А потом кусты в дальней части сада дрогнули.
И я увидела его.
И в этот момент мир мог лететь в Пекельное царство, пространство могло расколоться на тысячу осколков, все на свете могло исчезнуть: запахи, звуки, краски… Все и так исчезло. Лишь на миг. Чтобы вернуться с удесятеренной силой!
Луна вернула его.
Целым. Невредимым.
Остальное было неважно.
Он замер, впившись в меня взглядом. Он оставался неподвижен. Лицо — само бесстрастие. Поза — сама стать. Но глаза… Его взгляд говорил о многом. Об очень многом.
Я перевела дыхание и ощутила, как щеки пылают так, словно к ним приложили угли. Только сейчас до меня стало доходить, какой я, должно быть, выгляжу. Невоспитанной, несдержанной… Выскочила из беседки в его ожидании, как самая последняя прачка… К тому же… Луна!
Так выдать себя, так опростоволоситься… Ведь я и в самом деле его ждала!
Луна! Как же стыдно!
Глава 9
Я не знаю, как дожила до вечера.
Когда он подошел ко мне, там, в саду… Луна! Я чуть было не потеряла сознание и не осела ему на руки, как какая-то изнеженная кокетка. Хорошо, что Джейси и Эльза были рядом. Ради разнообразия они решили сделать вид, что не слышат шиканья Аделы, а может, что не понимают его.
Девушки так бойко тарахтели, приветствуя «живого и невредимого альфу», что отвлекли его внимание, а мне удалось отложить обморок на потом. К тому же Адела и сама недолго отсиживалась в беседке, шипя, как змея. Не выдержала. Да и как тут выдержать, когда твой практически сын возвращается живым и невредимым, когда ты уже отчаялась ждать?
Объяснимо, что после столь длительного отсутствия у Фиара было много дел. В замке, и не только.
Об этом он сообщил, склонившись над моей рукой в поцелуе, и пригласил сегодня вечером поужинать с ним.
И неважно, что его одежда была изорвана, треснула по швам — это значит, он принимал полуформу. Но меня несколько умилил тот факт, что она вообще на нем была. Ведь явно оборачивался в зверя, когда бежал по следу. Так удобней и практичней. Вот только… Обратно переоделся явно для меня. Потому что остальных в замке он вряд ли бы шокировал, предстань перед ними нагишом. Даже перед Джейси с Эльзой. У свободного народа совсем иные представления о приличиях (но они у них, несомненно, есть).
Когда там, в саду, он готов был развернуться и уйти, я наконец обрела дар речи.
— Альбина, — проговорила я одними губами, не в силах поднять на него глаза.
Зверь услышал.
— Она больше не вернется сюда, — ответил он, после чего удалился.
Во время ужина я едва ли ощутила вкус блюд, хотя Барса, конечно, постаралась на славу. Зверь ел сосредоточенно… и много. Я украдкой бросала на него взгляды, отмечая, как он осунулся за эти несколько дней. Застав себя за тем, что разглядывала Фиара совсем уж неприкрыто, я покраснела. А когда он перехватил мой взгляд, покраснела еще больше.
Фиар ничего не сказал мне. Но уголок его рта дрогнул, словно он хотел улыбнуться, но передумал.
Я перевела дыхание и поправила салфетку на коленях.
Ужин наконец закончился, и я встала, чувствуя, как подкашиваются колени от близости Зверя, который отодвинул мне стул. Я вышла из-за стола и замерла, понимая, что этикет предписывает поблагодарить хозяина замка за ужин. В то время как мне хотелось благодарить Луну за то, что он здесь, он жив. Что снова в своем замке. Со своими людьми. Со мной… Последняя мысль заставила прихлынуть к щекам новую волну жара.
— Спасибо за ужин, — пролепетала я, приседая в книксене. — Это был длинный день. До завтра.
Твердые пальцы взяли меня за подбородок. Я застыла в полупоклоне, отчаянно краснея. Отчего-то показалось, что сейчас он склонится к моим губам и запечатлеет на них поцелуй. Но его большой палец едва коснулся моей нижней губы. После чего Зверь убрал руку. Когда я поднялась из книксена, волк склонился передо мной в изящном поклоне.
— Это я должен благодарить вас, леди Лирей, что составили мне компанию за ужином. Он был прекрасен.
— Д-да, — пролепетала я.
По интонациям Фиара я поняла, что он улыбается. Зверь улыбается! Впервые за все время, что мы знакомы! В своих видениях я видела, что он улыбался моему отцу… давно. Очень давно. Меня тогда еще не было на свете!
— Ты очаровательна, когда краснеешь, Эя, — тихо сказал Фиар. — И еще более очаровательна в своем любопытстве.
Я закусила губу и, хоть не осмеливалась поднять взгляд на альфу, ощутила, что он улыбается снова.
— Хочешь узнать, как все прошло? — тихо спросил Зверь.
Я помотала головой, зажмуриваясь.
Зверь кивнул.
— Тогда что?
Я сглотнула и решилась.
— Ты не дорассказал, — пролепетала я. — В прошлый раз. Что тогда случилось с тобой? Когда они ушли? Церковники, которые думали, что добили тебя…
Когда в затянувшейся паузе я осмелилась поднять глаза на волка, он выглядел задумчивым и сосредоточенным. Я уже хотела извиниться за неуместное любопытство и вообще за излишнюю навязчивость, когда он кивнул своим мыслям.
— Время пришло, Эя, — тихо сказал он. — Нам действительно есть о чем поговорить.
Через несколько минут мы были в его кабинете.
Я сидела в глубоком кресле перед камином, Зверь расположился в таком же. Прежде чем сесть, он водрузил на низкий столик между нами резную шкатулку из черного дерева.
Я упорно смотрела на огонь и старалась не думать, что последний раз, когда была здесь, прямо на этом месте на коленях стояла Альбина и просила, чтобы Фиар принял ее. Вспоминать о том, как она прикасалась к Зверю, было неприятно, и поэтому я попыталась отвлечься, в связи с чем начала изучать взглядом содержимое книжных шкафов.
«История Смутного времени», «Алхимия» в двенадцати томах, запрещенная в королевстве «Магия стихий», «Опыты над материей и пространством», «Магия потоков», «Магия иллюзий»… Стоило признать, это был кабинет мага… но откуда здесь все это?
Словно услышав мои мысли, Зверь произнес:
— Это кабинет твоего отца, Эя.
— Что? — я даже поперхнулась от замешательства, и Фиар заботливо протянул салфетку, а потом, хмуря брови, терпеливо ожидал, пока приду в себя.
— Как? — только и смогла я вымолвить, откашлявшись.
— Как и этот замок. По закону наследования он принадлежит тебе и входит в твое приданое, которое определил сам Анжу.
Я могла только хлопать ресницами.
— Этот замок принадлежал еще твоему далекому предку, прапрапрадеду по отцовской линии. Он был сильным носителем, как говорят в свободном народе, или магом-стихийником, как принято говорить у людей. Несколько поколений твоих предков, Лирей, выросли в этом замке.
