Я его всё ещё не вижу, и он отпустил мою руку, когда мы приземлились, но чувствую, что он рядом.
– Это невероятно! Мама никогда бы мне такого не разрешила! Почему мы так каждый день не делаем?
Маверик смеётся, но на мой вопрос не отвечает. Думаю, он не хочет, чтобы я плохо думала о маме. Но меня не покидает ощущение, что все эти правила, которым так неукоснительно следуют ведьмы, просто смехотворны. Особенно те, что требуют ненавидеть колдунов. Ведь их магия даёт возможность летать! Кто знает, способны ли ведьмы на такое? Но даже знай мама подходящее заклинание, она не стала бы его использовать. Почему? Потому что это против правил.
– Правила – полная чушь, – громко говорю я.
– Согласен с тобой, – вздыхает Маверик.
– Если я хочу дружить с колдуном, то никто мне не запретит.
– Точно!
– Если хочу стать невидимой и пролететь над Лондоном, то имею право.
– Да! – Он смеётся. – Вот только я бы не советовал тебе пока делать это одной, Морган. Это может быть опасно.
Я подтягиваю колени к груди и обнимаю их, разглядывая людей внизу, крошечные точки, спешащие по своим делам.
– Морган, можно задать тебе вопрос? – вдруг говорит Маверик.
– Конечно.
– Ты никогда… не думала о себе как о частично колдунье?
Я хмурюсь.
– Как о колдунье?
– Да. Раз ты только наполовину ведьма.
Мерлин, парящий рядом со мной, ощетинивается, приходя в ярость от такого заявления.
– Думаю, я просто ведьма, – честно отвечаю я. – По крайней мере, так мама говорит.
– Да, похоже на неё. Никакого воображения! – с досадой цокает он языком. – А вот мне кажется, что ты намного больше, чем просто ведьма.
Я фыркаю:
– Ну нет. Это, конечно, очень мило, но мне и ведьмой-то быть тяжело.
– Почему ты так думаешь?
– Я провалила ЭЮВ такое количество раз, что и сказать стыдно, – объясняю я, чувствуя, как щёки загораются, когда я вспоминаю, как часто маме приходилось объявлять, что я в очередной раз не сдала. – Мне сложно контролировать магию.
– Вот тебе ещё одно доказательство, – с энтузиазмом говорит он, а я озадаченно хмурюсь. – Как думаешь, почему тебе сложно контролировать магию? Потому что у тебя способности не только ведьмы, но и колдуньи. Ты особенная, Морган.
– Совсем нет.
– Я размышлял о твоих приключениях в прошлой четверти, – продолжает он, не обращая внимания на мои слова. – И понял, что ты накладывала очень сильные чары. Настолько сильные, что сама не могла их снять. Летучие мыши, которые превращаются в драконов. Бесконечная сальса. Ты хоть понимаешь, как сложно сотворить такие заклинания?
– Я не могла их снять потому, что они вышли из-под контроля! А не потому, что они сильные!
– А что думают остальные?
– В каком смысле?
– Твоя мама, её подруга Дора и твой друг Оуэн. Что они сказали? Они сочли, что заклинания никуда не годятся?
Я вспоминаю конец прошлой четверти. Мама сильно злилась из-за драконов, но не говорила, что это слабое заклинание. Она сказала, что ведьме, которая может создать таких магических существ, по силам и избавиться от них. Что я, между прочим, и сделала. А это продвинутая магия, которой меня совсем не учили. Заклинания пришли ко мне как-то сами собой. А ещё, когда мы с Оуэном сидели за оградой у дома Феликса, прячась от сидящих на дереве драконов, которые палили по нам столбами пламени, он посмотрел мне в глаза и сказал: «Очевидно, что ты очень сильная ведьма, Морган Чармли».
Я улыбаюсь этому воспоминанию.
– Раз ты молчишь, то могу предположить, что я не первый, кто говорит, что ты гораздо сильнее, чем думаешь, – прерывает Маверик тишину. – Скажи, Морган, ты никогда не пробовала варить зелья? Никогда не читала книги заклинаний для колдунов?
– Конечно, не читала! – шипит Мерлин, отвечая вместо меня. – Ведьма так низко никогда не опустится.
– Когда мы вернёмся, я дам тебе одну из моих книг. Хочу, чтобы ты её полистала. Она не из тех, что я опубликовал, скорее это сборник моих любимых зелий. Некоторые очень простые, но есть парочка и весьма сложных. Посмотрим, на что ты способна.
– Эгги не позволит держать дома такие книги.
– Я не спрашиваю у Эгги разрешения. Я спрашиваю Морган, – просто отвечает Маверик. – Ты позволишь подарить тебе книгу? Можешь не открывать её, пока не будешь готова.
Я нервно закусываю губу. Знаю, мама убьёт меня, если я попадусь. Знаю, что это против правил. Но разве не я только что сказала, что правила это полная чушь? И должна признаться, мне правда любопытно. Маверик доказал мне, что магия у колдунов ничуть не хуже, чем у ведьм, а Оуэн на своём примере показал, что не все колдуны злые и алчные.
– Я хотела бы прочитать твою книгу, – решительно говорю я. – Спасибо.
– Прекрасно! – восклицает Маверик. – Только представь, что будет, если совместить магию ведьм и колдунов. Это будет… невероятно.
– Это будет катастрофа, – недовольно бормочет Мерлин.
Некоторое время мы сидим молча, я обдумываю слова Маверика. Я не чувствую себя особенной. Если честно, мне кажется, что всё как раз наоборот. Трудно сжиться с тем, что ты дочь двух совершенно выдающихся волшебников. Моя мама Верховная ведунья, главная среди ведьм, папа гениальный колдун, знаменитый своими уникальными зельями.
А вот я провалила магический экзамен бесчисленное количество раз и на прошлой неделе случайно врезалась в дверь.
– Нужно возвращаться, – наконец говорит Маверик, беря меня за руку.
– Почему? Мы только прилетели.
– Мы не сразу попадём обратно, а твоя мама поставила жёсткие временные рамки. Не хочу, чтобы она запретила наши встречи. Не говоря уже о том, что зелье невидимости выветрится примерно через час.
– Ещё хотя бы минутку, – прошу я.
– Ладно, но не больше.
Я гляжу на лондонские крыши, пытаясь впитать как можно больше деталей. Я не хочу забывать ничего из этого.
– Спасибо, – говорю я, когда понимаю, что мы не можем дольше откладывать возвращение домой. – Спасибо, что показал мне всё это.
– Это только начало. У магии нет пределов.
Мама в бешенстве. Она рвёт и мечет.
Когда мы с Мавериком приземлились на краю леса, она уже ждала меня возле машины. Разумеется, она нас заметила. Её лицо помрачнело, глаза превратились в щёлки, руки сжались в кулаки.
– Как ты мог? – кричит она на Маверика. – Вы летали! Я это по её глазам вижу. Скажи, что ты не брал её в Лондон!
Ну серьёзно! Откуда мамы всё знают?
– Эгги, мы использовали зелье невидимости, – отвечает Маверик с невозмутимым видом, даже не пытаясь что-то отрицать. – Никто нас не видел. Мы чудесно провели время.
