Я проехалась вдоль борта, посмотрела на трибуны, заполненные до отказа и… не чувствовала скованности. Лишь понимание, что это — Олимпиада. Это мои оставшиеся четыре минуты. Мои заключительные четыре минуты на Олимпиаде, за которые я должна сделать все, что умею. То, чему меня научил мой тренер.
Бросила взгляд на Олега и улыбнулась ему. Мой тренер, моя душа и мое сердце. Моя любовь. Мы многое пережили с ним за то время, что были вместе. Были и слезы, и истерики, и бросание коньков в шкафчик в раздевалке, когда особенно что-то не получалось. Но всегда со мной был он. Всегда.
Олег показал жестом выполнить часть вращения, а после отработать прыжки. Я кивнула и сделала все, как он сказал. После подкатила к нему и, сняв олимпийку, протянула через борт.
— Ты готова.
— Я знаю. — Я вытащила салфетку из ярко-жёлтой птички-салфетницы и высморкалась. — Но позавчера было проще.
— В короткой всегда проще. Есть чувство, что если что-то не получится, остается шанс в произвольной, — сказал Олег и забрал у меня смятую салфетку.
Каталась я первой в разминке, поэтому за пару минут до окончания отведенного на неё времени, снова вернулась к Олегу. Он держал мои руки в своих, крепко сжимая, и смотрел в глаза. На мне опять же было белое платье. Как сказал Олег: «Этот цвет приносит тебе удачу». Впрочем, я катала под композицию «Ave Maria» исполнителя Thomas Spencer-Wortley, и белое платье как нельзя лучше подходило к моему образу.
— «Разминка завершена. Просьба спортсменов покинуть лед». — Прозвучало под сводами арены. Девочки, одна за другой, ушли со льда, а я осталась. Олег все не выпускал моих ладоней и его тепло меня согревало. Не хотелось отпускать его, ведь он всегда был рядом, но… Но это мои четыре минуты. Только мои.
— Иди и откатайся так, как никогда еще не каталась. — Это больше походило на приказ, и, я решительно улыбнувшись, вытащила ладошки из его рук и кивнула. Оттолкнулась от борта и покатила вперед.
Зрители приветствовали мое появление аплодисментами, я вскинула руки и тут же прозвучало представление:
— «На лед, для исполнения произвольной программы приглашается Яна Коршунова, Россия».
Я остановилась в центре и повернулась к Олегу спиной. Я не видела его глаз, но чувствовала кожей. Каждой клеточкой своего тела.
Разлившаяся по стадиону мелодия подхватила и понесла меня вперед. Четыре минуты, и одна сотая преимущества, которая в данное мгновение ничего не значила…
Я набрала ход и зашла на первый каскад четверной тулуп-тройной тулуп. Взмыла вверх без страха, без жалости к себе, без сомнений.
«Откатайся так, как никогда еще не каталась»… Не просьба — приказ. Разве я могу отказать собственному мужу? Никогда не могла. У меня нет права на отказ. И никогда не было.
Конец
