— И твои отношения с Леной на это не повлияли? Она ведь копает под тебя не просто так… Точнее, та сторона твоей жизни, в которой она копается, — не просто же так, — выговорила я осторожно, подбирая слова. Я внимательно следила за реакцией Олега, чувствовала, как он впивается в мое лицо взглядом, буквально ощущала его на себе, и от этого мне становилось зябко. Что же ты скрываешь от меня, Олег? От меня ли? Ото всех? Или от себя самого? Нет, то, что Олег в ладах с собственными мыслями и действиями, я не сомневалась.
— Мои отношения с Леной… — Он вздохнул, но взгляд его, как и прежде, был устремлен на меня. — Яна, я понимаю, что тебе интересна моя жизнь.
— Не хочешь, не говори, кто я така… — поспешила оправдаться, однако Олег прервал меня:
— Ты моя женщина.
— я… Что? — Я ослышалась?
Я непонимающе смотрела на него, качая головой. Женщина? Я — его женщина? Не шлюха, не фигуристка… Я. Его. Женщина. Его. Как только до меня окончательно дошел смысл его слов, слезы обожгли щеки. Я сидела за столом в невероятно красивом платье, специально купленном для поездки в Лас-Вегас, и ревела как идиотка.
— Хватит плакать! Температура поднимется! — недовольно произнес Олег.
Я кивнула, всхлипнула и зарыдала с новой силой. Тогда Олег поднялся из-за стола, подошел ко мне и, не обращая внимания на находящихся помимо нас в ресторане людей, заставил меня встать и… обнял.
— Прости, — хлюпнула я носом, а после обхватила его руками и прижалась к нему еще ближе. Я же ведь люблю его. Люблю, но, господи, как же это сложно!
— Не извиняйся. — Он коснулся губами моей макушки и прошептал: — Пошли в номер?
— Угу, — кивнула, но не подумала его отпустить. Он сам мягко отстранился, обхватил мою ладошку и повел к выходу из зала.
А едва мы оказались в номере, снова притянул к себе и смял мои губы. Я тут же ответила ему, цепляясь за его сильные плечи. Олег, мой Олег…
— Ты хотела знать про мою жизнь? — расстегивая молнию на моём платье, выдохнул он. Его горячий шепот будоражил меня, возбуждение тотчас разлилось по телу и запульсировало между ног.
— Не надо, — целуя его покрытые щетиной щеки, словно бы высеченные из камня скулы, волевой подбородок, прошептала я. Плевать мне на все, что было в его прошлом. Плевать, если в его настоящем есть место мне…
Олег подхватил меня под ягодицами и довольно заурчал, когда я, не теряя ни секунды, обвила ногами его бёдра, а руки мои сцепились в замок за его шеей.
— Я бы никогда в жизни не стал принуждать тебя, Яна, — двигаясь по коридорчику, произнес он. — Но не мог не надавить.
— Почему?
- Потому что хотел тебя до смерти.
Я рухнула на постель, Олег придавил меня сверху. Платье мое уже было расстегнуто, и он ловко освободил мои плечи от прохладной ткани, заменяя атлас своими поцелуями.
- И сейчас хочу. И буду хотеть. Ты никуда от меня не денешься теперь.
Я вскрикнула от неожиданности, когда он, резко сдернув платье, откинул его в сторону. Секунд через пять колготки мои последовали в том же направлении. Лежа на постели, я наблюдала за тем, как Олег — красивый, сильный, невероятно притягательный, расстёгивает ремень на брюках, и мне казалось, что все это — лишь иллюзия. Разве эти слова могут принадлежать Олегу?
Тяжело сглотнув, я просипела:
— А как же договор?
— К черту договор, Абрамова! Ты моя, слышишь меня? — выдохнул мне в губы, а после накрыл их своими.
Да, Олег, я слышу тебя. Застонав, я снова обвила его шею руками и прижалась к нему.
— Слышу, — прошептала, утопая в нем. Лихорадочными движениями одну за другой расстегнула ряд пуговиц его рубашки и, поддев, оголила плечи. Припала к коже — горячей, пропитанной его запахом, и почувствовала, как плавится моё сознание. Руки его нетерпеливо изучали меня, гладили, скользили по телу. Казалось, пальцы его были везде: на груди, на рёбрах, на моих бёдрах и между ними. Он был везде, в каждой клетке моего сознания, моего существа. Словно бы он пропитал меня собой, проник в меня на каком-то неизведанном уровне, изменив саму мою сущность.
— Ты самая красивая девочка на свете… — прошептал он, покусывая мою шею.
Я застонала. Боже мой, у меня завтра произвольная… Открытое платье… Моё выступление будет транслироваться десятками каналов по всему миру, а он покусывает мою шею. И останавливать его я, кажется, не собираюсь…
Выгнувшись, я шире развела колени в сторону и подалась бёдрами ему навстречу. Он был твёрдый, большой и готовый взять меня. А я была готова принять. Как же я хотела его…
— Олег… — простонала я, ероша волосы на его затылке. Облизнула губы и выдохнула, ощутив, как он потёрся носом о мою шею. Горячо и чуточку щекотно… Из груди моей вырвался полувсхлип-полусмешок. — Ты понимаешь, что ты извращенец?
— Почему? — просипел он с искреннем непониманием.
— Считать самой красивой девочкой на свете рыжую… Да еще и с веснушками…
— У тебя очаровательные веснушки, — словно в подтверждение, он коснулся кончиками пальцев моих плеч, провёл по внутренней стороне до локтей и посмотрел в глаза. — Самые очаровательные веснушки на свете.
— Сумасшедший, — простонала я, обхватывая ногами его бёдра. Скрестила лодыжки и красноречиво подалась вперёд.
Движение навстречу, и он во мне. Вскрик с губ и его протяжный, глухой стон. Глаза… Самые синие во вселенной глаза. Лёд с пылающим в глубине зрачков огнём. Мне хотелось снова и снова выдыхать его имя, хотелось признаться ему… Признаться, что мои чувства — куда больше, чем просто влечение, но я не осмелилась. Возможно, он и так всё знает. Конечно же, он знает. Он мудрее меня, он старше меня, он сильнее меня. Он знает жизнь и знает людей. И меня он тоже знает: все мои чувства и мысли. И всё же сказать ему я не решилась… Мы раскачивались, словно причудливый маятник. Вперёд-назад, вперёд-назад… Первобытный ритм простого и важного. Безликая комната в городе, наполненном чужими судьбами и жизнями. Вперёд-назад… Звук неровного дыхания, стоны и неразборчивый шёпот. А внутри меня пока что безмолвное: я люблю тебя. Люблю.
Глава 23
Недовольно хмурясь, я замазала тональником засос, оставленный Олегом на моей шее. Услышала со стороны кровати смешок, повернулась и возмущенно произнесла:
— Тебе смешно! А если заметят?
Олег все еще лежал в постели, весь его вид так и манил меня. Я осмотрела его грудь, покрытую темными волосками, плечи, сильные руки… Волосы его были взъерошены еще со сна, черная прядка падала на лоб. Ну Аполлон во всей своей красе. Так и подмывало прыгнуть обратно к нему в объятия и лежать с ним как можно дольше. Но… утреннюю тренировку никто не отменял, впрочем, как и произвольную программу. Чувствовала я себя гораздо лучше, чем вчера, и надеялась, что и день этот завершится для меня не хуже, чем вчерашний.
