Хэтти встала, слабо улыбаясь.
– Привет, Скамья, – поздоровалась она, и Артур удивлённо посмотрел на девочку. – Я очень сожалею, что забыла о хороших манерах. Я ещё не оправилась от испуга. Не окажешь ли ты мне честь, позволив сесть на тебя?
– А волшебное слово?
– Пожалуйста.
Скамья вздохнула.
– Тебе сильно повезло, что я почти рада тебя видеть. Я в последний раз закрою глаза на твою бесцеремонность, как и на твою прежнюю грубость.
– Я только сейчас увидела тебя. Я не грубила раньше.
– Не отрицай, ты усугубляешь свою вину.
– Но я не знаю, что такого я сделала ранее.
– Ты проигнорировала меня.
– Я бы не стала этого делать.
– Ты прошла прямо мимо меня, направляясь в главный зал. Ни тебе: «Привет, рада тебя видеть, Скамья». Ни тебе: «Как ты поживала после нашей последней встречи?» Ни доброго слова, ни элементарной вежливости для Скамьи, которая задержала Лорда Мортимера, пока ты выпускала облака и усложняла нам жизнь. Нет, ты даже не кивнула мне.
– Когда ты так говоришь, это и вправду кажется довольно невежливым.
– Потому что это и есть самая настоящая грубость.
– Мне очень жаль. Я о чём-то размышляла. Я не подумала искать здесь старых друзей. Пожалуйста, разреши, я сяду…
– Раз ты призналась, что тебе очень жаль, можешь сесть, – голос Скамьи немного смягчился.
Хэтти присела и ласково положила на спинку Скамьи ладонь. Интересно, как на всё это смотрел Артур?
– Ты словно бы стала тяжелее, – заявила Скамья, прежде чем Хэтти успела вообразить себе недоумение Артура. – Ты опечалена?
Хэтти открыла рот, собираясь рассмеяться и отмахнуться от вопроса, но что-то её остановило. Подавленное настроение матери огорчало её, как она ни притворялась, что всё в порядке. Потом её опечалило известие о том, что произошло, когда она выпустила облака. А теперь Виктор. Ощущение, что её ударили в живот, вернулось.
– Мне грустно, – подтвердила она, надеясь, что Скамья не станет ни о чём расспрашивать, когда рядом находится Артур.
– Конечно, – произнесла Скамья. – Мрачные мысли всегда тяжелее.
Тито деловито просеменил мимо них с блюдом хлеба и пирогов.
– Не тратьте на неё время, – проворчал панголин. – Она как кость в горле. Вечно хочет, чтобы ей говорили «пожалуйста» и «спасибо». С другими скамейками и стульями намного проще.
Хэтти улыбнулась:
– Пожалуй, я смогу её уговорить.
– Не болтай глупости. – Тито остановился и удивлённо уставился на неё: – Я тебя раньше видел? Мы знакомы?
– Нет, вряд ли, – ответила Хэтти.
Посмотреть ему прямо в глаза не хватало духу.
– Должно быть, это было какое-то дитя из школы. – Тито нахмурился. – Ты можешь занести в зал любую другую скамейку. Оставь эту кому-нибудь ещё.
– Мне нравится с ней общаться.
– Дело твоё.
Панголин закатил глаза и заспешил по коридору, успев пристукнуть по Скамье хвостом.
– Ты видела? – пробурчала Скамья. – Он сделал так нарочно.
– Ты вредничала, как он говорил? – спросила Хэтти.
– Он очень груб со мной. Пытается двигать меня, не спросив разрешения. Вечно это со мной происходит! Только я устроюсь где-нибудь, как меня передвигают. И никогда не спросят: «Ты не против встать чуть ближе к стене?» Никогда не скажут: «Ты не могла бы провести немного времени в саду?» Можно подумать, я чурбан бесчувственный. – Скамья замолчала. – Но что ты тут делаешь, Хэтти Браун? Ты ведь спаслась. Зачем тебе было возвращаться?
Всего пару часов назад Хэтти не представляла бы, что ответить на этот вопрос. Она, наверное, попросту увильнула бы, сообщив Скамье, как её опять утянуло сквозь холодильник. Но сейчас она точно знала, что сказать.
– Мы пришли, чтобы спасти Виктора, – произнесла Хэтти и сразу поняла, что это – лишь половина ответа.
– Кому-то давно пора что-нибудь предпринять, – пробормотала Скамья. – Только довольно глупо начинать всё во дворце Лорда Мортимера.
– Нам нужна карта подземных туннелей, а Мудрочервия заявила, что она где-то тут. Но теперь это и правда кажется глупым. Мы во дворце, но не знаем, что делать.
– А я знаю, – довольным голосом промурлыкала Скамья. – И могу показать вам, где карта. А пока вы будете её доставать, я покажу и ещё кое-что.
Глава 21
Лорд Мортимер и Сэр Иводрев на противоположном конце зала были поглощены беседой, когда Артур и Хэтти вошли, неся вдвоём Скамью. Они продолжили разговаривать, похоже, даже не заметив детей.
– Некоторые говорят, что слонятину лучше всего замариновать с ягодами можжевельника, а затем нарезать тончайшими ломтиками, но я решил зажарить Виктора, – заявил Лорд Мортимер, и его язык затанцевал по острым пикам желтеющих зубов. – Я всегда жалел, что моя мать запретила есть слонятину, но теперь рад этому. Отсроченное удовольствие вдвое приятнее.
Почему Сэр Иводрев не возражает? Хэтти ещё крепче схватила Скамью. Сейчас ему надо вставить слово, пока Лорд Мортимер пребывает в хорошем настроении.
– Направо, – услышала девочка шёпот Скамьи, которая напряглась у неё в руках. – Держись поближе к стене и, пожалуйста, не щипай меня так сильно.
– Прости, – шепнула Хэтти в ответ.
Она вместе с Артуром заковыляла к стене, едва не врезавшись в одну из деревянных колонн, которые поддерживали свод, будто громадные стволы деревьев, выраставшие прямо из каменного пола. Отклоняясь от неё в последний момент, Хэтти буквально чувствовала на себе неодобрительные взгляды гекконов, павианов и макак, вырезанных на деревянных потолочных балках.
– После того как отправитесь, доложи, когда начнётся дождь, – продолжал Лорд Мортимер. – Это сделает пир воистину празднеством!
Взрывы его колкого хохота ранили Хэтти, как если бы он резал её ножом.
– Теперь отнесите меня к камину, – зашептала Скамья. – Вы поймёте, когда остановиться: я повернусь у вас в руках.
Хэтти и Артур лавировали со Скамьёй среди деревянных колонн, направляясь к камину из бледного мрамора, по которому, хобот к хвосту, следовало шествие резных слонов среди переплетения виноградных лоз. Когда дети приблизились к нему, Хэтти почувствовала, как Скамья изогнулась под её пальцами. Она хотела, чтобы они остановились здесь. Друзья осторожно поставили её рядом с дубовым столом, на котором россыпью лежали книги, бумаги и свёрнутые в трубочку манускрипты, перевязанные лентами. Значит, тут, по мнению Скамьи, найдётся карта?
