Я же и слова в ответ сказать не могла. Он будто бы действительно завладел моей волей. Кончики его пальцев касались моего тела, взгляд проникал в самую сущность, звук голоса прокрадывался в сознание. Во взгляде его был всё тот же холод, но помимо него я видела и нечто другое. Это была даже не страсть, не смешинки, что я замечала уже несколько раз. Что-то глубокое и болезненное, наполненное сожалением.
- Тимур, отпусти меня, - проговорила я не своим голосом, отводя взгляд. – Мы с Пашей хорошие друзья, не более. А если бы даже было иначе… Это тебя не касается.
- С Пашей, значит, друзья, - последние мои слова он будто не услышал. Только к сожалению снова прибавилось презрение.
Оставив петельку на поясе, он схватил меня за свитер. Подтянул к себе так близко, что между нами не осталось пространства.
- Думаешь, с тренером по-другому? – голос зазвучал ещё более холодно.
От звука его у меня мороз прошёлся вдоль позвоночника. Льдинки глаз уже не просто впивались – резали всё моё существо.
- Ни черта не по-другому, Оля!
- Да какого тебе вообще надо?! – я вцепилась в его руку. Оттолкнула и тут же почувствовала хватку на запястье. Толкнула Богданова другой рукой. – Не знаю, что ты…
- Не знаешь?! - рявкнул он и грубо стиснул мою руку. – Да… Не знаешь. И не нужно тебе знать. Но запомни – до добра твои отношения с Рудовым не доведут.
О чём он говорит, я соображала плохо. Знала только, что он должен уйти. От его касаний меня потряхивало, близость была слишком непредсказуемо опасной, гнев, раздражение, волнение, непонятная тяга смешивались, составляя опасный, готовый вот-вот взорваться коктейль.
- Уйди, пожалуйста, - выдавила я.
По скулам Тима ходили желваки, вена на шее вздулась. Ничего не сказав, он разжал пальцы и пошел к двери.
Но ручки так и не коснулся, развернулся, в два шага снова оказался возле меня и прорычал, собрав мой свитер в кулак:
- Прости, но я не могу.
Глава 24
Оля
Тёплая дымка сна рассеивалась медленно. Как будто ещё расслабленная, умиротворённая, не осознающая действительности, я понимала – утро не принесёт ничего хорошего.
Шумный, походящий на продолжение сна выдох донёсся до меня словно издали, на тело ту же опустилась тяжёлая рука. Не сон… Конечно же, сном это не было. Ни это утро, ни то, что случилось ночью.
Открыв глаза, я повернулась на бок и встретилась взглядом с Тимуром.
Могла ли я вчера оттолкнуть его, сказать твёрдое «нет»? Наверное… Хотя, вполне возможно, это ничего не изменило бы. Теперь думать об этом уже слишком поздно.
В тот момент, когда он, прижав к себе, жадно накрыл мой рот своим, наскоро склеенное здравомыслие разлетелось брызгами. Брызгами того самого шампанского, что так и стояло на столике возле дивана.
- Почему сегодня ты катался один? – совершенно глупо, неуместно спросила я, когда он снял с меня свитер. Почему-то мне показалось это таким важным…
- Потому что у Наташи на вечер были другие планы, - прошептал он, гладя по спине. Судя по тому, как сипло звучал его голос, смеяться он не собирался.
Я только застонала. Должно быть, я сошла с ума, раз делаю всё это, раз позволяю ему делать всё это со мной.
- Планы? – касалась его голого живота. – Она бы могла…
И опять губы на моих губах. Мысли кончились, равно как и глупые слова. Я чувствовала только настырные тёплые губы, уверенные ласки и желание Тима. Его и своё собственное, до этого дня закрытое во мне, походящее на крохотный уголёк, из которого Тимур внезапно разжёг яркое пламя. Именно в этом пламени я и горела, лёжа на постели под ним, шепча что-то неразборчивое. Именно это пламя обожгло меня в тот момент, когда он оказался внутри, когда заглушил мой болезненный вскрик поцелуем, когда покусывал кожу на плече, обводил вытатуированный бутон розы кончиком языка, когда потом смотрел мне в глаза, беря уверенно, не давая опомниться даже на мгновение…
Сейчас он тоже смотрел на меня. Лежал, подперев голову рукой, и пристально, немного прищурившись, разглядывал меня, как будто снова оценивал. Как будто минувшей ночи ему оказалось недостаточно, и теперь он, удовлетворённый, раздумывал над тем, стоило ли оно того.
Утро наступило слишком быстро. Вчера, отвечая на его поцелуи, я знала, что рано или поздно оно придёт, но так быстро… Мгновенно я ощутила неловкость. Реальность обрушилась на меня всей своей неотвратимостью, кончики пальцев стали ледяными, несмотря на то, что в комнате было тепло.
Отодвинувшись подальше, я скинула с себя его руку и подтянула выше одеяло. Поджала ноги и отвела взгляд. Черт, что же я натворила?!
- Доброе утро, - его низкий, бархатный голос заставил меня вздрогнуть.
На коже выступили мурашки, и без того ноющий живот заболел ещё сильнее. Разве мало мне было?! В прошлом, в настоящем?! Теперь ещё и это. Почему я не остановилась?! Почему не остановила его?!
- Ты… ты… Уйди, пожалуйста… - прошептала, так и не смотря на него. Чувствовала только, что он так и разглядывает меня. И к какому выводу пришёл?
Растерянная, смущённая, я не понимала, как вести себя. Сделать вид, что ничего не было? Да разве я смогу? Ещё и лёд… Один лёд на двоих – ни спрятаться, ни скрыться.
- Понятно, - пренебрежительно усмехнулся Богданов. - Жалеешь? Только не вздумай обвинять меня. Я тебя ни к чему не принуждал. Ты сама…
- Я знаю, что я сама, – желая оказаться как можно дальше от него, я неуклюже встала, кутаясь в одеяло.
Посмотрела постель, заметила оставшиеся на простыни пятна крови, на Тима и поспешила отвернуться.
Нагой, он лежал на моей постели и не сводил с меня взгляда. Широкая грудь, рельефный живот…
- Я всё знаю, Тимур, - начиная нервничать, немного повысила голос. – Разве я тебе что-то сказала? Я просто попросила тебя уйти.
Неспешно он поднялся с кровати. Размял плечи, одарил меня ещё одним взглядом. Как я ни пыталась не смотреть на него, это было выше моих сил. Стояла, комкая в непослушных пальцах одеяло и боялась сделать лишнее движение.
Подняв с пола джинсы, он надел их прямо на голое тело. Резкими, порывистыми движениями принялся застёгивать ремень.
- Просто новогодняя ночь, - заговорила я. – Это ничего не значит. Забудем о том, что случилось и…
- Хорошо, - не дослушав меня, он поднял свитер. Надел его – чёрный, мягкий. Я помнила, какой он мягкий. И тепло кожи под пальцами я тоже помнила. И… Господи, как теперь мне забыть это?! Как?!
Больше не пытаясь отворачиваться, я смотрела ему в спину, смотрела, как он обувается. Проведя ладонью по взъерошенным волосам, он резко повернулся ко мне, заставив вспыхнуть с новой силой.
Плотно сдвинув ноги, я подтянула одеяло едва ли не до подбородка. С самого начала нужно было понять, к чему всё ведёт. Он всегда подавлял меня, подчинял. Вот и теперь… А дальше подготовка к чемпионату Европы. Один каток на двоих…
