– Честно говоря, я не против осиротеть. Но не думаю, что в нашем с тобой случае можно так быстро надеяться на хэппи-энд.
– Ты понятия не имеешь, о чём болтаешь! Можешь ненавидеть отца, но он заботился о нас, как умел.
– А умел он плохо, – отозвалась Сандра, смешивая ингредиенты и чувствуя себя при этом волшебником-зельеваром. – Да не переживай ты. Кинг не Виола. От него так быстро мы точно не отделаемся. Просто отдай ему это, когда он потребует свою дозу, остальное не твоего ума дело.
– Я не уверен, что так будет правильно? – всё ещё сомневался Энджел.
– Ты хочешь попытаться вернуть нашу мать или нет?
– В этом я тоже не уверен. Может оставим всё, как есть?
Энджел повертел голубоватый пузырёк в пальцах, поглядев через него на просвет.
– Только не вздумай пробовать сам, – предупредила Сандра, встревожившись.
– Если он так безопасен, как ты утверждаешь, с чего тебе волноваться?
– Мне нужна будет твоя помощь, а Виоле после воскрешения, весьма вероятное, потребуется твоя кровь.
Энджел покачал головой:
– Ты, похоже, совсем умом тронулась, раз всерьёз рассуждаешь об этом?
– Поживём – увидим. Пока я знаю лишь одно: Синтии удалось вернуть своего брата спустя полтора столетия, она планирует поступить точно так же со вторым. Так неужели у меня не получится вернуть с того света покойника, не пробывшего мёртвым и трёх дней?
– Твоя Синтия – чокнутая.
– Пусть так. Но если я сделаю свою часть работы, а ты свою запорешь лишь потому, что в очередной раз будешь пьян, получится, что ты убьёшь нашу мать дважды.
Энджел, подавив тяжёлый вздох, покачал головой.
– Почему я тебя всегда слушаю? Ведь каждый раз, когда я делал так, как хотела того ты или мать, мы все оказывались в глубокой тёмной заднице?
– Ты сделаешь, как я прошу? Или нет?
– Конечно – сделаю! Это же, по-моему, очевидно!
Сандра тщательно перепроверила все необходимые для ритуала ингредиенты: курительная чаша, курения ели, можжевельника и болиголова, алтарная чаша, сам серебряный алтарь, горючая жидкость, спички. Жертвенное животное она не готовила, планируя использовать человеческую кровь.
Ритуальной одеждой должна была послужить белая рубаха без вышивки, с минимальным количеством швов и без пояса, но с капюшоном, покрывающим голову. Волосы под капюшоном полагалось держать распущенными – меньше узлов любого рода.
К тому моменту, как Энджел вернулся, Сандра успела переодеться и снять с себя все украшения, проведя в комнате все предварительные очистительные обряды.
Увидев её, брат вздрогнул:
– Вот дьявольщина!
– Что? Я похожа на настоящую ведьму?
– Ты похожа на призрак. У меня мурашки бегут от такого твоего вида.
– Что там с Кингом?
– Вырубился. Правда, не сразу. В последний момент даже пытался бороться с охватывающим его оцепенением, видимо, что-то почуяв.
– Что он мог почуять? – презрительно передёрнула плечами Сандра. – Не переживай о нём. Ему же лучше, выспится да отдохнёт, а когда придёт в себя его будет ждать приятный сюрприз.
– Что-то мало верится.
– Где он?
– В своей спальне. Ты же не против? – с сарказмом вопросил Энджел.
– Да нисколько.
Сандра не испытывала ни страха, ни скорби, ни даже настоящего желания воскресить мать, но всё же старалась не смотреть в сторону гроба.
Опустившись на колени, она принялась чертить необходимые знаки, взяв за центр гроб с телом.
Сначала перевёрнутый острием вниз треугольник – знак Смерти; потом чёрный пентакль, с одним концом вниз и двумя вверх – символом Тёмной Стороны, представляющий собой, так называемое, «копыто козла» и рога дьявола. Пентаграмма была заключена внутрь следующей, более сложной фигуры, гексограммы, состоящей из двух полярных треугольников, образующих в итоге шестиконечную звезду. Получилась сложная система, где шесть маленьких отдельных треугольников сгруппировались вокруг одного большого, центрального – символ, олицетворяющий объединение всех начал и стихий.
Закончив с черчением, Сандра впустила в комнату обоих братьев. Она даже задумалась о том, чтобы и Ливиана втянуть в это дело, но потом решила, что всё же лучше следовать заранее намеченному плану, без импровизаций.
– Встаньте на вершины треугольников. Нет, не сюда. Вот так.
–Есть разница? – меланхолично поинтересовался Артур.
Сандра не ответила. Она не углублялась в значение символов, просто машинально следовала указанным в книге инструкциям.
– Выпейте, когда скажу, – велела она, вкладывая им в ладони флакончики с заранее приготовленным зельем.
– Что это? – поинтересовался Энджел.
– Некромантия, насколько я успела разобраться, базируется на крови и боли. Чтобы воскресить человека, требуется жертву не просто умертвить, а заставить её мучиться. Я не планирую никого убивать, не бойтесь. Но, раз мы с вами не люди, а вы и без того часто развлекаетесь, причиняя друг другу боль, я решила попробовать вашу энергию направить в позитивное русло.
– Ты хочешь использовать нашу боль? – усмехнулся Энджел. – А кто говорил, что мы ничем не рискуем?
– Она-то точно – ничем, – поддержал его Артур.
– Вы оба регулярно развлекаетесь, потроша друг друга как хозяйка – цыплёнка. Потерпите уж как-нибудь для благого дела. Не развалитесь.
– Не вопрос, – согласно кивнул Энджел.
– Лишь бы для благого, – сомневающимся эхом вторил ему Артур.
Сандра поставила курильницы у подножий гроба, установила чёрные и алые свечи по углам, точно следуя указаниям, содержащимся в книге.
Артур с Энджелом снова переглянулись.
– Сандра, при всём уважении – это становится нелепым. Наша мать умерла, но вместо того, чтобы молиться о её спасении, плакать и… что там ещё нормальные люди делают, мы тут занимаемся всякой ерундой!
– Тогда – уходите, – холодно глянула на них Сандра. – Вы сами решили помочь мне, я вас не неволила. А своими постоянными саркастичными репликами ты отнюдь мне не помогаешь.
Энджел снова обернулся к Артуру, словно ища поддержки. Тот в ответ лишь пожал плечами.
– Пусть попробует, если ей так будет легче. Постоять молча и выпить очередную настойку несложно, – тихо сказал он.
Энджел саркастичных реплик больше не отвешивал, наблюдал в полном молчании за манипуляциями сестры.
Сандра закрыла глаза, стараясь сосредоточиться, почувствовать наличие силы. Она пыталась абстрагироваться ото всего: времени, места, пространства, эмоций.
