Дверь за Дознавателями закрылась. Госпожа Арабелла сослалась на срочные дела, и ушла вслед за ними, бросив настороженный взгляд на Рогана. В гостиной остались мы вдвоем.
— Никогда не думал, что какая-то первокурсница, да еще и Одаренная, сможет оставить меня с носом, — усмехнулся Роган, садясь напротив меня.
Я с опаской следила за братом Финна, пождав ноги и вцепившись в плед. «Сейчас скажет, что я отчислена», — прикрыла я глаза. «Или что-нибудь похуже».
— Думаю, вы услышите еще много выговоров и нотаций, Амеллин. Я не буду истязать вас нравоучениями. Скажу только одно: постарайтесь больше не влипать в истории. Невеста моего брата должна оставаться целой и невредимой.
Распахнув глаза, я уставилась на Рогана. Бережно взяв мою руку, Дегросс перевернул кисть так, чтобы было видно шрам в виде молнии.
— Вас благословила магия и Боги, Амеллин. Поэтому ничего не бойтесь. И не смейте сомневаться в себе.
— Спасибо, — прошептала я, не зная, что еще можно сказать. Это что, одобрение моей персоны в качестве невесты? Роган говорит только от себя, или от лица родителей? И что значит — невеста? Помнится, предложения мне никто не делал.
«Боги, я начала думать, как Рини», — ужаснулась я, провожая Дегросса взглядом. В прихожей он обернулся и весело произнес:
— Кое-кто жаждет встречи с вами. Еще увидимся, Амеллин.
Дверь открылась, и в гостиную вошел Финн — невообразимо красивый, с растрепанными волосами и усталым взглядом. Обменявшись с братом молчаливыми кивками, он подошел ко мне и сел рядом, уставившись на стенку с камином.
— Привет, Финн, — робко сказала я, украдкой рассматривая его профиль. — Как дела?
Медленно, очень медленно Финн повернулся ко мне. Время тянулось как резинка, секунда казалась вечностью. Я боялась, что сейчас он повернется и скажет: «Прости и прощай, Амеллин», или «Ты знаешь, мне не по пути с Одаренной», или еще что-нибудь в этом духе. Но больше всего я боялась увидеть в его глазах пустоту. Отрешенность.
Финн обернулся, и посмотрел прямо на меня. И я вздрогнула — голубые глаза сверкали, в них бушевали эмоции, скрытые за маской безразличия на лице.
— Ты хоть представляешь, — начал он говорить, и голос его дрогнул от ярости, — каково это: потерять ту, что суждена тебе магией? Видеть, как тебя уносит сначала воздушным смерчем, а потом водными потоками, и понимать, что я ничего не могу сделать? Как ты могла, Амеллин, пойти вместе с Аланом ночью туда, где была убита девушка?! Как ты могла уйти, и ничего не сказать мне? Подвергнуть себя такой опасности? Ты хоть понимаешь….
Тут Финн прервался, со свистом втягивая воздух. Вокруг его ладоней появились маленькие синие искорки, пляшущие на кончиках пальцев.
— Я готова признать, что сглупила, — с трудом произнесла я. — Но я не могла предположить, что Алан способен убить собственную сестру. Я не сказала тебе, потому что тогда, на озере, ты повел себя так, будто бы тебе все равно. Словно…Я тебе не нужна.
Последние слова я озвучила шепотом. Мне было стыдно и горько. Я говорила, а слышала только молчаливую просьбу. Ее услышал и Финн — схватив мои руки, он крепко сжал их, вынуждая меня замолчать.
— Прекрати, — хриплым шепотом сказал Финн. — Там, на озере, я пришел в ярость оттого, что ты так и не поняла, как дорога мне. Ты обвинила меня в том, что я намеренно использую тебя, веду какую-то игру. Но правда в том, Амеллин, что никакой игры не было. С того дня, как я увидел тебя в этой гостиной — в строгом платье, с воинственным видом и искрами в глазах, я понял, что пропал. И с тех пор я видел только тебя. Ты нужна мне. Ты предопределена мне Богами. Ничто не сможет заставить меня отказаться от тебя, Амеллин. Ничто и никогда.
