«Мирта…Моя хозяйка красивая, каждое утро пела мне песню…Уехала учиться…Уплен…Старый дурак не поливает меня…».
«Кто это: старый дурак?», — мысленно уточнила я у кактуса.
«Фабиус, Мирта его дочь», — голос обиженно фыркнул. «У него такая аура, что все гибнет, даже я еле держусь. Он — некромант!».
Я пораженно взглянула на декана. А ведь и правда, как же я сразу не догадалась: черная мантия, хищные черты лица, крючковатый нос и бледная кожа — все это явно указывало на некроманта. Стало быть…Я перевела взгляд на господина Фаулза и адресовала мысленное обращение к кактусу.
«Нет», — отозвалось растение. «Фаулз — не некромант, паршивая овца в семействе…Старый дурак думает, раз я кактус, меня не надо поливать…А хозяйка уехала, бросила…Чертов Уплен!».
«Скажи мне что-нибудь такое, чтобы мне поверили», — попросила я. «О дочери декана я могла и сама знать. Как тебя зовут?».
«Хозяйка звала: Пушистая Колючка», — хвастливо зашептал кактус. «Сказать? Хм-м… Ты — Одаренная? Решение будет принимать не он, а Фаулз…Каждый из членов комиссии рассматривает только своих будущих учеников. Роган — стихийников, Арабелла — целителей, Фабиус — некромантов».
«А зельевары?», — спросила я.
«Арабелла», — тут же отозвался кактус и вновь похвастался: «Я стою у Фабиуса в кабинете, много слышу и знаю…Старый дурак! Скажи ему про бутылку виски, которую он прячет в нижнем ящике стола! А по вечерам жалуется на боли в спине…К Арабелле не идет, старый дурак…».
Кактус затих. Я взглянула на декана Фабиуса и произнесла:
— Этот кактус принадлежит вашей дочери, Мирте. Она уехала учиться в Уплен, и теперь кактус стоит у вас в кабинете.
Декан с изумлением уставился на меня, и уже открыл было рот, как вмешался Роган:
— Это ни о чем не говорит. О вашей дочери знают многие. Леди Амеллин могла просто догадаться.
— Хорошо, — я вздернула нос вверх. — Декан Фабиус прячет бутылку виски в нижнем ящике стола.
Бледное лицо Фабиуса украсил еле заметный румянец.
— Позвольте, — Роган не собирался сдаваться, — многие в кабинете хранят спиртное в нижнем ящике стола.
— А еще декан Фабиус жалуется на боли в спине по вечерам, — мстительно произнесла я.
— Как? — всполошилась госпожа Арабелла. — Что же ты ко мне не зайдешь? У меня есть чудная мазь…
Бедный Фабиус уже напоминал свеклу, и, вращая глазами в разные стороны, рявкнул:
— Хватит! Прекратите, леди Амеллин. Мы вам верим.
Я кивнула и поставила кактус на стол.
— Что ж, — переглянулись члены комиссии. — Мы готовы озвучить решение.
Теперь, когда я знала, что решать мою судьбу будет один Фаулз, мне стало спокойнее. Я была уверена, что тот же Роган или Фабиус наверняка вышвырнули меня вон. Рини подошла ко мне, и встала рядом, спустя секунду приблизились и Дора с Далилой и Лин.
— Роган, — вопросительно взглянул декан на мага. — Берешь?
— К сожалению, леди Далила, ваш потенциал крайне низок. Академия Клеор вынуждена вам отказать, — холодно произнес Роган, откинувшись на спинку стула и подкидывая монетку. Далила вздрогнула и заплакала, а затем и вовсе выбежала из кабинета.
— Куда, — поднялся был Фаулз, но тут же сел на место, получив гневный взгляд от декана.
— Госпожа Арабелла, — повернулся Фабиус.
— Академия Клеор приветствует вас, леди Розалин, — с улыбкой объявила целительница. Лин радостно подпрыгнула.
— Фаулз.
— Добро пожаловать, леди Рини и леди Амеллин, — чуть помедлив, произнес Фаулз. Роган закатил глаза, продолжая подбрасывать монетку.
— К сожалению, леди Дора, у вас нет способностей к некромантии, — обратился декан к грустной Доре. — Я не могу вас принять.
Та понуро кивнула, обхватив себя за плечи.
— Ну что же, — Фаулз поднялся, — Одаренные — за мной.
Мы вышли в коридор и прошли мимо группы студентов, терпеливо ожидающих преподавателей.
— А они? — я махнула рукой в сторону ребят.
— Там одаренных нет, — покачал головой Фаулз. — Вас только двое, и вы — первые за последние три года. Я покажу вам, где вы будете жить, и назначу куратора.
— А что вы преподаете? — влезла с вопросом Рини, пока мы спускались по лестнице и выходили из здания. На улице было тепло и солнечно, а экипаж все еще стоял у входа, поджидая проигравших.
Я вздрогнула и ускорила шаг — мне не верилось, что я смогла! Поступила! Учиться в академии было моей детской мечтой, и я приложила все усилия, чтобы поступить сюда. И теперь, когда я здесь, ни за что не уеду!
— Магическую историю и основы магии, — ответил Фаулз.
Мы свернули направо, и теперь быстрым шагом двигались по дорожке из белого камня. Впереди виднелись маленькие светло-зеленые домики, возле которых были разбиты шикарные клумбы. Каких цветов там только не было: и красные азалии, и тропические орхидеи, царственные розы и простенькие ромашки, острые ликорисы, и даже эдельвейс! Ахнув от восхищения, я рассматривала это буйство красок, и еле сдерживалась, чтобы не подбежать к цветам.
— Хотите поболтать? — с лукавой улыбкой спросил меня Фаулз. — У вас еще будет время. Эти зеленые домики предназначены для зельеваров и целителей. Позади них стоит теплица и оранжерея. А следом идут дома для одаренных.
— Много? — поинтересовалась Рини.
— Четыре, но все они пустые. Одаренных студентов нет уже три года, так что жить вы будете вдвоем в целом доме.
— А где живут некроманты и стихийники?
— По левую сторону от главного здания. Черные дома — некромантов, синие — стихийных магов. За главным зданием есть большое желтое здание — столовая. Она открывается в восемь утра и закрывается в девять, так что не забывайте поесть. Правда, можно перекусить в городе, но после десяти покидать территорию академии строго запрещено.
— Почему? — продолжала расспросы Рини.
— Мало ли что может случиться, — загадочно ответил Фаулз. Мы уже прошли дома целителей и приблизились к четырем ветхим домикам из серого камня. Серый, понятно. Войдя в первый из них, я чихнула от пыли и огляделась. Просторная гостиная, справа — проход на кухню, слева — две двери. Под лестницей — дверь в ванную. Негусто.
— Как-то тут мрачновато, — наморщила лоб Рини. — И пыльновато.
— Ну уж извините, — развел руками Фаулз. — Говорю же, никто из одаренных не поступал уже три года. Форма для занятий есть в каждой комнате, постельное белье и прочие принадлежности в шкафах. Ваше расписание вам принесет куратор.
— Какой куратор? — спросила я, заметив, что наши с Рини сумки уже лежат на полу гостиной.
