Белый ничего не сказал, лишь кивнул узнику и отступил с дороги, пропуская короля.
– Мне остаться, ваше величество? – спросил, вновь потеснившись, когда стражник внес в камеру стул, сделав ее еще более тесной.
– Не нужно, – покачал головой Лионар. – Запри дверь снаружи и позаботься, чтобы нам не мешали.
Приуз кивнул, бросил последний взгляд на Марта и удалился. Щелкнул замок, обновленный «щит» загудел громче.
Мартин продолжал сидеть на койке в той же позе, не удосужившись встать, чтобы поприветствовать короля по правилам. Впрочем, помнится, Лионар уже давал ему разрешение сидеть в его присутствии.
Повисло молчание. Первым его нарушил Лионар, совсем не по-королевски протиснувшись между стеной и стулом, чтобы сесть.
– Доброе утро, лорд Викандер, – без насмешки, серьезно. А ведь и ему не удалось поспать в эти сутки, отметил про себя Март.
– Доброе утро, ваше величество, – кивнул маг, решив не спорить с тем, как его назвали.
Король улыбнулся каким-то своим мыслям, затем покачал головой, перекинул ногу на ногу и переплел пальцы рук на своем колене.
– Вам, наверное, интересно, какова судьба вашей сестры, лорд Викандер? – Снова это обращение и прежнее уважительное «вы». Март сдержанно кивнул. – Она жива. Как и все обитатели лагеря повстанцев. Благодаря полученной от вас информации белым магам удалось провести задержание без потерь: ни единой жертвы ни с одной из сторон. Вычислив место нахождения лагеря, сотрудники гильдии сумели поставить свой «щит» поверх того, который уже был установлен вашей сестрой, заперев всех черных магов внутри, а затем нарушить контур запирающих рун, как вы и подсказали. И да, – Лионар многозначительно прищурился, – вы оказались правы: десять человек из ближнего окружения вашей сестры носили поддельные серьги, настоящие с них давно сняли.
Март молчал.
Убедившись в том, что у заключенного нет желания высказать свое мнение насчет услышанного, король продолжил:
– Мартин… – приподнял брови, на мгновение замолчав. – Могу я по-прежнему вас так называть?
Маг дернул плечом.
– Это мое имя.
Лионар благодарно кивнул.
– Мартин, давайте говорить начистоту. Мой брат сейчас испытывает сильные эмоции, поэтому не вполне способен рассуждать здраво…
– Это пройдет, – отозвался Март, невежливо перебивая самого короля и ни капли об этом не заботясь.
– Пройдет. – Тем не менее венценосная особа не выглядела оскорбленной; король по-прежнему был абсолютно спокоен и сдержан. – И тогда он поймет, что блестящий черный маг, пятнадцать лет хранивший свою тайну, годами работавший на гильдию без единого выговора и четко соответствующий своей легенде, не может оказаться таким сентиментальным простаком, чтобы выложить секретный план скорого восстания… по дружбе. – (Март подарил его величеству тяжелый взгляд, но смолчал.) – Вы использовали моего брата, – уверенно продолжил Лионар без намека на вопросительную интонацию. – Сыграли на его чувствах, таких как понимание долга и ответственность перед своей страной, заставили поверить в то, что он предает друга во имя общего блага. Жестоко. – Бровь короля изогнулась. – Не находите? – Мартин все еще молчал, не отрицая и не опровергая услышанное. – Вы предали свою сестру, признайте это, сделайте одолжение, и мы продолжим говорить о более насущных проблемах.
– Я много кого предал, – огрызнулся Март.
– Себя, надо полагать, в том числе? – Лионар понимающе улыбнулся. – Выбор – это всегда сложно. Но вы знаете, что своим поступком спасли тысячи жизней. Возможно, миллионы.
Покровительственный тон короля начал его утомлять. Мартин вскинул подбородок.
– Я предал свою сестру. И предал своего лучшего друга, – произнес, чеканя каждое слово. – Вы это хотели услышать? – (Король сдержанно кивнул.) – Я не отрицаю того, что сделал, – закончил маг, – и готов нести ответственность за каждый свой поступок.
Повисла тишина, нарушаемая лишь мерным гудением «щита». Его величество сидел напротив, смотрел на заключенного задумчивым взглядом и молчал.
– Знаете, Мартин, у нас с вами много общего, – заговорил наконец Лионар. – Особенно сейчас: мы оба не хотим лишних жертв. – Король выглядел серьезным, немного печальным, но настроен был почти дружелюбно.
У них много общего? О нет, Март никогда не приказывал убивать женщин и детей.
Понимая, что терять ему уже нечего, он впервые не стал сдерживаться. Король перед ним или нет, какая разница?
– За мной тянутся реки крови поменьше, – нагло возразил маг. – Со всем уважением… Впрочем, без всякого уважения.
Лицо короля окаменело, однако взрыва не последовало. Лионар медленно выдохнул, с усилием взял себя в руки и проглотил брошенное в лицо обвинение.
– Ваша семья, – произнес он коротко.
– Моя семья, – охотно согласился Март. – Сторонники моего отца. Костры, не затухавшие годами, пока все, как покорные овцы, не надели серьги, изготовленные моим же отцом. Полагаете, этого мало, чтобы вас ненавидеть?
Король встретился с ним взглядом.
– Но вы меня не ненавидите, – вынес безошибочный вердикт. За годы правления Лионар научился разбираться в людях.
– Но я вам и не симпатизирую, – все так же откровенно ответил Мартин. – Я предал свою сестру не ради вас, а чтобы предотвратить кровопролитие. Это разные вещи.
Король снова вздохнул, помолчал; рассоединил пальцы рук на своем колене, затем снова сцепил в замок.
– Я понимаю ваше негодование, лорд Викандер, и вашу боль в связи с потерей семьи. – На этот раз Лионар заговорил не спеша, взвешивая каждое свое слово. – Но это лишь подтверждает, что между нами много общего. Что, если я отдал приказ об уничтожении вашего рода точно так же, стремясь избежать кровопролития? Что вам известно о последних делах и планах вашего отца? – Март мотнул головой, признавая очевидное: ничего. Лишь обрывки, подслушанные разговоры. Фактически же – ничего конкретного. Он и об «авторе» серег узнал совсем недавно, и то случайно. – Тогда я расскажу, – все так же спокойно предложил Лионар. Впрочем, если король решил что-то кому-то поведать, навряд ли он принял бы отказ. – Моего отца предал близкий друг, черный маг. Незадолго до этого отец велел казнить сына того человека за страшное преступление, вина юноши была полностью доказана. Будучи королем, мой отец выбрал долг перед подданными, а не дружбу. И был убит. Знаете, сколько мне было?
– Семнадцать, – глухо откликнулся Мартин.
– Семнадцать, – подтвердил Лионар. – Судя по тому, как вы ведете себя в свои двадцать три… – Король позволил себе улыбку. – Полагаю, и в семнадцать вы были уже взрослым ответственным человеком. Я же был к трону категорически не готов. Меня интересовали балы и дамы, охота и верховая езда. Я искал лишь развлечений и мало интересовался делами отца. Его смерть стала для меня ударом. Я хотел отомстить и не желал никого слушать.
