Град арбалетных болтов сыпался на валун, за которым спрятался Раинульф. Лучник знал, что сейчас немало арбалетчиков, поставив оружие на павезы, только и ждут, когда же он выглянет. И начнут стрелять уже прицельно.
Долго эту игру со смертью он не выдержит.
Третья траншея, кольцо осады вокруг Белого Леса, рассвет, 30-й день месяца Вина, год второго восхождения Сасмиры на престол
Нандус раздраженно посмотрел в сторону лагеря. Родриго Аполиты как не было, так и нет. Купец не счел нужным явиться на поле боя. Поскольку пешего наступления не планировалось, он, вероятно, счел свое присутствие на позициях излишним. Только арбалетчики из его армии собрались здесь. И их было немало. Перед брустверами у траншей толпились солдаты Лиги.
А вот Рудольфо Акуто и Вольфхард фон Уршлинген пришли к осадным орудиям с первыми лучами солнца, собираясь проследить за тем, как будут задействованы тяжелые требушеты и баллисты. Командующие армиями стояли у низкого бруствера, защищенного со стороны холма рядом заостренных кольев.
Присоединился к ним и Орландо. Щетина на его лице настолько отросла, что казалось, будто мужчина просто коротко остриг бороду. Глаза покраснели. Видимо, он не спал всю ночь. Нандус приказал ему провести подготовку на трех укрепленных позициях, с которых предстояло обстреливать холм. Верховному священнику нужен был человек, которому он мог довериться. И не какой-то сорвиголова, только и способный, что натворить глупостей.
– Не хотел бы я сейчас оказаться на их месте, – заметил Орландо. – Все намного хуже, чем я ожидал.
– Это им еще повезло, – возразил Нандус, думая о Пламени Императора.
Как только ему привезут жидкий огонь, исход битвы будет предрешен. Сейчас выпущенные из требушетов снаряды валили деревья, и это зрелище могло произвести немалое впечатление, но для победы одного только зрелища недостаточно. Впрочем, сегодня Нандус и не стремился к окончательной победе над врагом. Ему нужно было как раз картинное действо, чтобы поднять боевой дух солдат. Арбалетчики же, прикрывшиеся павезами, ожидали, когда на склоне какой-то бедняга высунется из укрытия. И чувствовали себя героями.
Нандус снова повернулся в сторону лагеря. Странно, что не пришли его сыновья. По крайней мере, Джулиано должен был бы стоять сейчас рядом с ним. На Джулиано всегда можно было положиться. А вот от Милана отец уже ничего не ожидал. Младший сын Тормено дни напролет околачивался у костров в лагере, рассказывая наемникам какие-то сказочки. Недостойное занятие, ведь пустой болтовней битву не выиграть.
– Ну что за смелые придурки, эти повстанцы, – хмыкнул Орландо. – А ты как думаешь, Бертран? По-моему, оставаться сейчас на склоне – сущий идиотизм, верно?
Нандус уже понял, к чему ведет этот разговор. Командиру арбалетчиков Черного отряда нравилось подтрунивать над рыцарем ордена Черного Орла, и его телохранитель всякий раз вступал с ним в перепалку.
– Я полагаю, готовность со всей непреклонностью выполнять приказ – это свойство достойного человека, – спокойно ответил Бертран. – Но у меня складывается впечатление, что тебе такая готовность чужда.
Наемник широко улыбнулся:
– С тобой всегда приятно поговорить, дорогой мой. Столь многое можно узнать. Теперь я куда лучше понимаю мир. Так вот почему достойные люди – это такая редкость! Они просто умирают быстро. Но… – Он посмотрел на рыцаря с напускным изумлением. – Скажи, сколько ты уже служишь в ордене? Мне кажется, ты мне как-то говорил… Больше десяти лет, верно?
– Тринадцать.
– И ты до сих пор жив? Бесы… Должен ли я сделать вывод, что ты не самый достойный человек и в решающие моменты отступаешь, как и я?
– Я принимал участие в двадцати трех масштабных сражениях и бесчисленных мелких стычках, Орландо. Меня ранили девятнадцать раз. Семь раз ранения были настолько тяжелыми, что моя жизнь висела на волоске, – невозмутимо ответил Бертран.
