– Попросту говоря, – вмешался шериф, – я вызываю тебя, Телли, на состязание по клубкам. Мы размотаем наши клубки прямо на беговой дорожке, и пускай все увидят, что мой куда больше твоего!
Дядюшка Телемах молчал, а судья продолжал:
– Такова ситуация, таково настоятельное требование дня, и ты, я глубоко уверен, не откажешься при данных обстоятельствах от этого вызова. Ты прежде всего патриот нашего города, Телемах. А кроме того, победителю будет вручён приз.
– Клянусь Зевсом, я принимаю вызов! – гордо выпрямившись, вскричал дядюшка Телемах. – И мы посмотрим, шериф, кто победит! Ведь некоторые клубки хоть и большие, да верёвки в них натянуты не больно туго. Не так, как в этом! – Дядюшка Телемах с такой силой хлопнул по серому боку своего клубка, что потерял равновесие и чуть не свалился.
– Прекрасно, джентльмены, – сказал судья. – Итак…
– Минуточку, – прервал его дядюшка Телемах. – Я принимаю вызов, это верно, но при одном условии…
Гомер затаил дыхание, потому что знал своего дядюшку как отчаянного спорщика и сейчас предвкушал удовольствие от того, что тот скажет.
– Если я выиграю, – продолжал дядюшка Телемах, – то шериф должен обещать, что прекратит свои визиты к мисс Тервиллигер и будет проводить среды где угодно, только не у неё за столом. Это облегчит ей возможность выйти за меня замуж.
– Идёт, – ответил шериф. – Но в таком случае и я ставлю дополнительное условие. Если победа моя, то и ты должен будешь проводить все воскресенья в любом месте, кроме дома мисс Тервиллигер. И тогда, несомненно, она выйдет замуж за меня!
– По рукам! – воскликнул дядюшка Телемах. – Гомер, разбей!
И они пожали друг другу руки впервые за многие годы (и то, конечно, лишь для того, чтобы закрепить пари).
– Прекрасно, джентльмены, – сказал судья. – Я сам буду судьёй в этом матче, и мы сегодня же создадим судейскую коллегию и выработаем основные правила… Желаю всяческих благ, Телемах.
– Пока, Телли, – сказал шериф. – Жалко, у меня больше нет времени, а то бы посидел ещё.
Дядюшка Телемах с треском захлопнул дверь за гостями и вернулся к своему клубку.
– Посмотрим, чья возьмёт, – сказал он и завязал следующий узел с такой силой, что порвал верёвку.
– Вот здорово, дядя Телик! – воскликнул Гомер. – Шикарный будет матч! Я уверен, вы возьмёте первый приз.
– Дело не в призе, а в принципе, – сказал дядюшка Телемах. – И нужно, чтобы для мисс Тервиллигер легче было сделать выбор. Да… – вздохнул дядюшка Телемах, и взгляд его сделался мечтательным, – если б ты только знал, как эта женщина жарит цыплят!..
После этих слов он принялся снова завязывать узлы, напомнив Гомеру, чтобы тот потуже натягивал верёвку на клубок.
Через день в вечернем выпуске «Сентербергского сигнала» Гомер прочитал большую статью о местной ярмарке, а также специальное объявление о матче на звание чемпиона мира по собиранию верёвок. Тут же были опубликованы правила и условия состязания. Вот некоторые из них:
а) Каждому из соревнующихся предоставляется право иметь ассистента во время маневрирования с его клубком верёвок.
б) Клубок верёвок должен разматываться на беговой дорожке городского ипподрома в направлении, противоположном ходу часовой стрелки.
в) Место старта – напротив судейской будки, возле главного входа.
г) Клубок верёвок, обернувшийся наибольшее число раз по беговой дорожке, считается занявшим первое место, а его владельцу присваивается звание чемпиона мира по собиранию верёвок.
д) Клубки верёвок будут разматываться в течение всей ярмарочной недели. Начало в два часа дня.
Гомер прочитал все пункты и обратил внимание на то, что ни в одном из них не упоминается о дополнительном джентльменском соглашении между шерифом и дядюшкой Телемахом. Впрочем, всё равно весь Сентерберг уже говорил о том, что выигрыш матча почти наверняка означал выигрыш руки и сердца мисс Тервиллигер. И откуда только люди так быстро узнают все подробности?
Гомер подумал, что надо навестить дядюшку Телемаха и выяснить, согласен ли он со всеми условиями матча. И ещё Гомеру хотелось бы знать, как отнесётся такая умная женщина, как мисс Тервиллигер, которая вдобавок умеет так здорово жарить цыплят, – как она отнесётся к этому дополнительному соглашению.
Дядюшку Телемаха Гомер застал у стола, перед листом бумаги, погружённого в одно из четырёх действий арифметики. Он умножал диаметр своего верёвочного клубка на число «пи», которое равно 3,14159, и результат этого умножения показывал, какой длины окружность клубка, если её растянуть по прямой, то есть по беговой дорожке ипподрома. Потом дядюшка Телемах помножил ещё что-то на что-то и в конце концов спросил у Гомера, сколько футов в миле.
– Пять тысяч двести восемьдесят, – ответил Гомер.
Дядюшка Телемах тем временем помножил ещё кое-что на кое-что, затем повернулся к Гомеру и сказал:
– Я вычислил, что верёвок в этом клубке хватит на то, чтобы несколько сот раз пройти по кругу ипподрома. Клянусь! По моим расчётам здесь двадцать пять миль верёвки! Посмотрим, как шериф со мной справится!..
– Ой, дядя Телик! – закричал Гомер. – Смотрите, кто сюда идёт! Опять судья и шериф… Ой, а с ними… посмотрите… мисс Тервиллигер!
Дядюшка Телемах распахнул дверь, прежде чем в неё постучали, и первым, отдуваясь, вошёл судья, а за ним остальные гости.
– Привет тебе, Телемах, – сказал судья. – Мы прибыли поставить тебя в известность, что ещё один претендент вступает в борьбу за титул чемпиона мира по собиранию верёвок.
При этих словах мисс Тервиллигер покраснела и смутилась, а дядюшка Телемах отшатнулся на другой конец комнаты, поднял брови чуть не до самой лысины и поглядел на шерифа. И в глазах его можно было прочитать вопрос: «Неужели она узнала о нашем тайном соглашении?!»
На что шериф пожал плечами и дёрнул правым усом, что также означало полное недоумение.
Во всяком случае, если мисс Тервиллигер что-то и знала или слышала, то вида не показывала. Наоборот, она весело улыбнулась и сказала, обращаясь к шерифу и к дядюшке Телемаху:
– Разве не замечательно, что у нас оказалось так много общего?.. Да, я тоже последние пятнадцать лет собирала верёвки. Вернее, не верёвки, а пряжу… Всё, что оставалось после моих занятий с учениками. И у меня получился неплохой клубок всех цветов и оттенков.
– Превосходно! – сказал судья, потирая руки. – Просто превосходно, мисс Тервиллигер.
– Но послушай, судья… – с тревогой произнёс дядюшка Телемах, а шериф продолжил:
– Послушай, судья, разве не тришком слудно… то есть я хотел сказать не слишком трудно для женщины участвовать в таких соревнованиях?
И он незаметно ткнул судью в бок и яростно подмигнул ему. Но судья не понял или не захотел понять намёка.
