– Потому я и хочу обсудить с тобой это заранее. Чтобы ты знала и не воспринимала мои действия в штыки. Просто знай для себя, как бы это не выглядело со стороны – на самом деле всё, чего я хочу, это вытащить тебя отсюда.
– Как мило! Как заботливо.
– Ты будешь смеяться, но так и есть…
– Я не буду смеяться! Я вообще редко смеюсь. У меня сварливый и нежизнерадостный характер и когда (если) ты выиграешь, тебе достанется паршивый приз.
– Это мои риски.
– Ты не сможешь обыграть Рэя.
– Посмотрим.
– Что тут смотреть, Ральф? Ты изнеженный мальчик, Лунный принц. А Рэй Кинг – настоящий мерзкий бес. Он раздавит тебя прежде, чем ты «ой» успеешь сказать.
– Я уже говорил – мои риски. И вдруг мне удастся приятно тебя удивить, доказав, что вовсе не так беспомощен я. Или он –силён? Что тогда?
– Тогда ты меня приятно удивишь, как и сказал. Но такого не случится. Рэй никогда не проигрывал.
– Непобедимых нет. Если получится так, как я хочу, и я получу, то, что потребую – ты должна пообещать, что не будешь меня ненавидеть.
– За то, что станешь моим тюремщиком вместо Рэя?
– Если стану для тебя тюремщиком – можешь меня ненавидеть. Но на самом деле всё, чего я хочу, чтобы ты была свободной.
– И зачем тебе это? – искренне недоумевала я. – Какое тебе до меня дело? Мы едва-едва знакомы.
– Так уж и едва? Как минимум на две ночи мы стали ближе. Разве не так?
– И что?
– У меня нет повода за что-то держаться в этой жизни. Всё здесь чужое, всё кажется незначительным и ненастоящим. Мне совершенно нечем заняться, не к чему стремиться и не за что бороться. Моя жизнь мне не нужна и неинтересна.
Он взглянул на меня, видимо, оценивая, слушаю ли я его и насколько внимательно. Я слушала. Правда, с недоумением и недоверием – но слушала.
– И? Это как-то на что-то влияет?
– Я понимаю, что это прозвучит абсурдом. Ты не из романтичных девушек, что ждут принца, у тебя жёсткий и практичный склад ума. Но… ты правда запала мне в душу.
– Надо же? Как случайно вышло! – с иронией протянула я. – Гляжу, ты любишь внезапных девушек, берущих ситуацию в свои руки. В остальном, правда, предпочитаешь юношей.
– Лишь в тех случаях, когда внезапные девушки предпочитают в итоге отвечать отказом.
– Иными словами – почти всегда.
– Не переводи разговор в другое русло. Ты не можешь быть здесь счастливой – никто не может. Я предлагаю тебе реальный шанс вырваться. И обещаю, что не стану навязываться. Если позже ты захочешь уйти – уйдёшь. Захочешь остаться… я буду счастлив.
– Правда? Будешь счастлив? Ты серьёзно рассчитываешь, что я поверю тебе?
– Почему нет? Что ты теряешь, Сандра. Сюда, в этот милый металлический подземный бункер ты всегда вернёшься, разве нет?
– Ты врываешься в мою жизнь, как ветер, рассказываешь сказки о страшном прошлом, при этом желая увезти меня в светлое будущее?
– Я действительно хочу, чтобы ты была… ну, может быть не счастливой, так хотя бы в безопасности. Чтобы тебя не окружала вся эта преступная свора, чтобы тебе не приходилось убивать.
– О! Ты и это обо мне успел узнать?
– О тебе легко что-то узнать. Единственная, при этом очень красивая девушка, недоступная, таинственная… мужики тут только о тебе и болтают.
Я почувствовала досаду. Будто вдруг мне признались, что за мной круглосуточно шпионят.
– Мужчины те ещё сплетники. Хоть и считается, что бабы любят больше языком чесать…
– Сойдёмся на том, что всё хороши. К тому же, что тут обижаться? Ты яркая, неоднозначная, приклеивающая к себе внимание.
– Я этого не хотела.
– Так обычно и бывает. Очень часто те, кто из кожи вон лезут, чтобы нравиться и оставаться на виду, не вызывают и половины того любопытства, как те, кто, вроде как пытаются спрятаться в тени. Это нормально, Сандра. Стоит таким, как ты, твой брат или я, войти в комнату, хотим мы того или нет, но люди поворачивают в нашу сторону голову и не отводят от нас взгляда. Они следят за нами, как подсолнухи за солнцем. А привлекать людское внимание всегда опасно, потому что большинство людей первыми ломает самые любимые и интересные свои игрушки. Сейчас страх перед Рэем и твоими браться настолько силён, что даже это тёмное отребье осмеливается лишь языки почесать.
– Я и сама могу за себя постоять.
– Но что эта за жизнь? Всегда начеку, всегда – в обороне? Тут даже воздух отфильтрован. Я предлагаю тебе существование без страха и угроз.
– И чем придётся заплатить?
– Ничем. Даю тебе слово. Ты будешь в полной безопасности. Я, конечно, попытаюсь… какое слово подобрать из тех, что, гипотетически, будет раздражать тебя меньше остальных? «Завоевать любовь»? – патетично, пафосно и смешно. Я не хочу с тобой воевать. «Заслужить», – ещё меньше. Рабством отдаёт. Попрошу дать шанс? Тоже не нравится. Скажем, так, если мы будем существовать какое-то время вместе, вдруг ты почувствуешь ко мне то же, что я чувствую к тебе и ты решишь остаться рядом?
– А ты что-то ко мне чувствуешь?
– Ты здесь единственная, кто заставляет меня чувствовать себя живым.
– Тебе нужно моё благословение? – не знаю, чего мне хотелось сильнее – нахмуриться и рассмеяться.
– Не обязательно. Мне вполне достаточно будет знать, что ты не против пойти за мной.
– Глупо обсуждать то, чего никогда не сможет случиться. Кинг никогда меня не отпустит.
– Мне кажется, или мы начинаем ходить по кругу. Если тебе так хочется ещё раз об этом услышать – я повторюсь. Мои проблемы, каким образом я заставлю сыграть твоего отца по моим правилам. Но я не хочу, чтобы ты меня ненавидела.
– Правда, не хочешь? Но ненавидеть я умею куда лучше, чем любить. Я же его дочь. Так что рано или поздно моя любовь станет похожей на ненависть. Почему бы тебе не найти девушку, способную оценить твой порыв?
– К чему мне искать какаю-то гипотетическую девушку, если я уже нашёл ту, которую хочу?
– Ну, не знаю, – невольно пожала я плечами. – Ты раз за разом словно специально выбираешь тех, с кем у тебя нет шансов на нормальные отношения.
– Я так не думаю. Вернее… может быть, это и правильно в отношении моего прошлого. Но я надеюсь, что на этот раз всё будет иначе.
– Мои отношения с любимым папочкой таковы, что я рада любому, кто готов бросить ему вызов. И, если в идеале сможешь сделать то, что обещаешь…
Я сощурилась, в задумчивости глядя на лицо Ральфа, кажущееся таким правильным, почти мягким и мысленно сравнивая его с другим – резким, решительным и волевым.
– Не знаю, оправдаю ли я твои ожидания (скорее всего – нет), но я определённо точно не стану тебя за это ненавидеть. Впрочем, не исключено, что возненавижу за что-то ещё.