Орландо примирительно вскинул руки:
– Ладно-ладно. Похоже, когда тебя врачевали от тяжелых ран, лекари случайно удалили тебе чувство юмора.
– Я не намерен шутить, когда отважные люди идут на смерть, – холодно возразил рыцарь.
– А мне вот легче мириться с бессмысленностью их гибели, когда я отпускаю шуточки по этому поводу. – Орландо скрестил руки на груди.
На склоне упало очередное дерево. Какой-то стрелец выпрыгнул из окопа – и на него тут же обрушился град арбалетных болтов. Пронзенный несколькими снарядами одновременно, несчастный повалился в грязь. Да, это был не бой, а бойня. Нандус понимал, о чем говорит Орландо. Непросто было смотреть на то, как храбрецы принимают столь бессмысленную смерть.
Около двух десятков наемников потянули пеньковые веревки, свисавшие с рычага. Противовес медленно поднялся в воздух. Шесть солдат принесли следующий валун, который предстояло метнуть в сторону окопов противника на склоне холма. Валун лежал на плоской деревянной платформе с бортами, из которых торчали жерди.
Баллисты, стоявшие с двух сторон от требушета, тоже перезаряжались.
Нандус в очередной раз посмотрел в сторону лагеря. Где же его сыновья? В той стороне лежали снаряды для требушета, около сотни валунов. Они усеют весь склон, когда обстрел закончится.
Мимо солдат, тащивших очередной валун, промчался какой-то всадник. Он безжалостно подхлестывал солового коня стеком. При виде Нандуса солдат поднял руку и мгновение спустя осадил коня рядом с верховным священником.
– Ваше святейшество, они прибыли! – запыхавшись, крикнул он. – Рыцари ордена Черного Орла! Целое войско! Я видел их на дороге от Лунных гор.
– Со стороны Звездного моста? – удивился Рудольфо.
– Да, господин, – подтвердил разъездной. – Я видел их собственными глазами.
– Теперь понятно, почему они так задержались, – кивнул Нандус. – Очевидно, им пришлось закладывать огромный крюк.
И, конечно, их отряд был огромным. Рыцари ордена везли Пламя Императора по вражеским землям. Комтур Дрепаны позаботился о том, чтобы какой-нибудь случайно оказавшийся на пути рыцарей отряд повстанцев не осмелился напасть на его подопечных. В конце концов, эти рыцари везли оружие, которое предопределит исход битвы в пользу того, кто его задействует.
Настроение Нандуса значительно улучшилось. Он взглянул на холм, усыпанный поваленными деревьями. Синему пламени там найдется много пищи. Да, он поступит тут так же, как в Туаре. Два предупредительных выстрела. Эта Фелиция не дура. Она поймет, что вынуждена сдаться. Уже к полудню весь этот проклятый военный поход закончится.
Рядом с четвертой траншеей, кольцо осады вокруг Белого Леса, утро, 30-й день месяца Вина, год второго восхождения Сасмиры на престол
Родриго Аполита нервно мял руки. Бригантина тяжело давила ему на плечи: декоративные бронзовые нити сплетались в узоры, скрывая под собой наклепанные на ткань пластины. И непривычный шлем сжимал голову. Салад с длинным, закрывавшим шею назатыльником и узкой щелью забрала мешал обзору, подбородок упирался в стальной горжет. Зато голова была полностью защищена. Кроме того, от Родриго ни на шаг не отступали три отобранных им стражника из Далии с тяжелыми павезами, украшенными гербом города – белой башней. Арбалеты они оставили в лагере: если дело дойдет до ближнего боя, стражники смогут защитить Аполиту мечами и клевцами. Это были честолюбивые люди, готовые рискнуть жизнью за обещанное им серебро и дальнейшие преференции в городе. После возвращения Родриго добьется выдачи разрешения на открытие нового трактира, похлопочет о присуждении звания мастера в двух гильдиях и поспособствует заключению брака с одной барышней. Удивительно, и о чем только мечтают такие люди…
