– Присоединитесь? – Солдат со шрамом протянул ей взведенный арбалет.
Занета отмахнулась.
– Я и в дверь сарая не попаду, даже если буду стоять прямо перед ней. Лучше вы займитесь стрельбой. – Она опустила ладонь на рукоять меча. – А я помогу, когда они подойдут на расстояние ближнего боя. Фехтовать меня учил дядя, и могу поспорить, в этой орде с ним никто не сравнится.
Она отошла от бойницы, и солдат со шрамом встал на ее место. Заложив арбалетный болт, он вскинул оружие на плечо и спокойно прицелился. Стрелы врага с треском впивались в толстую древесину стен боевой повозки.
Занета подхватила павезу и подняла над головой: этот широкий и длинный щит мог защитить от стрел и ее саму, и людей рядом.
– Открыть стрельбу! – приказала она.
Защелкали тетивы, и боевой клич врагов сменился криками умирающих.
Вестермарк, южнее Черного Леса, Час Дракона, 12-й день месяца Урожая, 18-й год до второго восхождения Сасмиры на престол
Габбар жадно ловил губами воздух. При подъеме на холм воины обогнали его. Военачальник выругался. Каргасы – народ наездников. Они несутся на врага, сидя на спине верного коня. А это проклятое пешее наступление – просто позор какой-то.
Арбалетные болты выкашивали первые ряды его воинов. Габбар был рад, что не оказался на их месте. Он не был трусом, но ценил жизнь.
– Может, помочь? – Тан Ю протянул ему руку.
Этот молодой парень был отличным воином! Мускулистый, необычно высокий для каргаса. И ко всему еще и красивый.
– Может, мне тебя пнуть, наглец? Я твой военачальник, и мне не нужно хвататься за чью-то руку! И клюка мне не нужна!
Пот заливал Габбару глаза. Проклятый холм! Воин переступил через стонущего раненого, стараясь не смотреть на несчастного: руки умирающего цеплялись за болт, вошедший в грудь до оперения.
Над головами свистели стрелы, стучали по прочной древесине боевых повозок. Проклятые бойницы в стенах не больше ладони, туда даже из ста стрел едва ли одна попадет! Эти стрелы не навредят противнику в повозке.
Отступление было бы мудрым решением. Нужно взять с собой что-то, чем они смогут поджечь эти проклятые повозки. И никакой добычи на холме нет! В повозках вовсе не сокровища, там засели проклятые арбалетчики!
Габбар посмотрел налево, в сторону Чани и его отряда. Те воины уже почти добрались до повозок. Если он сейчас отдаст приказ об отступлении, эти бесовы скотоложцы до скончания века будут насмехаться над ним за проявленную трусость!
– Вперед! – задыхаясь, выкрикнул он. – Мы первыми прорвем заграждение!
Тан Ю удивленно оглянулся на него. Топор, взятый из лагеря, юноша закрепил на спине.
– Нечего на меня таращиться, будто теленок несмышленый! Давай сюда руку и тяни меня на холм. Как предводитель отряда, я должен быть в первых рядах.
Вокруг слышались глухие удары – арбалетные болты пробивали кожаный доспех. Как этим проклятым ублюдкам удавалось так быстро перезаряжать оружие?
Габбар увидел впереди боевую повозку, раскрашенную в синий и красный цвета. Повозка рядом была желтого цвета, на стенке красовался черный орел с расправленными крыльями. Желтый цвет всегда приносил Габбару удачу.
– Туда! – приказал он Тану Ю. – Мы пойдем на прорыв у той повозки, желтой, как солнце!
– Почему именно у желтой? – переспросил высокий воин.
– Потому что так распорядилась судьба! Не задавай глупых вопросов. Твое дело – махать топором, мое дело – думать. – Габбар выхватил саблю. Ладони у него взмокли от пота. – Вперед, солдаты! Желтая повозка! На штурм!
Оставалось еще пять шагов.
Габбар опять посмотрел налево. Солдаты Чани уже сражались перед повозками. Они первыми напали на врага. С этим уже ничего не поделаешь. Ну ничего, зато он первым прорвется во вражеский лагерь!
– Вперед!!!
Они добрались до цели. Желтая повозка возвышалась почти на три шага – Габбар словно стоял перед нерушимой стеной. А лестниц у них не было. В досках торчали сотни стрел, и боевая повозка сейчас чем-то напоминала ежа. Габбар вспомнил восхитительное блюдо из ежей, запеченных в глине. Деликатес, которым ему уже так давно не доводилось лакомиться…
Он ударил саблей по стенке повозки. Тщетно – только тонкая царапина появилась на желтой краске.
– Топор, Тан Ю! Ударь топором.
Над повозкой что-то взлетело, и Габбар дернулся в сторону. Огромный камень размером с голову ударил в грудь одного из воинов, и тот пошатнулся.
Из бойницы ударила пика, но Габбар сумел парировать удар.
– Защищайте Тана Ю щитами! – приказал он. Арбалетный болт просвистел прямо у его щеки – словно ветром повеяло. – Защищайте Тана Ю!
Другие топоры тоже застучали по стенкам повозки. Во все стороны полетели щепки.
И тут над повозкой высунулась алебарда. На ее крюке висел небольшой закопченный котелок.
– Осторожно!
Кто-то из-за повозки ударил по донцу котелка древком копья. Котелок перевернулся, и прозрачная бурлящая жидкость вылилась на Тана Ю, который в этот самый момент как раз поднял голову.
Габбар бросился в сторону. Повеяло дымом, послышался кошмарный вопль. Тан Ю выронил топор. Лицо у него стало багровым, как плоть освежеванного кролика, а глаза побелели. Упав на колени, он истошно завопил.
Многие воины из его отряда бросились наутек вниз по холму.
– Оставайтесь на месте! Проклятые трусы… Вернитесь! Мы прорвемся первыми. Мы…
Камень попал Габбару в плечо, в глазах заплясали яркие пятна. Схватившись за спицу колеса, он попытался встать. Атака захлебывалась. Впереди ничком упал еще один воин. Окровавленное острие арбалетного болта торчало из его шлема на затылке.
Лучники орды тем временем направили стрелы на пространство за повозками. Габбар заглянул за спицы колеса. Днище повозки поднималось на полшага над сухой вытоптанной травой. Отсюда каргас видел ноги своих врагов: солдаты заряжали арбалеты прямо за повозкой. «Так вот почему они так быстро стреляют», – раздраженно подумал он.
Габбар поднялся на четвереньки. Глупо пытаться штурмовать боевую повозку, если под ней можно просто проползти.
– За мной, – приказал он оставшимся храбрецам, не желавшим отступать и продолжавшим рубить стенку повозки. – Мы проберемся снизу.
«Я окажусь внутри укрепления первым!» – восторженно подумал Габбар. Ему так этого хотелось… А солдаты, заряжавшие арбалеты, не заглядывали под повозку. Военачальник улыбнулся. Они его недооценили. Он двинулся вперед.
Чешуя доспеха чуть цеплялась за брусья днища. И вдруг что-то надавило Габбару на спину, прижало к земле.
Он попытался ползти быстрее. Что-то скрипнуло, царапая доспех. Воин удвоил усилия. Над ним часто посмеивались за старомодный чешуйчатый доспех, но сейчас Габбар внутренне ликовал.
