— Ты совсем голову потеряла?! — даже не выслушав, подруга сразу начала причитать. — Как можно было сбежать с этой работы? Ты хоть представляешь, чего лишилась?
В ответ, как назло, вспомнились большие ладони на груди, такой же большой член, упирающийся в бедро, и голос… Тело тут же отреагировало волной дрожи, словно я вирус какой подхватила.
— Лиза, да он меня чуть в кабинете у себя не взял! — вырвалось с обидой.
— Как это?..
— Буквально! Чуть не изнасиловал на рабочем столе.
— Э-э… И что, прямо так сразу?
О томТо, что это ненормально и аморально, Лизка будто мимо ушей пропустила. Ее, похоже, интересовало лишь, почему так быстро, а не какого черта вообще.
— Только представиться успела.
— То есть ты вошла. Сказала: "Я Лена", и он давай тебя склонять?
— Именно так.
— А перепутать он тебя с кем-то не мог? Мало ли кого ждал.
— Нет. Я сообщила, что на замену, и список обязанностей начала перечислять.
О трусах я решила умолчать. Раз уж мне не сочувствовали, то и подробности знать не заслуживали.
— Вот Басманский! Вот кобель!
Почему-то мне показалось, что прозвучало это не с упреком, а с восхищением.
— Он самый! Похотливый и нахальный, — попыталась я настроить Лизу на нужную волну.
— Да, такого я не предполагала. Совсем… — Лиза подозрительно замолчала. — А тебе точно было неприятно?
От удивления я чуть воздухом не поперхнулась.
— Что?! Лизка!
— Я уже тридцать семь лет Лизка. Связки побереги. Как доктор скажу — крик для них вреден.
— Но ты… — у меня даже слов не было, как описать свое возмущение.
— Лучше правду скажи. Я ж этого Басманского видела. Огонь мужик. Только трусы выкручивать. Не то что твой многостаночник Василий. Неужели совсем не понравилось?
Готовясь соврать, я сделала медленный вдох. Потом подальше от трубки выдох.
— Понравилось, — все же призналась.
— Ясно. Так, может, зря ноги унесла? Раз у него такое входит в обязанности… Три недели хорошего секса еще никому не вредили. Уж мне, гинекологу, можешь поверить.
— Ты сейчас серьезно?
— Абсолютно.
От такого крутого поворота беседы дух захватывало.
— Я бы не смогла.
— Да тут мочь ничего не надо. Он бы справился и сам. У мужиков с этим заморочек не бывает.
— Я бы потом не смогла.
Лиза вздохнула.
— Только не говори мне, что перед Данькой было бы стыдно. Ему три года. Наоборот, порадовался бы улыбающейся мамке. Когда он тебя довольной последний раз видел?
— Нет. Даня ни при чем.
— Тогда… Из-за Васьки?
— Они как из одного теста. Лишь фактура разная.
На минуту Лиза замолчала. Я слышала в трубке, как вдалеке кто-то разговаривает, гремит посуда. Не слышала только подругу.
— В общем, все с тобой понятно, — когда я уже думала класть трубку, снова заговорила Лиза. — Про фактуру я, конечно, не согласна, но после твоего Васьки и на воду дуть станешь. Теперь скажи, как дальше жить планируешь? На какие шиши?
Вот чего у Лизы было не отнять, так это умения задавать нелегкие вопросы. С прежней работы я отпросилась сразу на три недели. Выпросила отпуск за свой счет. Нового на это время ничего в запасе не было.
— Вернусь на прежнее место. Скажу, что отпуск сорвался, — решение не ахти, но выбирать не приходилось.
— Ага. Самолет отказался лететь в Гагры, — съязвила Лиза.
Я не ответила.
— Снова будешь за копейки сводить дебет с кредитом, молчать в тряпочку о низкой зарплате и спать, обнимая подушку? — подруга словно решила меня добить.
— Как-то так…
Хотелось бы что-то возразить, но крыть было нечем.
* * *
Уплывшую из рук работу я оплакивала весь день и весь вечер. При Даньке резала лук как на тонну шашлыков. А потом хныкала в подушку. Уже без слез. Мой бывший начальник-жадюга опухшие женские лица не любил, так что даже расклеиться по-человечески с ним было нельзя.
Утром чуда не случилось. Прошедший день не оказался кошмаром, и после сада пришлось-таки топать на работу.
Вениамин Кузьмич встретил меня возле кассы своего магазина. Как обычно, хмурый. С перекошенным ртом и поросячьими глазками, стреляющими по сторонам. Да, это был совсем не Басманский. Реши Кузьмич принять меня на работу через постель, психотерапевт до конца дней был бы обеспечен.
"Так, стоп!" — при воспоминании о прошедшем собеседовании я сама себя остановила. После Васьки я год примеряла к каждому встречному мужику образ бывшего мужа. Искала знакомые жесты, пыталась предугадать действия. Теперь, кажется, Васю сменил сексуальный маньяк Басманский.
Головокружительно быстро! Как по щелчку! А учитывая, что из общего у нас была лишь стремительная и горячая прелюдия, шаблон для сравнения получался так себе. Другие меркли бы сразу. Только жалеть об упущенном и разочаровываться.
Безопаснее всего было снова вернуться к прежнему "эталону" и отключить фантазию. Для душевного равновесия! Жаль, подумать было проще, чем сделать.
— Леночка, душа моя, ты ли это? — начальник заметил меня сразу. — А почему не на отдыхе? И грустная такая почему?
— Здравствуйте, Вениамин Кузьмич, так получилось. Отпуск не понадобился.
Я глянула в сторону своей каморки возле склада. Корпеть там в темноте над стареньким компьютером приходилось лишь раз в неделю. В остальные дни доброе начальство позволяло работать из дома. Но холодок по спине пробежал. Оказывается, к хорошему можно было привыкнуть не просто быстро, а за несколько минут.
— Да что ж так?! Ты ведь столько работала. Часом, не заболел никто?
— Нет, все в порядке. Просто не получилось… уехать.
— Ай-яй-яй! Нехорошо. Отдых — это ведь так важно. Витаминчиков поесть, в море поплескаться. Детенышу горы показать.
Для человека, который отпускал меня скрепя сердце, Кузьмич подозрительно грустно воспринял возвращение. Он будто действительно жалел, что я не отдохнула.
Уже на этом моменте мне стоило насторожиться и тихонечко допросить всезнающего завмага. За три года работы без отпуска Кузьмич ни разу не упоминал вслух слово "отдых". И тем более не жалел, что у кого-то он сорвался.
— Ну, так, может, еще получится? — водянистые глаза блеснули надеждой. — Поменять билеты или здесь где-нибудь отдохнуть.
— Эмм… Сейчас, наверное, нет.
Я, как рачок, боком попятилась в сторону своей каморки. В безопасность.
