– Курлы-курлы!
– Голубь или голубка? – предположила Глупышка Марта.
– Чушь, – отрезала Крепышка Элис. – Голубка воркует, а не курлыкает. Это человек. Где-то за окном, в саду.
– Генри Баттс, наверное, – кивнула Беспутная Мэри-Джейн. – Вечно ведёт себя как идиот, лишь бы я на него внимание обратила. Будто меня это волнует! Очень в духе батрака.
– Он не батрак, а сын фермера, – поправила Глупышка Марта.
– Невелика разница, – возразила Мэри-Джейн. – У обоих сапоги смердят навозом, а в волосах солома.
Невозмутимая Китти заметила, что повестка собрания в опасности, а у неё по поводу повесток имелись твёрдые убеждения.
– Забудьте о Генри. Нужно расстроить пирушку. Гости непременно пожелают узнать, где хозяйка и именинник. Надо придумать, что отвечать.
– Да, но имей в виду: когда все уйдут и придёт время хоронить миссис Плакетт и мистера Годдинга, мы должны сначала удостовериться, что поблизости не болтаются никакие Генри Баттсы, – предупредила Крепышка Элис.
Барышни поспешили обратно в кабинет, где доктор Снеллинг как раз заканчивал бинтовать пострадавшую лодыжку мисс Фрингл. Он бы справился намного раньше, если бы старушка не дёргалась, не стонала и не дрожала от малейшего прикосновения к её затянутой в чулок ноге. Спектакль удался на славу, но доктор Снеллинг, старый медицинский служака, кажется, абсолютно им не впечатлился.
– Лёгкое растяжение, и всё, – постановил он. – Денёк-другой поносите повязку. Но сегодня на эту ногу ступать нельзя. Вам придётся остаться на ночь в пансионе, пока утром за вами кто-нибудь не приедет.
– Могу отвезти вас в своей двуколке, – предложил адмирал Локвуд, благонравно отводя глаза от несчастной лодыжки мисс Фрингл.
– В такой поздний час? Благодарю покорно. – Мисс Фрингл вытянула носочек, любуясь повязкой. Мрачная Элинор могла бы поклясться, что зрелище гостью радовало. – Я всё же заночую здесь и вернусь домой утром.
Земля в очередной раз ушла из-под ног Китти.
Спокойно, сказала она себе.
Настало время вмешаться. Китти срочно требовался план, поэтому она прямо на месте его состряпала, обдумала, провозгласила подходящим и решила привести в исполнение. Соображала она всегда быстро, самый изворотливый член парламента ей в этом и в подмётки не годился.
– Позвольте вмешаться, – произнесла она чистым, твёрдым голосом.
Взрослые замолчали и удивлённо на неё воззрились. Губы преподобного Рамси стали бордовыми от портвейна, а у адмирала Локвуда по всей груди рассыпались крошки. Каким-то образом это придало Китти уверенности. Вспомнив, как её отец обращался к совету директоров своей компании, Китти собрала волю в кулак.
– Благодарю, что пришли на день рождения мистера Годдинга по приглашению миссис Плакетт, – обратилась она к присутствующим. – Сегодня днём, после посещения церкви, миссис Плакетт и мистер Годдинг получили тревожное известие от своей семьи из Индии. Мистер Годдинг немедленно отбыл в Лондон покупать билет на пароход, а миссис Плакетт так беспокоилась за брата, что от переживаний слегла. – Краем глаза Китти отметила хмурый взгляд доктора Снеллинга. Казалось, он так и кричал: «Больная печень!» – Потрясение вкупе с без того слабым здоровьем её подкосили. Уверена, она поправится через день или… неделю.
– А что за тревожное известие? – осведомился викарий. – Кто-то отошёл в мир иной?
«Даже двое, – подумала Китти, – но не те, о ком вы думаете».
Она помедлила. Как-то мимоходом Китти слышала от директрисы и её брата имя родственника из Индии. Как бишь его там?…
– Это… был…
– Заклинаю, только не говорите, что Джулиус, – потрясённо прошептала мисс Фрингл. – Бедное дитя!
– Джулиус, – решительно подтвердила Китти. – Да, бедный малыш. Доктора серьёзно тревожатся за его здоровье.
– Что с ним? – поинтересовался доктор Снеллинг.
Китти нашла глазами Рябую Луизу и беззвучно шепнула одними губами: «Помоги!»
– У него… пнев…
– Малярия, – ввернула Рябая Луиза.
– Пневмария? – удивился адмирал Локвуд.
– Малярия, – категорично отрезала Невозмутимая Китти.
Адмирал Локвуд закупорил портвейн.
– Дрянь дело, – провозгласил он. – Я видел, как моряки мёрли от неё словно мухи.
– Будем молиться и надеяться, что мистер Годдинг не подхватит дорогой заразу, – торжественно сказал преподобный Рамси. – Порой он злоупотреблял выпивкой, а это ослабляет организм.
– Миссис Плакетт горячо молится о здоровье брата, – заверила Китти.
Доктор Снеллинг скептически покачал головой.
– Не подумал бы, что Олдос Годдинг из тех, кто способен отправиться на край света к постели больного ребёнка.
– Может, он обрадовался поводу сбежать от кредиторов, – хихикнула мисс Фрингл.
– У кредиторов имеются свои способы отыскать должников и их денежки, – фыркнул доктор Снеллинг.
Китти предпочла пропустить мимо ушей размышления об Олдосе Годдинге, ныне пребывающем на том свете. Она придумала версию и твёрдо намеревалась её придерживаться.
– Какими бы ни были причины, мистер Годдинг действительно уехал, а миссис Плакетт… ужасно этим огорчена. Пожалуйста, простите, она не смогла поприветствовать вас лично. Большое спасибо, что пришли.
Преподобный Рамси и адмирал Локвуд подкрепились печеньем и ревеневым пирогом, затем вместе вышли, весьма галантно по очереди поцеловав руку мисс Фрингл. Начальница хора купалась во внимании.
– Юная леди! – Адмирал Локвуд заглянул обратно и поманил Невозмутимую Китти.
Та приблизилась. Адмирал отступил назад, чтобы никто не мог подсмотреть или подслушать, вытащил из кармана френча маленький свёрток и вручил его Китти. Свёрток оказался неожиданно тяжёлый, размером примерно шесть на четыре дюйма, упакованый в обёрточную бумагу и немного неаккуратно, словно старческими трясущимися руками, перетянутый шпагатом.
– Для вашей директрисы, – сказал Локвуд. – Обязательно передайте ей, хорошо?
Китти взяла свёрток и кивнула.
– Вручу, как только она проснётся. – Что ж, по сути, даже не сильно солгала.
Адмирал второй раз за вечер погладил её по голове, распрямляя локоны.
– Славная деточка.
И вышел.
Китти одолела любопытство, уложила свёрток в ящик комода, что стоял в передней, и вернулась к остальным. Мисс Фрингл уже нетерпеливо стучала по полу тростью.
– Очень хорошо, девочки. Проводите-ка меня в спальню директрисы.
Душечка Роберта громко закашлялась. Доктор Снеллинг энергично похлопал её по спине.
– Миссис Плакетт уже в постели, – завела Невозмутимая Китти.
