– Морган, ты там скоро? – кричит мама с лестницы, вырывая меня из мыслей. – Оуэн и его папа уже приехали. Спускайся, а то опоздаете.
Мамин голос звучит очень напряжённо, но она старается как может. Я всё ещё не верю, что она позволила мне пойти на танцы с Оуэном, но вчера вечером она сказала мне, что он смог изменить её мнение насчёт нашей дружбы. Не знаю, что будет дальше, но сегодня это не имеет значения. Сегодня я хочу думать только о танцах.
Я щёлкаю пальцами, и на мне появляется пара чёрных высоких ботинок со шнуровкой.
– Мерлин, что скажешь? – спрашиваю я, кружась перед ним.
Он забирается ко мне на плечо и становится муравьём, прячется в кружеве платья и протяжно вздыхает.
– Выглядишь как ведьма, которая только что проиграла битву заклятому врагу, – наконец сердито бормочет он.
– Ну, я хотя бы выгляжу как ведьма, – со смехом говорю я, щёлкаю пальцами, и в моих руках появляется подходящий по цвету клатч.
Уже возле двери я вдруг замираю, ощутив странное беспокойство. Я оборачиваюсь и смотрю на книгу заклинаний.
– Морган! – снова зовёт меня мама, ей явно не по себе.
– Иду! – кричу я в ответ.
Я принимаю спонтанное решение. Я сосредотачиваюсь, щёлкаю пальцами, и мой клатч превращается в сумку побольше. Тогда я подхожу к столу, беру книгу и кладу в сумку. Чуть покопавшись в шкафу, я достаю из кучи вещей спрятанный там котёл Оуэна и тоже убираю в сумку.
– Да ты издеваешься, – бурчит Мерлин, пока я закрываю сумку и бегу к лестнице. – Ты думаешь, сейчас подходящее время?
Я иду вниз, держась за перила и пытаясь случайно не споткнуться в новой обуви. Оуэн ждёт в дверях, на нём чёрные брюки, рубашка и блейзер. Непривычно видеть его таким нарядным. Когда я спускаюсь и подхожу к нему, Оуэн широко улыбается.
– Отличное платье!
– Спасибо, – улыбаюсь я в ответ.
– Итак, у меня только одно правило, – говорит мама, вытягивая шею, чтобы проверить, не слышит ли нас папа Оуэна.
Убедившись, что мистер Блейз терпеливо ждёт нас за рулём машины, стоящей у нашего дома с закрытыми окнами, она продолжает предельно серьёзным тоном, который приберегает на моменты, когда хочет звучать максимально убедительно:
– Никакой магии! Что бы ни происходило! Понятно?
– Понятно! – отвечаем мы хором.
– Вы должны мне пообещать, Оуэн. – Мама глядит на него выжидающе.
Он нервно сглатывает.
– Обещаю.
– Морган?
– Обещаю.
– Хорошо. Вы дали слово, – говорит она и вздыхает, заметив вдруг мой кулон. – Можете идти.
Перед тем как выйти из дома, я очень крепко обнимаю маму. Она такого не ожидает, но тут же расслабляется и прижимает меня к себе.
– С чего это? – спрашивает она со смехом.
– Спасибо, что ты всегда со мной. И за то, что ты лучшая мама на свете! – Я отстраняюсь, чтобы заглянуть ей в лицо, а она ерошит мне волосы. – Знаю, со мной бывает непросто.
– Уж это точно! – Она ласково мне улыбается. – Но я бы ничего не стала менять.
Глава 27
Танцы проходят в актовом зале школы «Вудвил». Нас туда подвозит папа Оуэна, и всю дорогу мы смеёмся над странным музыкальным вкусом мистера Блейза. Нам пришлось слушать старого музыканта, имя которого я никогда не слышала. Он играл на гитаре и всё время пел о Техасе.
