— О! Какой героический вид и тон. Как я понимаю, ты готова принять мученическую кончину во имя великой и благой цели моего сокрушения… откуда, кстати? Не так уж завидно занимаемое мною место, чтобы приступать к радикальным мерам. Стоит ли мне предположить, что ты просто соскучилась и назначила мне таким экстравагантным образом свидание?
Серена, наконец, сняла очки. Глаза её смотрели с леденящим душу презрением.
— Ты скажешь мне, по какой причине хотела меня увидеть?
— Ты делаешь странные выводы? Каким образом связаны эта флэшка и наше свидание?
— Странные — это одно. Главное, что они правильные. Не так ли?
Серена не ответила. Линда видела, что она напряжена, словно струна — как человек перед решительным, судьбоносным поступком.
— Я собиралась тебя отравить.
Брови Рэя вопросительно изогнулись:
— Отравить?.. Мне казалось, что мы достаточно близко знакомы, чтобы подобные глупости никогда не приходили в твою светлую голову.
— Или, возможно, ты не так уж хорошо осведомлён об изменениях, как тебе кажется? — довольно процедила Серена.
Её поза на фоне светящегося светом окна смотрелась весьма эффектно.
— Всё в жизни течёт и неизменно изменяется. Вчерашние враги становятся союзниками, а друзья — врагами. Да и наука не стоит на месте.
— Так много слов ушло на попытку сообщить, что теперь ты имеешь на руках смертельный для меня токсин? — ехидно сощурился Кинг.
Серена передёрнула плечами.
— И каким же образом ты планировала мне его всучить?
— Это не так сложно, как кажется. У тебя много врагов. В том числе и среди самого близкого окружения.
— Значит, Виола с тобой в сговоре?
— Почему именно Виола, а не Сандра, Ливиан, Энджел или Артур?
— Потому что только Виола может пакостить исподтишка. Моим детям эта её черта не передалась и слава богу.
— Сандра… — начала Серена, но Рэй резким жестом приказал ей замолчать, гневно взглянув.
— Сандра никогда не скрывала, что с радостью закопала бы меня где-нибудь без памятной надписи напоследок. Но моя дочь не из тех, кто пользуется ядом исподтишка. Когда она убивает, она смотрит жертве в глаза, что, безусловно, требует определённого мужества. Ну да не будем об этом.
Признаться, забавно знать, что вы в итоге поладили с Виолой именно там, где начали враждовать; что я не только разобщающее, но и объединяющее ваше начало. И хотя для того, чтобы впрыснуть мне яд, тебе совершенно ни к чему было присутствовать лично, ты всё-таки хотела быть рядом? Могу поинтересоваться — зачем?
Серена молчала, но не отвела глаз под тяжёлым, придавливающим взглядом Рэя.
Линде ужасно хотелось уйти.
Она чувствовала себя третей лишней, понимая, что то, чему довелось быть свидетелем, было глубоко личным, и касалось только этих двоих… ну, может быть не только этих двоих. Факт — её это совершенно точно не касалось. Но уйти не представлялось возможным. Хотя бы потому, что это был её дом и идти было некуда.
— Ты хотела насладиться финалом? — предположил Рэй. — Или убедиться, что всё пройдёт именно так, как ты и запланировала?
— И то, и другое, — невозмутимо ответила Серена.
— Почему ты думаешь, что на этот раз у тебя всё получится?
— Потому что на этот раз яд мне дала Синтия Элленджайт.
Повисла пауза. Судя по её длительности, новость всё-так проняла Кинга. Лицо его сделалось тоньше и злее, губы сошлись в ниточку.
— Вот как? Значит, вы все трое за одно? Говорят, чего хочет женщина, того хочет бог. Он у тебя с собой?
— Яд? — переспросила Серена, словно сомневаясь, о чём идёт речь. — Да. С собой.
— Можно взглянуть?
Линда с трудом сдержала нервный истеричный смех. Какой он любопытный. Всё-то ему дай: телефон, флэшку, яд.
Разум её пытался предсказать исход событий? Что Рэй Кинг предпримет дальше? Уничтожит вещество, гипотетически способное его убить? Заставит их самих выпить эту отраву?
Думалось отчего-то без тени волнения, будто она смотрела телевизор о чьей-то чужой жизни, не имеющей к ней ни малейшего отношения.
Серена с каменным выражением лица вытянула из сумочки флакон, похожий на женский пробник с духами. Ни дать, ни взять — один в один. Если не знаешь, что перед тобой, возможно искушение понюхать. И по объёму не больше пяти миллилитров.
С коротким сухим смешком передала его Кингу.
Тот покрутил в пальцах, потом посмотрел на просвет, словно оценивая цвет и форму.
— Выглядит безобидно, — вынес он вердикт. — Ты уверена, что меня можно свалить этой водичкой даже в неразбавленном виде?
— Уверенной ни в чём быть нельзя. Но попробовать-то можно, — пожала плечами Серена.
— Да, действительно, — по-прежнему щурясь, Кинг рассматривал яд.
Цвет его был как разбавленный опал. Опять-таки, весьма характерный для большинства вида духов.
— Ну что ж? Давай посмотрим, так ли уж непогрешимо мнение леди Элленджайт, как привыкли считать.
Кончиком ногтя поддев бесцветную заглушку, Рэй высвободил от прозрачной пленки тонкое узкое горлышко стеклянной колбочки и, поднеся к губам, осушил одним глотком.
На два там бы жидкости и не хватило.
— Надеюсь, обе леди довольны? — проговорил он с усмешкой ровным монотонным голосом. — На вкус не то, чтобы отвратительно, но определённо не нектар и не амброзия. Посмотрим, на что это похоже в действие?
Линда почувствовала облегчение. Отчего-то казалось, что она заранее предугадала действия Рэя Кинга и знала, чем закончится эта мизансцена с того момента как вошла и застала Рэя у себя дома.
Судя по выражению лица Серены, на неё происшедшее произвело куда большее впечатление.
Какое-то время она молчала, зачарованно глядя на того, кого назначила своим противником.
А когда, наконец, заговорила, в голосе её звенели сталь и слёзы:
— Всё играешь? Когда-нибудь ты доиграешься. Может быть прямо сейчас!
— Отчего бы и нет? Любая игра рано или поздно заканчивается и тот, кому удача улыбается по-настоящему, успевает закончить партию в покер до того, как устанет или заскучает.
— Ты ведь не веришь, что умрёшь, не так ли? Поэтому сидишь тут с невозмутимым видом и играешь роль хозяина жизни? — возмущённо протянула Серена.
— На самом деле — нет, не верю, — согласился с нею Кинг. — Но я и не исключаю такой возможности.
— А ты не допускаешь, что очередной твой опыт может оказаться куда более болезненным, чем ты рассчитываешь?
Неприятное чувство, будто подглядываешь в замочную скважину всё усиливалось. Нервозность Серены передавалась и Линде. Всё больше хотелось выйти из комнаты и в тоже время страшно было сделать хоть шаг. Линду более, чем устраивало то, что увлечённые друг другом Серена и Кинг о ней, казалось, попросту забыли. Напоминать о себе было вовсе не в её интересах.
