Тот понятливо кивнул.
– Стрелу так не вынуть, – сказал, пожевав губами и раздумывая. – Придется сделать разрез.
– Делай, раз надо, – буркнул Брэниган.
– Я принесу что-нибудь спиртное, – кивнул Мартин. – И для раны, и выпьешь от боли, – шагнул к двери.
Корнелия его опередила, поднялась со стула, на котором, чтобы не мешать, сидела в сторонке с момента появления Густава в комнате.
– Я схожу.
Видимо, ей было невыносимо сидеть без дела и ждать.
– В гостиной, в буфете, – подсказал Март.
Она кивнула и удалилась.
Густав покосился в сторону закрывшейся двери.
– Негоже девушке на кровищу-то смотреть, – поделился мнением.
– Согла…сен, – поддержал его Брэниган.
– Лучше бы ты был согласен вызвать белых, – огрызнулся маг. – Пусть сама решает, смотреть ей или нет.
– Защитник, – скорчил гримасу Рикхард и оставил спор, откинулся на подушку.
В общем-то ранение пустяковое, стрела – тонкая. Если бы не большая потеря крови, можно было бы вообще ни о чем не волноваться. Тем более если белые через пару дней красиво сложат как надо перебитые мышцы.
Однако чересчур бледное и влажное от пота лицо Брэнигана вызывало серьезные опасения. Он поразительно быстро ослабел и уже еле ворочал языком.
– Погоди-ка, – повинуясь неприятной догадке, Март оттеснил Густава и подошел к раненому, распростер над ним руки.
– Думаешь?.. – поморщился Брэниган.
– Проверяю. Лежи, – шикнул на него Мартин. – Нет ничего, – опустил руки и отступил. – Магия к стреле не применялась.
Густав перевел взгляд с одного на другого и почесал в затылке. Дела магические были от него слишком далеки.
Вернулась Корнелия, принесла большую бутылку с янтарной жидкостью. Пьетро прибежал от Мирты, притащил иголки и нитку.
Наблюдая за тем, как Густав обильно поливает место ранения алкоголем, Март в очередной раз мысленно выругался. Если бы не серьга, он вынул бы стрелу быстро и аккуратно – магией. Но так как она была в теле человека без дара, артефакт не позволил бы этого сделать.
Мартин подал Густаву свой нож; тот полил лезвие спиртом.
– Чем помогать? – серьезно спросил маг.
– Держите его, – кивнул на больного бывший солдат.
Брэниган скривился.
– Я потерплю.
Густав с сомнением покачал головой. Март кивнул в знак того, что понял. Сколько бы алкоголя ни успел за последние несколько минут вылакать друг, вряд ли он не почувствует, как режут его руку.
– Вот и терпи, – отозвался он, а сам крепко сжал плечо и запястье Брэнигана. – И не дергайся.
Маг посмотрел на Корнелию: она снова сидела в углу тихо, как мышка, лишь прикрыла губы ладонью, когда Густав сделал разрез и хлынула кровь. Мартин поймал ее взгляд и качнул головой в сторону выхода. Девушка уверенно покачала головой.
– Готово. – Густав бросил стрелу на прикроватную тумбочку. – Шью, – и принялся за дело, взяв иголку, предварительно согнутую магией, и длинную нить.
Брэниган, надо отдать ему должное, и правда скрипел зубами, но не дергался.
Прибежала Мирта, принесла еще бинтов; заметила бледную Корнелию, всплеснула руками.
– Дорогая, пойдемте, я напою вас чаем.
Девушка с сомнением покосилась на брата, но, видимо убедившись, что он в надежных руках, на этот раз позволила себя увести.
Густав заканчивал перевязку, а Мартин отошел и взял с тумбочки стрелу.
Что-то было не так. Брэниган слишком плохо выглядел. Он же не нежная барышня, чтобы так реагировать. Наконечник мелкий, древко тонкое, магии не чувствуется.
На кладбище в Прибрежье магии тоже не чувствовалось…
Осененный внезапной догадкой Март побледнел не меньше Брэнигана. Окунул стрелу в таз с водой, чтобы смыть кровь; поднес к глазам.
На древке у самого наконечника были начертаны крошечные руны.
Аленсия не дружна с магией, а посол совершенно точно не владел знаниями древних, чтобы начертить подобные знаки на стреле. Мартин сам видел такие впервые и мог только догадываться, какой в них смысл. Убить конкретного человека? Человека с королевской кровью?
С такими символами Март был не знаком, но точно знал, у кого имелось некоторое количество страниц из книг, подобных той, что досталась ему от Гелены Роуг.
Он со злостью сжал стрелу в кулаке. Древко переломилось надвое.
Густав удивленно обернулся.
– Ничего, – ответил маг на невысказанный вопрос.
Что должны были сделать руны? Хватило ли времени их нахождения в теле, чтобы запустить необратимый процесс… чего? Отравления?
Март предпочел не рисковать.
Пользуясь тем, что Густав был занят и стоял к нему спиной, загораживая своим телом обзор раненому, маг плеснул в стакан янтарную жидкость из бутылки и, пока никто не видел, полоснул ножом себе по пальцу. Кровь побежала в подставленную посуду веселой струйкой, смешиваясь с находящейся в ней жидкостью и становясь совершенно незаметной.
– На, выпей еще. – Март протянул стакан Брэнигану.
– Не хватит ли с меня? – усомнился тот.
Черты его лица заострились, под глазами вырисовывались фиолетовые круги.
– Выпей, – повторил маг с нажимом.
Он понятия не имел, поможет ли кровь черного мага уничтожить влияние рун, но очень на это надеялся. Больше вариантов у него все равно не было.
Март бросил взгляд за окно: день в разгаре. Как жаль, что он не мог помчаться к Восточным воротам прямо сейчас.
Корнелия сидела на диване в гостиной.
Мартин подошел и сел рядом, однако не слишком близко, не касаясь.
– Он уснул. Думаю, ему лучше переночевать здесь. Не стоит пока никуда ехать.
– Хорошо. – Девушка не стала спорить.
Если бы не руны на стреле, Март не стал бы настаивать на том, чтобы Брэниган остался. Но теперь он должен был убедиться, что его кровь подействовала.
Помолчал.
– Ты тоже можешь остаться, – сказал затем. – Наверху много гостевых комнат. Или можешь поехать домой и вернуться в любое время.
Корнелия подняла на него глаза. Ресницы влажные, значит, все-таки не сдержалась.
– Если ты не против, я останусь. Отошлю к матери гонца. Когда мы с Риком, она за меня спокойна.
– Конечно, – кивнул Март.
Она протянула руку, и он сжал ее холодные пальцы.
– Если завтра ему не станет лучше, – прошептала Корнелия, – то я лично вызову Приуза. Рик же весь зеленый, разве так должно быть?
