– Ты дурак, – беззлобно огрызнулся Артур. – Лучше я подарю тебе торт. Со сгущёнкой и ореховой начинкой.
– Да уж, если быть извращенцами, то уж во всём. Но ты коварная личность, ангелочек. Хочешь, чтобы я растолстел и потерял свою сражающую наповал, обольстительность?
– Ты меня раскусил.
Глава 6. Энджел
Сандра, видимо, уже умчалась в школу. Она никогда меня не дожидалась. Странно, но мне показалось, что её машина ещё стоит на стоянке? Может, на байке уехала? На улицах всё залито грязью после ночного дождя. Ну и какое удовольствие в такую погоду разъезжать на мотоцикле? Не говоря о том, что это попросту опасно.
Однако у сестрицы такой характер, что кроме отца заставить её себя слушать не может никто.
Ненавижу пробки! Нет, не так. НЕНАВИЖУ!!! ПРОБКИ!!!
Они хуже любой пытки. Застряв между других машин и чёртовыми светофорами, плетёшься, как беременная черепаха, а ещё чаще – просто стоишь.
Тупые твари! Большинству из них нужно законодательно запретить машины, пусть катятся в общественном транспорте.
Прискучив, я перестал соблюдать правила. Иногда полезно изобразить городского сумасшедшего – нормальные люди шарахаются в стороны, полиция в упор тебя не видит. Наши с Рэем номера в патрульной службе знают прекрасно и нервы свои берегут, избегая неприятного общения.
На подъезде к школе меня ждал неприятный сюрприз. Какой-то ненормальный подрезал меня, когда я въезжал на стоянку. Во, народ! Как преходяща слава людская! Меня не было в школе каких-то пару недель, а наглецы совсем страх потеряли?
Забыли? Что ж! Напомним.
Можно было бы протаранить наглеца, но… я недавно купил машину. Она пока не успела мне надоесть, поэтому портить кузов я не собирался. Чего не скажешь о физиономии наглого придурка, осмелившегося в буквальном смысле слова встать у меня на пути.
Ударив по тормозам, я вышел, демонстративно хлопнув дверью и стремительным шагом направился к посмевшей «наехать» на меня красной машине.
Шаг пришлось несколько замедлить, когда с водительского сиденья вспорхнула та самая, то ли Пилар, то ли Кармен – хоть убей, не помню.
Эффектная девица. Огонь! Жгучая брюнетка. Настоящий южный темперамент так и изливался из чёрных, блестящих, словно покрытых глянцем глаз, сочился из вызывающе-алых губ, взвивался вместе с чёрными, в синий отлив, волосами. Идеальное животное, от которого так и веяло выносливостью и страстью.
– Ты! – набросилась девушка на меня, по-испански живо жестикулируя. – Ты исчез с моей вечеринки! Ты даже не перезвонил мне!
Моё желание набить морду обидчику испарилось на ходу, перерастая в нечто иное.
– Да что ты? – деланно изумился я. – Я так поступил? Надо же? Даже и не заметил.
– Кого ты не заметил? Меня?!
Избалованной и глупой, привыкшей получать всё, что захочет, указанием пальчика, красотке видать в голову не приходило, что её персона не для всех одинаково интересна и привлекательна?
Безмозглая куколка в шмотках из дорогого бутика, чья сумочка стоит дороже её мозгов. Но зато какой темперамент!
– Что ты о себе возомнил?! – продолжала бушевать она. – Ты хоть понимаешь, что таким, как ты, дважды шанс не даётся?
– Ты это сейчас о вечеринке? Или о себе?
Я смерил девицу нарочито оценивающим взглядом. Медленно облизал её глазами с ног до головы, задержавшись на пухлых, сочных, ярко-алых, вырви глаз, губах. Или я что-то путаю, или с такой помадой девочки из её круга в школу не ходят?
Но губки аппетитные. И фигурка. Этого не отнять.
Не-Помню-Как-Зовут не придумала ничего лучше, чем отвесить мне оплеуху.
Вернее, она попыталась это сделать, но, естественно, я в лучших традициях жанра успел перехватить её руку и, рывком подтянув красотку к себе, прижался к её алому голодному рту, впиваясь в эти пухлые, пахнущие ванилью, губы.
Губы, как вишни, были сладкими настолько, насколько обещали. Её помада плавилась между нашими губами, сходя на нет.
Она так и не решила, отчаянно ли сопротивляться моему выпаду, выдерживая характер или уступить нахлынувшему на неё чувственному удовольствию.
Я принял решение за нее, разжимая ладони и отступая на шаг:
– Убери машину, куколка. И больше не подсекай меня. Я не люблю провокаций, – попытался предупредить я по-хорошему.
– И что ты мне сделаешь? – упрямо вздёрнула она подбородок, сверкнув тёмными глазами.
– То, что я могу сделать, тебе не понравиться.
– Знаешь, ты кто? Ты – самоуверенный кретин! – ожидаемо завелась девчонка. – Ты слишком о себе высокого мнения! Да ты никто! Абсолюное ничтожество!
– Наоралась? Отлично. А теперь, будь хорошей девочкой – убери машину.
– Да пошёл бы ты!!!
– Я сказал: убери машину.
Толпа вокруг собралась уже приличная. Народ жаждал зрелищ. Мой священный долг выполнить желание большинства. Кроме того, крутые парни перед богатыми избалованными девочками ведь не пасуют.
Девчонка демонстративно заблокировала двери авто и, крутанувшись на тонких шпильках, которыми заканчивались её модельные изящные сапожки, вызывающе обтягивающие тонкие щиколотки и голень, двинулась по направлению к школьным дверям.
– Отлично, – прорычал я, поворачиваясь к своему новенькому, ещё пахнущему лаком, авто.
Понты они такие понты. А надо – значит надо.
Когда я хлопнул дверью и машина, с визгом пробуксовывая колёсами на месте, сорвалась с места, испаночка обернулась.
Её подружки, окружавшие её тесным кольцом, тоже.
Металл жалобно и возмущённо скрежетал, когда я таранил её красную, в тон помады на губах и лаку на ногтях, машинку, сдвигая её с места, проволочив по стоянке несколько ярдов.
Парни вокруг улюлюкали, радостно хлопали в ладоши. Наша взяла! Мы сделали сучку! Круче нас только варёные яйца.
Приятно осознавать, что каким бы круглым идиотом ты не был, большинство в этом плане «круглее» тебя.
Не успел я выйти из машины, как Пилар-Кармен-Эстелита с визгом набросилась на меня, лупя кулачками куда попало.
Девчонка классная. Заскучать не даст. Папочкино задание будет выполнять весело.
Её беспорядочные шлепки даже раздражать всерьёз не могли, не говоря о том, чтобы причинить боль.
– Эй, ты, белый пидор! – послышался рокочущий, явно угрожающий, голос, раздавшийся откуда-то слева. – А ну-ка убери свои лапы от девушки!
Повернув голову, я опешил.
Откуда в школе чёрные?! Их тут отродясь не водились!
Черномазый оказался внушительных габаритов и нарочито так играл мускулами.
