При имени Эдварда Райли Джудит с какой-то даже досадой подметила, что дыхание затаила не только она одна – в зале наступила тишина.
Уверенность в себе, невозмутимая сосредоточенность сквозила в каждом его жесте. Лениво, почти сонно, отбивал он удары манекенов. Плавные движение, словно у танцора, когда уходил или уклонялся из-под удара и резкие, как бросок кобры, когда атаковал сам.
Всё это в связке, в сполохах разноцветных лучей заклинаний. На это стоило посмотреть. Это было красиво. И Джудит поймала себя на том, что любуется тренировочным боем, почти не дыша.
Вспышки, вспышки, вспышки – чем быстрее «выстреливали», поднимаясь, манекены, тем ярче вспыхивал свет заклинаний Райли. Чёрные силуэты разлетались на куски, разрывались в клочки, оседали на пол чёрными кляксами.
Когда «сражение» подошло к концу, аудитория восторженно загалдела.
– Минута, сорок восемь секунд. Молодец, – похвалил профессор. – Джеймс Мэллиор – следующий.
Её брат поднялся по ступенькам едва ли не бегом.
– Раз. Два. Три. Бой!
Джеймс, в отличие от предшественников, не спешил атаковать манекены сам – он лишь отражал щитами их лучи.
– Какого чёрта он их не сбивает?! – Абигайль в волнении так сжала руку Джудит, что та, позже, вечером, с удивлением обнаружит на своих пальцах синяки и с трудом сможет вспоминать, где их получила. – Что он делает?
– Я не знаю, – рассеяно ответила Джудит, не отрывая взгляда от брата, очень боясь, что Джеймс опозорится.
Не прошло и минуты, как манекены окружили Джеймса со всех сторон, взяв его в кольцо и Джудит уже приготовилась терпеть насмешки в стиле: «Семейство Мэллори создано для сотворения иллюзий и бабочек, а не для тёмных заклятий», как Джеймс взмахнул руками так, будто набрасывал лассо, и синие потоки воды с силой развернувшегося кнута разом размели все манекены, разбрасывая их в стороны словно кегли.
Джеймс остался стоять на пустом помосте, тяжело дыша.
Абигайль вместе со всеми взорвалась аплодисментами, будто они находились в театре.
– Минута, сорок секунд! Лучший результат за сегодня, – объявил профессор.
Взгляд Джудит обратился к Райли – он не сводил с Джеймса пристального взгляда и выглядел абсолютно бесстрастным.
Ребекка и Абигайль кинулись с поздравлениями к Джеймсу и Эдварду.
Джудит отчего-то испытала неловкость и неприятие, видя, как Робинсон закинула руки на шею Райли и смачно поцеловала его в губы. Тот ответил сдержанной улыбкой, не проявляя в ответ нежности, но и не выказывая желания отстраниться.
Почему она вообще за ними подглядывает? Какое ей дело до отношений Робинсон и Райли?!
Абигайль щебетала хвалебную речь и как бы невзначай прижимаясь к плечу Джеймса мягкой грудью.
– Если девушки не сильно заняты, предлагаю зайти в соседнюю кафешку – промочить горло, – поступило предложение от Анро Тирри.
– Предложение принимается, – согласилась Абигайль, подхватывая Джеймса под руку.
– А я сейчас не могу, – сказала Джудит.
Джеймс едва заметно свёл брови:
– Что за номер?
– У меня тренировка стоит аккурат после вашего занятия, – сообщила она.
– Она уже месяц на эту тренировку ходит, – со смехом тряхнув головой, оповестила Аби. – Ты не знал?
– Не знал, – нахмурился Джеймс и Джудит заметила, каким быстрыми, как молниями, взглядами, обменились они с Райли.
– Да ничего страшного! – продолжала тараторить Аби. – Джудит сегодня не станет задерживаться. Правда, Джудит? Она придёт на вечеринку сразу же, как только освободится.
– Так и сделаю, – подтвердила Джудит слова подруги.
Шумная компания удалилась. В опустевшей аудитории гулко звучали звуки шагов.
– Ну, что, кошечка? – вновь услышала она за спиной нагловатый смешок Хуана. – Готова поддержать славу семейных бойцов?
– Почему – нет? – обернулась она к нему с вызовом.
– Только учти, что драться я буду всерьёз. Никаких скидок на дамскую слабость – полное равноправие.
– Бой без магии? Против первокурсницы? Один на один? Да ты храбрец, Хуан!
– Ну, что ты? Всем известно, что храбрая у нас – это ты.
Откровенно говоря, Джудит понимала, что против Хуана она не боец. Придётся смириться с тем, что личико может оказаться подпорченным. Ну, ничего – колдовская медицина сегодня способна оторванные конечности наращивать, так что уж говорить о выбитых зубах и подбитом глазе?
Избранная тактика была прост – оборона. И помнить, что этот придурок ногами и руками лупит со всей силы, а темп высокий.
Всё как предупреждал – никаких джентльменский замашек.
– Стоп! – рявкнул тренер, когда кулак, обтянутый боксёрской перчаткой, прошёл в полдюйме от виска Джудит. – Хуан! Вы с ума сошли? Будьте осторожней!
– Да, сэр!
– Мэллиор, ваша атака. Раз. Два. Три. Бой!
Хуан так жёстко блокировал её атаки, что у Джудит на руках и ногах оставались синяки.
– Не все в вашей семье прирождённые бойцами, да, киска? – похабно ухмыльнулся Хуан, перехватывая её ногу у щиколотки и фиксируя в воздухе так, что будь её растяжка чуть хуже, вполне могли бы порваться связки.
– На твоё счастье, Моривар, – огрызнулась она. – Обидно, наверное, всё время проигрывать?
– Джеймс уделал манекенов – шикарный повод для гордости! – презрительно скривил чувственные губы Хуан.
– Что тогда можно сказать о тебе? Ты вспотел в спарринге со мной, Моривар – со мной, которая ещё вчера могла похвастаться разве что пируэтами в балете?
– Если бы не нищеброд Райли, твой братец бы, как и ты, был способен лишь бабочек создавать.
– Но у Джеймса результат выше, чем у Райли! – вскипела Джудит.
Хуан нагло ухмыльнулся, перехватывая её руку и рывком подтягивая к себе:
– Потому что чёртов Райли слил свою победу, – прорычал он, – не хотел светиться. Или решил, что его дорогой Джеймс так будет смотреться лучше. Тебе не кажется подозрительной такая внезапная их нежность друг к другу?
– Ты на что намекаешь?!
– Не намекаю, дурочка! Говорю открытым текстом!
Разъярённая Джудит одна за другой отбила три его атаки и контратаковала, сделав несколько подсечек подряд – две ложных, на которые он повёлся и одну настоящую, опрокинувшую Хуана на пол.
Вышло так красиво, агрессивно и эффектно, что Джудит сама собой залюбовалась.
Оглушённый, как внезапным падением, так и болью в затылке, Хуан на мгновение замер, распростёртый по земле. Глаза его изумлённо распахнулись, когда он увидел летящий сверху тяжёлый ботинок, но, как не хотелось размазать этой твари рожу, установленные с детства барьеры не позволили Джудит так поступить. Вместо этого она, оседлав его не самым приличным для дамы образом, сымитировала жёсткий удар кулаком сверху, но нанесла его не в лицо, а рядом с его ухом.