И это самое лучшее в Оуэне. Я переживала, что нам будет неловко находиться вместе, но нам, наоборот, очень легко. Мы просто болтаем и смеёмся, как обычно. Единственная разница – мы разодеты и вместе едем на танцы.
Мы заходим в зал, на входе нас встречает пара учителей. Нас окликают, мы оборачиваемся и видим Феликса. Он идёт к нам с девочкой, до ужаса похожей на…
– Сэнди? – У меня челюсть отвисла. – Вы сюда вместе пришли?
– Феликс пригласил меня перед финалом. – Ей очень идут тёмно-сиреневое платье и сверкающие блёстки в волосах. – Соревнование – совсем не главное, Морган. Главное – завести новых друзей.
– Да, Чармли, – произносит Феликс, важно сдувая пылинку с новенького тёмно-синего вельветового костюма. – Не будь такой узколобой.
Сэнди берёт его под руку, и они смешиваются с толпой на танцполе.
– Феликс перед целым автобусом назвал меня предательницей, когда подумал, что мне понравился парень из другой команды, – фыркаю я. – И теперь приходит на танцы с ней? Вот это выбор! Он рехнулся?
– Ну, не знаю, – говорит Оуэн. – Они неплохо смотрятся.
– Я думала, ему Айрис нравится.
– И я, – соглашается он. – Может, так и не решился её пригласить. Говорят, она отказала всем, кто пытался.
Нужно отдать должное «Вудвил» – праздники они устраивать умеют. Зал отлично украшен: на входе изящная арка из шариков, с потолка свисают милые оранжевые фонарики, вдоль стен мерцают гирлянды. В дальнем конце зала играет диджей, перед ним танцпол, над которым крутится диско-шар, а у другой стены стоят столики, за которыми можно посидеть. Рядом с ними фуршетные ряды с напитками и закусками, которыми заведуют нарядные учителя из обеих школ.
– Вот это они постарались, – непринуждённо произносит Оуэн и убирает руки в карманы, глядя на фонарики под потолком.
– И у них есть повод, – вздыхаю я, наблюдая, как Сэнди позирует фотографу с кубком победителя «Битвы школ». – Она ведь этого мне никогда не забудет, да? Даже очень старыми мы будем встречаться в лесу, когда начинающие ведьмы сдают ЭЮВ, и Сэнди станет без конца рассказывать, как обставила меня в школьной викторине.
– Уверен, к тому времени всё забудется.
– Я бы на это не рассчитывала, – с сомнением отвечаю я. – Хорошо, что хотя бы историю с кактусом мы замяли.
– А знаешь, с тех пор как мы с ней познакомились, мне уже не кажется, что ты поступила так уж неправильно, – говорит Оуэн, и я смеюсь. – Пусть развлекается, давай к столикам отойдём.
Мы подходим к столу, берём пластиковые стаканчики со странным напитком, который состоит из смеси соков, – учителя называют его «тропическим пуншем» – и садимся на скамейку. Некоторое время мы просто разглядываем людей и играем в смешную игру – гадаем, перед нами ведьма или колдун. Весьма занятно!
Я совершенно убеждена, что девочка из «Вудвил», которая с широко раскинутыми руками кружится в центре зала, ведьма, ведь человек с таким вкусом и характером не может быть из колдунов. Оуэн в ответ говорит, что Феликс тогда тоже ведьма, у него уж точно неповторимая индивидуальность. На что я отвечаю, что этого парня к ведьмам не возьмут, скорее превратят в жабу раньше, чем он скажет «магия».
Незаметно для себя мы перестаём болтать и выходим на танцпол. Мне сначала неловко, ведь я понятия не имею, как танцевать с кем-то, но всё получается само собой. Мы становимся друг напротив друга, Оуэн делает волну руками, чтобы меня насмешить, я нелепо кручу бёдрами, что смешит его ещё сильнее. И вот мы пытаемся обойти друг друга, выдумываем всё новые движения, а ребята из наших школ со смехом присоединяются к танцу.