— Ничто и никогда, — эхом повторила я. Мое сердце замерло. До этой самой минуты я не осознавала, как сильно ждала этих слов. Как жаждала, чтобы Финн открыл мне свою душу. Признался в том, что чувствует, чтобы мои сомнения ушли, развеялись, словно дурной сон. Чтобы я могла сказать то, что давно ощущала всем сердцем.
— Наша история началась не совсем правильно, — медленно продолжил Финн, вглядываясь в мое лицо. — Но вместе с завтрашним днем мы можем начать все с чистого листа.
— Почему же с завтрашним? — возразила я, улыбаясь. — Мы можем начать прямо сейчас.
— Тогда… — Финн дернул меня за руку, вынуждая повалиться на него. Я взвизгнула, шутливо отбиваясь, но тут же замерла — покрывая мое лицо легкими, словно ветер, поцелуями, Финн спросил: — Позвольте пригласить вас на свидание, будущая леди Дегросс?
— С удовольствием, — ответила я, подставляя губы для очередного поцелуя.
***
Спустя месяц.
В Летрэле, столице Дефронии, третий день не умолкали трубы и сыпались звонкие монеты по мостовой. Народ праздновал событие — свадьбу принцессы Виринеи Фелиции Анрес Анфрой и лорда Энтони Кармайкла Балларда. Последние теплые деньки осени радовали солнцем и легким ветерком, в воздухе свистели волшебные салюты, и то и дело взмывали букеты цветов. Главный зал замка Арторн был украшен на славу, а гостей было столько, что все гостиницы столица оказались заняты. Благо, мне не пришлось подыскивать себе жилье — Рини позаботилась о комнате для меня рядом со своими покоями.
В тот день, когда меня посетили Дознаватели, увидеться нам не довелось — принц Каспиан в срочном порядке забрал сестру, но Рини оставила письмо, в котором сообщала, что ждет меня с Финном на своей свадьбе, и надеется на встречу в ближайшее время. Энтони, которому позволили закончить академию досрочно, весь месяц был занят сдачей экзаменов и практики, а мы с Финном наслаждались друг другом, проводя все дни вместе. И сейчас рука об руку стояли в главном зале, ожидая выхода невесты.
— Принести тебе еще вина?
— Не нужно, — я качнула головой и озабоченно посмотрела по сторонам. — Твой отец решит, что я пьяница.
— Перестань, — притворно разозлился Финн, скорчив гримасу. — Он в тебе души ни чает.
И это, кстати, правда — после того, как Вулфрик Дегросс пристально изучил мой шрам на пальце, внимательно осматривая его тридцать минут, его отношение ко мне заметно потеплело. Ну а о маме Финна — леди Алисии, я вообще молчу: та сразу приняла меня радушно, и всячески давала понять, что рада за наше счастье.
— Ладно-ладно. Но пить я все равно не буду, иначе отвлеку все внимание гостей от невесты.
— Невесты, которая безбожно опаздывает, — проворчал Финн, и нагнулся поцеловать меня в щеку. — Нам тоже пора идти, иначе церемония пройдет без свидетелей.
Заняв положенное место, я с нетерпением вглядывалась в высокие узорчатые двери, через которые должна появиться невеста. На лицах всех гостей виднелось нетерпение, а вот Баллард скучающе осматривал убранство зала. Энтони, стоявший возле жертвенного алтаря в черном костюме, выглядел не радостным, а угрюмым и недовольным. На протяжении месяца мы с ним редко виделись — в академии он был занят сдачей экзаменов, но в те редкие минуты, когда нам удавалось оказаться рядом, я пыталась завести разговор о Рини. И Энтони реагировал всегда одинаково: мрачнел и злился, а потом и вовсе уходил. Ни мои уговоры, ни увещевания Финна так и не помогли: Баллард не простил Рини ее обман, и воспринимал это не как розыгрыш, а как желание унизить его. Потому-то сейчас, ожидая свою невесту, Энтони сохранял невозмутимый и равнодушный вид.
