Ее глаза вспыхнули, засверкали ярче солнца в водной глади реки.
– Тогда это все не важно.
Март заключил Корнелию в объятия. Она обвила его шею руками, прижимаясь теснее. Он поцеловал ее сначала осторожно и бережно, а затем уже решительно и уверенно, как давно хотел.
Их поцелуй был именно таким, каким он себе его представлял. Сколько? С первого момента, когда увидел ее на балу в компании наглого племянника Ширадина?
Еще никогда у Мартина не возникало такого жгучего желания остановить время. Остаться здесь и сейчас с этой женщиной, чьи тонкие руки обвивали его шею и чью хрупкую фигуру он сжимал в своих объятиях. Забыться, отпустить все, не думать – только чувствовать.
– Кхе-кхе, – кто-то, громко покашливая, пробирался через кусты.
Они отскочили друг от друга, как нашкодившие дети.
Сколько это длилось? Минуту? Полчаса? Март покосился на зардевшуюся под пристальным взглядом брата Корнелию и понял: не минуту уж точно – ее губы заметно припухли. Интересно, у него тоже?
Во всяком случае Брэниган сделал вид, что ничего не заметил. Хотя и не слишком удачно.
– Вас, вообще-то, потеряли, – кивнул он в ту сторону, откуда появился. – Устраивают привал. Пойдемте, – и, не дожидаясь, когда застигнутые врасплох друг и сестра отомрут, развернулся и отправился обратно.
Корнелия рассмеялась первой.
Март протянул ей руку ладонью вверх и улыбнулся, должно быть, как настоящий влюбленный дурак.
– Пойдем?
Она вложила свои тонкие пальчики в его ладонь.
– Пойдем, – сказала так, будто дала согласие идти с ним на край света, а не на соседнюю поляну.
Если бы Март мог, именно на край света он бы ее и увез.
Пикник устроили на огромной поляне, с которой также открывался вид на реку. Слуги расстелили на влажной траве специальные непромокающие покрывала, обработанные заранее белой магией, накрыли «столы».
Попытавшийся было принять у Марта коня слуга едва не лишился пальцев и испуганно попятился, когда Мрак клацнул зубами еще раз – исключительно для устрашения. Пришлось магу лично отвести жеребца к остальным. На прощанье Мрак одарил его говорящим взглядом: «Предатель».
– Потерпишь, – шикнул на коня Мартин.
Животное оскорбленно отвернулось.
Он присел на покрывало возле Брэнигана и его сестры; отметил, что женская часть компании расположилась на отдельном участке и уже увлеченно о чем-то болтала. Корнелия же устроилась между ним и братом.
– Не любишь женский клуб? – не сдержавшись, шепнул ей Март.
Девушка бросила на него полный иронии взгляд.
– Я не любительница обсуждать моду и мужчин, – после чего поспешно отвела глаза и занялась разглаживанием складок плаща на своих коленях.
– А ты чего не пьешь? – удивился Брэниган, забрал у слуги бокал и передал сестре, решив лично за ней поухаживать.
Мартин поморщился.
– Я решил вести трезвый образ жизни.
Корнелия тут же заинтересовалась:
– А что, были печальные прецеденты?
Рикхард беззвучно заржал и скорчил другу гримасу из-за плеча сестры. Март скрипнул зубами.
– Болезненные, – ответил коротко.
Уголок губ девушки предательски дернулся, однако она сумела сдержать улыбку.
– Воды подайте, пожалуйста, – вежливо попросила проходившего мимо слугу. – Два стакана, – и отдала брату свой бокал.
Маг покосился на нее с прищуром.
– Неужели тоже были недавние прецеденты?
– Вот уж нет. – На этот раз Корнелия рассмеялась легко и открыто, отсалютовала ему врученным ей стаканом с водой. – Исключительно за компанию.
– Спелись, – шутливо вздохнул Брэниган. – А я не влюблен, я выпью.
Корнелия зарделась. Март поджал губы и незаметно показал другу кулак из-за спины его сестры. Рикхард только усмехнулся.
Привал затянулся на несколько часов. Мартин вообще полагал, что подобные мероприятия в принципе затеваются, чтобы поесть и выпить на природе под благовидным предлогом.
Пока добыча состояла из одного тощего зайца, которого гордо повесили на всеобщее обозрение, прицепив к ветке за задние лапы. Вроде бы его подстрелил сам король.
Люди ели и пили, не обращая внимания на серый трупик, висящий в метре от «столов». Кровь из пробитой ушастой головки капала в траву. Кап-кап-кап… Мартин несколько секунд завороженно следил за полетом капель, затем отвернулся.
Король, посол Аленсии и еще несколько пузатых мужчин в дорогой одежде, не забывших украсить себя цепями и перстнями даже на охоте, сидели отдельно от остальных гостей. Март оказался единственным черным магом среди приглашенных. Вообще единственным магом. В составе прибывших имелось двое белых, но они числились как обслуживающий персонал и были взяты с собой исключительно на случай помощи при травмах. Светлые, два молоденьких паренька в неизменных необъятных хламидах, устроились среди слуг и без зазрения совести глушили дармовое вино. Интересно, на пьяную голову они хорошо умеют исцелять?
Взгляд Мартина вновь вернулся к королю. Тот сидел, согнув одну ногу в колене и вытянув вторую на покрывале. В отличие от его сотрапезников, на нем не было никаких драгоценностей, кроме довольно скромного обручального кольца. Плащ – обычный, темный. Разве что пуговица у горла с какими-то драгоценными камнями, но и то неброскими. Маг присмотрелся: под приподнявшейся полой плаща у его величества виднелся уголок тонкой кольчуги.
«Боится, что его пристрелят вместо зайца», – зло подумал Март и тут же осадил сам себя. Он ненавидел короля скорее по инерции – чувство, воспитанное и взлелеянное годами. К этому королю – конкретному человеку, а не к образу из детских фантазий – маг не испытывал отрицательных эмоций и тем более враждебности. Он заметил, как Лионар время от времени оборачивается, ища взглядом супругу, и успокаивается, когда получает от Оливии кивок, что с ней все в порядке, и персональную улыбку. Кто бы мог подумать, что король так сентиментален!
– Посмотри на меня, – раздался шепот у его левого плеча.
Март так засмотрелся на Лионара, что вздрогнул; непонимающе повернулся к Корнелии.
– Так-то лучше, – прошептала она. – Еще несколько минут такого взгляда, устремленного на его величество, – и стража увела бы тебя на допрос.
Март выдохнул, опустил глаза и потер переносицу. И правда забылся.
– Спасибо, – поблагодарил искренне.
– Между вами что-то произошло? – Девушка едва заметно наклонилась к нему, чтобы их никто не услышал.
Мартин невесело усмехнулся.
«Между нами ничего не произошло. Просто он хладнокровно убил мою семью. А больше – ничего особенного…»
