Он влез в окно и начал складывать в корзину всё оружие грабителей. А затем подобрал всю их одежду и выбросил за окошко. После этого он выбрал самый большой пистолет, направил его на грабителей и сказал:
– Ну, можете вылезать из-под одеяла!.. Только руки вверх!
Грабители откинули одеяло и стали осторожно вылезать из кровати – так, чтобы не потревожить Аромата. И сразу же поднимали руки вверх.
– Мы не хотели этого делать, мальчик… Совсем не хотели, – пробормотал один. – Честное слово!
– Мы вернём все деньги, – сказал второй.
– Во всём виновато общество, в котором мы живём, – сказал образованный грабитель. – Оно и должно отвечать.
– Извините, – сказал Гомер, – но я должен отвести вас к шерифу. – Он указал пистолетом на чемодан с призовыми деньгами и с кремом и приказал одному из грабителей захватить его с собой. – Ну, вперёд! – скомандовал он.
– Как? Прямо в пижамах?! – вскричал один.
– И босиком? – ужаснулся другой.
– Но это неприлично! – завопил самый образованный. – Что скажут люди?!
– Аромат волнуется, не кричите, – напомнил Гомер.
Грабители прекратили споры и покорно поплелись, в пижамах и босые, по усыпанной гравием дорожке к выходу из кемпинга. Они шли молча, но не могли сдержать стонов и криков, потому что какие же грабители умеют ходить босиком?! Нет, они бы теперь никуда не убежали, даже если за ними и не следовали бы Гомер с пистолетом и Аромат с хвостом трубой.
Так они и шли: сначала первый грабитель с поднятыми руками, за ним второй грабитель с поднятыми руками, за ним третий грабитель с поднятыми руками, и только у четвёртого была поднята одна правая рука, а левая опущена – в ней он нёс чемодан с деньгами и кремом. Аромат, конечно, ковылял рядом со своим любимым чемоданчиком, а сзади всех шагал Гомер, и у него были заняты обе руки: в правой он держал пистолет, а в левой – корзину с оружием… Целый оружейный склад!
Они вышли на дорогу № 56-а и вскоре ступили на главную улицу Сентерберга… Вот и парикмахерская, где в кресле всё ещё сидит и никак не дострижётся шериф, а вокруг его друзья – беседуют и играют в шашки.
Когда шериф увидел, кто подходит к парикмахерской, он прервал на полуслове свои рассуждения о политике и закричал:
– Разрази меня гром, если это не ваши норы… то есть я хотел сказать наши воры! Конечно, это они!
И шериф вскочил с кресла, хотя одна половина головы у него была острижена, а другая нет, и в одну минуту надел наручники на грабителей. И так же, с недостриженной головой, он препроводил их в тюрьму…
Ну вот, почти всё и рассказано. А на следующий день в газетах можно было увидеть такие заголовки: «Мальчик и его ручной скунс выследили грабителей по запаху!», «Похитители крема обезврежены!» В последних известиях по радио тоже много говорили об этом.
Родители Гомера сказали ему, что теперь он может держать своего скунса, потому что их дело из-за него не пострадает, а наоборот – люди со всех сторон будут нарочно приезжать на развилку дорог № 56 и 56-а, чтобы взглянуть на Аромата, а заодно уж и заправиться бензином, и поесть сосисок или даже целый обед.
Вскоре после этого, когда Гомер отправился в Сентерберг подстричься, он встретил там шерифа, и тот сказал ему:
– Вот люди говорят, что, мол, от скунса плохой запах… А я утверждаю и всегда буду утверждать: это зудесный чапах… то есть я хотел сказать – чудесный запах!
Супер-дупер
Как-то в субботу Гомер Прайс и его друг Фредди слушали по радио футбольный матч. А ещё с ними был младший брат Фредди – Льюис.
Когда игра кончилась, Гомер сказал:
– Что-то я здорово проголодался. Пошли на кухню, поедим чего-нибудь.
Они спустились вниз, и Гомер налил три стакана молока, а его мать поставила на стол печенье.
– Не очень-то наедайтесь, – сказала она. – Скоро обед.
– Не будем, мэм, – заверил Фредди и спросил у Гомера, где сегодняшняя газета.
– Кажется, на холодильнике, – ответил Гомер. – Сейчас посмотрю.
– Ура! – сказал Фредди, получив газету и заглянув сразу на последнюю страницу. – Сейчас поглядим, что случилось дальше с Супером-Дупером…
И ребята стали смотреть картинки и читать подписи под ними, чтобы узнать, как же Супер-Дупер выберется на этот раз из большого железного ящика с динамитом, куда его запрятал Негодяй; а потом этот же Негодяй умудрился выбросить ящик с дирижабля прямо в открытый океан.
На первой картинке Супер-Дупер говорит: «Ха-ха! Негодяй думает избавиться от меня, но он просчитался! Ха-ха!» Потом, на следующей картинке, динамит взрывается и разносит ящик вдребезги. Но Супер-Дупер остаётся невредимым, потому что он Супер-Дупер и ничего ему не страшно!
– Глядите, глядите, какие у него мускулы, – сказал Фредди. – Вот это да! Нам бы такие!..
И они перешли к новой картинке. Здесь Супер-Дупер выскакивает из океанской пучины и со свистом – вз-з-з! – врезается в воздух, потом хватает дирижабль за хвост и переламывает пополам. Тр-рах!.. Ну, и на последней картинке Негодяй пытается удрать на самолёте и – тра-та-та-та-та! – поливает Супера-Дупера из пулемёта, но все пули отскакивают от супер-дуперовской груди. Вот он какой! Знай наших!.. А внизу написано: «Продолжение в понедельник».
– Ух! – сказал Фредди. – Вот даёт! Всё может.
– Да, – сказал Гомер. – Но ведь это только в газете. И всегда одно и то же. Всегда он во всех попадает и всех побеждает, а Негодяй всегда бомбит его и стреляет из пушки или из автомата или пускает в него электрический луч… А в конце он всегда спасает девушку и ловит Негодяя…
– Ну и что? – сказал Фредди. – Всё равно это правда, раз в кино показывают… Думаешь, он понарошку подымает автомобили или в космосе летает?
– А, – сказал Гомер, – это ерунда. Я читал, что в кино всё можно сделать, если захочешь. Только для этого нужны верёвки и особые зеркала. Понимаешь? И снимай сколько влезет.
Тут маленький Льюис попросил снова почитать ему, что написано под картинками, и Фредди с удовольствием выполнил его просьбу.
Вскоре зазвонил телефон – это Фредди и маленького Льюиса мама позвала домой. Они с трудом оторвались от печенья и от картинок и ушли.
В следующий раз, когда Фредди пришёл к Гомеру, он притащил с собой целый ворох газет с Супером-Дупером.
– Посмотри, Гомер, – сказал Фредди, – ты такого и не видел.
– Ой! – воскликнул Гомер. – Сколько их у тебя!
