– Молодой человек! – благодарения богу, Гасс решил вмешаться, вступившись за меня. – У нас тут так не принято. Если вам нужна девушка…
Незнакомец повернул голову и, перехватив его взгляд, небрежно произнёс:
– Ты меня не видишь, и нас здесь нет. Займись другими клиентами.
Да он издевается? Что б ему! Теперь хоть караул кричи – Гасс меня действительно не увидит. Я тысячу раз видела, как отец, Энджел или Ливиан проделывали это с людьми, и знала, как это работает.
– Ух ты, какие мы злые! – он даже не ухмыльнулся, лишь в голосе прозвучала издёвка. – Куда пойдём, красотка? Тут много комнат. Ты будешь выбирать? Или я?
– Лучше я, – прошипела я в ответ.
– Признаться, я думал, что ты мне это доверишь. Но ладно, решение дамы – закон.
– Я предпочла бы остаться здесь!
– Не настолько – закон, – покачал он головой и, шагнув вперёд, легко, будто пушинку, подхватил меня на руки.
Я пушинкой не была. И на его руках чувствовала себя крайне дискомфортно, ненадёжно и неуютно.
– Пусти меня.
– Непременно. Чуть попозже.
Когда земля в прямом смысле уходит у тебя из-под ног ты невольно хватаешься за то, что попадается тебе под руку. Мне вот тут под руку попалась его тонкая шея, которую я и оплела руками чисто инстинктивно.
– Поставь меня немедленно! – возмущённо прошипела я. – Я сама пойду.
– Да ты что? И даже сбежать не попытаешься? – с издёвкой протянул он в ответ.
– И в мыслях не было. Кто ещё от кого бежать будет?
– Заинтригован. Чем же ты можешь так меня напугать?
– Большой и чистой любовью и назойливыми просьбами о женитьбе. Да поставь ты меня уже, наконец!
– Что за женщины пошли? Их на руках носишь – а они недовольны. Ну так в какую комнату пойдём?
Ладно, хочет надрываться – его право. Пусть тащит.
– Вон в ту, – указала я на дверь моей.
Он выглядел таким очаровательным, таким милым! У кого-то, возможно, могла появиться иллюзия, что молодой человек пофлиртует и отступит? У меня такой иллюзии возникнуть не могло. Я знала, что он сделает то, что планирует – по крайней мере такова его цель. При всем при том, я даже особого интереса с его стороны не испытывала – обычный азарт охотника.
Элленджайт осторожно внёс меня в комнату и бережно опустил на пол, одной рукой придерживая за талию, как ценную добычу. Его рука скользнула змеёй, зарываясь мне в волосы с тем, чтобы зафиксировать затылок, не давая увернуться от предстоящего по сценарию поцелуя.
– Я пришла на самое грандиозное представление в городе, а ты мне всё испортил, – прошептала я, сузив глаза.
Наши лица разделяла всего какие-то жалкие несколько дюймов.
– Уверена, ты ведь пришёл за тем же?
– Не совсем, – он снова попытался притянуть меня, чтобы поцеловать, но я увернулась, выставив ладони перед собой, не давая сократить дистанцию.
Видя, что я собираюсь что-то сказать, он на этот раз позволил взять паузу:
– Ты собираешься взять меня силой?
– Если придётся, – спокойно ответил наглец, глазом не моргнув. – Но вряд ли до этого дойдёт. Надеюсь, мы разделим удовольствие пополам? Так будет лучше всего.
Я отрицательно помотала головой:
– Нет? – приподнял он брови, изображая удивление.
– Нет. Я тебя не хочу.
– Ты врёшь. Твоё тело куда красноречивее твоих слов.
– Моё тело лишь половина меня. Хотя тебя, конечно же, едва ли заинтересуют такие мелочи, правда, Элленджайт? Твоё тело тоже достаточно красноречиво, и я знаю, что тебе важно не удовольствие, что я могу тебе дать – тебе важна игра. Как насчёт того, чтобы поднять ставки?
– Любопытно. Что за игра?
Я не смогла сдержать пренебрежительной улыбки. Как всё предсказуемо. Знаешь одного из них – знаешь всех.
Я шагнула вперёд, проводя острым ногтем по его хорошенькому личику, оставляя на миг тонкую царапину, которая тут же пропадала без следа, будто кто-то вытер след от фломастера.
– Я отдамся тебе без слов и так, как ты скажешь, если…
– Если? – едко спросил он, как бы говоря «думаешь, ты действительно чего-то стоишь?».
– Если смогу тебя поставить передо мной на колени. Или, как вариант, стонать от боли?
В небесно-чистых васильковых глазах рыбкой плыли непонятные мне мысли-тени.
– У тебя ничего не выйдет, – покачал он головой.
– Не будь таким самоуверенным. Ты меня плохо знаешь.
– Мы как раз и поднялись наверх, крошка, чтобы узнать друг друга получше. И если ты предпочитаешь это сделать таким образом? Я согласен. У тебя пятнадцать минут…
– Двадцать! – на автомате выторговала я.
– Хорошо, двадцать. Можно даже двадцать пять – бесплатным бонусом для прекрасной дамы. Но когда ничего не выйдет, ты отдашься мне так, как я того захочу. А я постараюсь быть изобретательным и не разочаровать прекрасную даму.
Самоуверенный болван. Он так в себе уверен! Ну что ж? Я сделаю все возможное, чтобы разрушить его уверенность. Я – Кинг, а пытать мы не только умеем, но и получаем от этого удовольствие. С таким красавчиком это не сложно.
Сделав шаг вперёд, положив ему руки на плечи, я медленно сдвинула с его плеч, напоминающих острый треугольник, белоснежный пиджак, а затем медленно помогла ему съехать вниз. С едва возможной осторожностью бросила его на стул.
Он смотрелся потрясающе. Белый ледяной король, сделанный из снега. Лунный принц, ожившая ночная грёза. А я чувствовала головокружительное возбуждение от того, что заполучила такую шикарную игрушку. И я не намерена была его жалеть. Я собиралась оторваться на полную катушку.
Он так же покорно позволил мне расстегнуть рубашку, под которой обнажились твёрдые, как камень, мышцы. Явными кубиками они не выпирали, но всё равно действовали отвлекающе.
Обняв его за талию, я потянулась губами к его губам, и он охотно откликнулся на мои прикосновения. Губы у него были тёплые, мягкие, очень-очень отзывчивые.
Слишком отзывчивые. Это отвлекало меня от того, что я собралась сделать. Совсем ненадолго – но отвлекло.
Мои кинжалы, маленькие и острые, незаметные для чужого взгляда, почти не ощутимые за кожаным рукавом куртки, они удобно скользнули в ладони, а затем ему в живот.
Мне не впервые было всаживать сталь в горячее человеческое тело. Но никогда раньше мне не доставляло это удовольствия. Я просто защищалась или выполняла свою работу. А сейчас – сейчас я испытывала почти оргазматические ощущения. Мне хотелось, чтобы он прочувствовал боль, чтобы она захлестнула его с головой, и он сдался бы, сломленный и подчинённый.
