуже зверя, потому что даже зверь не способен изгаляться над своей плотью и кровью так, как делает это Рэй! Он развратил нашего сына ещё до того, как тот успел понять смысл самого понятия «разврат». Он продавал его, пытал, заставлял убивать и совращать других, шантажируя сестрой. Он заставил его спать даже со мной, угрожая иначе меня прирезать!
— Зачем? — удивлённо моргнула Линда.
Слишком немыслимым, невероятным, театральным казалось всё то, что говорила Виола.
— Он так развлекается. Это же так забавно, посмотреть, как в итоге люди начинают получать удовольствие от того, от чего их самих тошнит! Он сломал моего сына. Он превратил мою дочь в убийцу. Он обратил мою жизнь в ад. Каждую новую секунду я вынуждена жить в страхе перед тем, какая очередная фантазия посетит его больную голову? Я хочу от всего этого освободиться. Неважно, сдохнет ли он, наконец, или сядет в тюрьму. Пусть хоть без вести пропадёт — всё, что угодно, лишь бы больше никогда его не видеть! Возьмите это, мисс Филт и передайте тому, кому следует. Так мы обе отомстим за себя, каждая по-своему.
Между тонких красивых пальцев скользнула флэшка.
Секунду поколебавшись, Линда подняла руку, чтобы принять то, что ей предлагали.
— Не стоит этого делать, — раздался над ними глубокий, низкий насмешливый голос.
Линда медленно подняла глаза на высокого мужчину, нависшего над их столиком. Она успела отметить про себя, как резко побледнела Виола, будто была нарисована акварелью и на неё вдруг плеснули стаканом воды — краски как вымыло.
Линда помнила Рэя Кинга подростком. Он и тогда выделялся из толпы словно бриллиант среди булыжников.
Существует тип людей, очень красивых в молодости, но течение времени равняет их с толпой. К сожалению, Рэй Кинг к ним не относился. Пришлось нехотя отметить, что годы пошли ему лишь на пользу.
В высоком поджаром теле не было ни жиринки, ни перекаченных мускулов. Длинноногий, узкобёдрый, широкоплечий — мерзавец был отлично сложен. Лицо под стать фигуре — лепные скулы, полные губы, тонкий, с небольшой хищной горбинкой, нос. Ресницы длинные, пушистые, как у куклы, из-за них глаза казались чёрными. И лишь хорошенько приглядевшись, понимаешь, что чернота эта вытекает из густой, почти полуночной, синевы.
