– Готово.
Жиль полезла в духовку, еще раз подтверждая, что заранее знала место нахождения тайника, и извлекла оттуда несколько сложенных вдвое листков.
Женщина быстро спрятала их за пазуху и с победной улыбкой одернула куртку. Март многое бы отдал за то, чтобы узнать, что было в тех бумагах, однако притворился ни капли не заинтересованным.
– Спасибо, красавчик. – Жиль улыбнулась, как сытая кошка. – Я передам Шкиперу, что ты поработал на славу.
– Уж будь любезна, – отозвался Мартин и первым пошел к двери.
То, что Жиль сверлила его взглядом, он чувствовал даже затылком.
Глава 18
Мартин едва успел позавтракать, когда раздался дверной звонок.
– Я сам, – кивнул он высунувшемуся из кухни Пьетро и отправился открывать. В личности гостя маг не сомневался. – Ты не зачастил? – невежливо выпалил вместо приветствия топчущемуся на пороге Брэнигану.
Однако тот и не подумал обижаться. Или потому, что не принял слова мага всерьез, или потому, что обиделся заранее, а заодно и на весь мир – такая кислая физиономия у него была.
Мартин нахмурился; отступил с дороги, шире распахивая дверь.
– Что-то случилось?
– Случилось, – буркнул Брэниган и, чеканя шаг, вошел внутрь.
– Доброе утро, – проворчал Март ему в спину.
А день так хорошо начинался…
Брэниган с серьезным видом замер в центре гостиной.
Одет он был, как всегда, полностью в соответствии с этикетом: шейный платок, выглаженные брюки, сюртук, застегнутый на все пуговицы, несмотря на теплую погоду; волосы аккуратно собраны сзади и уложены волосок к волоску. По сравнению с ним Март выглядел совсем неблагородно: рубашка с подвернутыми до локтей рукавами, свободные штаны, да еще и домашние тапочки. Что касается Брэнигана, маг подумал, что тот, должно быть, и дома ходит в полном облачении. Одним словом – лорд.
– У меня две новости: хорошая и плохая, – мрачно сообщил гость. Однако, судя по выражению его лица, назвать одну из новостей «хорошей» было сильным преувеличением. – С какой начать?
Март криво усмехнулся; оперся локтем на спинку ближайшего кресла.
– Вариант «ни с какой» принимается? – попробовал пошутить, однако напряженный вид Брэнигана, все еще истуканом стоящего посреди помещения, заставил и его стать серьезным. – Может, тебе предложить выпить? – спросил маг без издевки.
– Яду, – огрызнулся Рикхард.
– Так. – Мартин выдохнул, хлопнул по спинке кресла ладонью, а затем обошел его и опустился на сиденье. – Давай тогда без выпивки и яда. Рассказывай.
Брэниган остался стоять.
– Хорошая или плохая? – повторил с нажимом, смотря на хозяина дома сверху вниз.
Какая муха его укусила?
Март поморщился и сдался.
– Ладно. Хорошая.
Брэниган кивнул, словно и не ожидал другого ответа, и полез за пазуху. Не вытащит же он оттуда оружие, в самом-то деле?
Лучше бы оружие… Рикхард извлек из внутреннего кармана сюртука небольшой картонный прямоугольник и протянул недоуменному Марту.
– Хорошая, – прокомментировал Брэниган, в то время как маг удивленно рассматривал открытку с выбитым на ней королевским гербом. «Господин Мартин Халистер, вы приглашены…»… – Оливия прекрасно себя чувствует, и в честь ее выздоровления Лионар устраивает бал. Ты приглашен.
Мартин вскинул на него глаза.
– Это шутка такая?
На подобные мероприятия не приглашают кого попало, и уж тем более того, чье имя не начинается с титула «лорд». Особенно – черного. Прежде всего – черного. Почти всю знать, обладающую темным даром, давным-давно выжили из столицы. Пригласить на бал безродного черного не просто неслыханно – это вызов. Вопрос – кому? Вероятно, белым, глава которых покушался на королеву.
Март не горел желанием выступить в роли экспоната для закулисных игр короля.
– Отказаться нельзя, – добавил Брэниган.
Маг тихо выругался. Вот уж спасибо за «хорошую» новость. Так и знал, что одно известие будет лучше другого.
Он посмотрел на гостя исподлобья.
– Может, ты хотя бы присядешь? Садись и добивай меня уже своей «плохой» новостью.
Брэниган приглашение принял, однако сел в кресло напротив не как в гостях, а словно собрался вести допрос: опустился на самый край сиденья, упер локти в колени, переплел пальцы рук, а корпусом наклонился немного вперед, чтобы быть к собеседнику ближе и следить за каждым его жестом.
– Старика Глу убили прошлым вечером прямо в его лавке, – выдал затем без предисловий. Март уже и думать забыл о позе гостя, только шире распахнул глаза. – Первое. – Брэниган будто забивал голосом гвозди: – Свидетели утверждают, что ты последний, кто заходил туда, пока он был жив. Второе. При обыске его дома найден остаточный след применения черной магии. Конкретнее: на двери и еще в одном месте в доме, надо полагать, при вскрытии тайника.
Вот и приехали.
Мартин замер с окаменевшим лицом, судорожно сопоставляя факты и вспоминая, когда и во сколько побывал в лавке старика в последний раз – позавчера, ночью, предшествовавшей его прогулке с Жиль. В чей домик-склад они с соратницей Шкипера наведывались, теперь не вызывало сомнений.
Выходит, труп отыскали только сегодня, спустя два дня. А потом опросили свидетелей…
Брэниган вперился в него тяжелым взглядом.
– Ну же, скажи что-нибудь.
Март сглотнул вставший в горле ком. Что ему было сказать? Что его подставили, а он сам, как телок на привязи, позволил это сделать?
Сказать Мартину было нечего, кроме:
– Я его не убивал.
А если бы решил убить, то, наверное, позаботился бы о том, чтобы не входить в сувенирную лавку через главную дверь на глазах у всей улицы. К тому же если бы Мартин желал Глу смерти, то позволил бы его арестовать и казнить в первый же день. Рикхард ведь не дурак, он должен сам все понимать…
Брэниган понимал. Куда больше, чем Марту хотелось бы.
– И ты не был у него в доме? – Голос старшего уполномоченного смягчился, а взгляд стал почти гипнотическим. Этакий немой посыл: «Расскажи мне все как на духу, я пойму».
Мартин уверенно покачал головой:
– Не был.
Главное в искусстве обмана – самому поверить в свою ложь. А когда Март в компании Жиль побывал в чьем-то домике прошлой ночью, он понятия не имел, кому тот принадлежит. Значит, это почти правда: к Глу Март не ходил.
Брэниган прищурился и даже подался еще немного вперед.
– Ты лжешь, – заявил коротко, емко, уверенно.
«Да чтоб тебя», – мысленно ругнулся Мартин. Однако спокойное выражение лица сохранил.
