– Я за Сашхена перепугался насмерть, когда он лопату швырнул, – признался Клавдий Мамонтов. – Подумал…
– Да ты что? – Макар заматывал ему руку бинтом. – Я бы голову свою подставил, а не позволил бы ничему такому…
– Марш ко мне оба! – с крыльца офиса зычно крикнул им вышедший на воздух с ребенком на руках полковник Гущин. – Доложить коротко и ясно, что тут было.
Они поплелись и доложили.
– Не дождетесь моей благодарности. – Полковник Гущин грозно сверкнул на них очами и наклонился к малышу. – Не слушай их, золотко мое… идет коза рогатая… – Он пальцами сделал Сашеньке козу, и тот цепко схватил его за указательный палец.
– Как вы узнали, что мы здесь? – спросил Клавдий Мамонтов.
– А я где и кем, по-твоему, работаю? – Гущин злился. – Что за самодеятельность? Кто вам разрешил? Я проснулся – меня как током ударило. Слышу, старушка-гувернантка с Лидочкой разговаривает. А где папа? А где его друг? Я подумал сначала, что вы решили в баре оторваться на ночь глядя. Смотрим – ребенка нет в детской. А девочка: они на станцию поехали, я слышала. У меня чуть инфаркт не случился! Теперь слушайте меня оба. Садитесь в свою крутую тачку, забирайте мальца и марш отсюда. Марш домой оба! И учтите – наш разговор с вами еще не закончен.
Он швырнул Макару ключи от его дорогой машины. Затем очень бережно передал ему с рук на руки Сашеньку.
– Федор Матвеевич, я бы с вами остался, – попросил Клавдий Мамонтов. – Здесь много работы предстоит.
– Домой, я сказал. – Полковник Гущин повысил голос. – Я сам разберусь, без вас, дураков.
– Без нас, дураков, и без маски своей и без перчаток. Как же это так полковник, а? Оплошали вы, – кротко заявил Макар, снова усаживая сына в пыльный рюкзачок-переноску на груди.
Глаза Гущина расширились, он схватил себя рукой за подбородок, словно проверяя… нет, нет, средств индивидуальной защиты! Через минуту он уже требовал у полицейских себе маску и перчатки. Перчатки ему дали эксперты, приехавшие вместе со всем оперативным десантом из Балашихинского УВД. А вот маски у полицейских не оказалось.
– Пока нас не отправили в изгнание, попроси у экспертов, чтобы они непременно изъяли статуэтку Артемиды Эфесской, – шепнул Макар Клавдию Мамонтову. – И обработали бы ее, проверили.
– На предмет чего? – спросил Мамонтов.
– Следов крови Ильи Громова.
В офисе «Лоджика» продолжался ночной обыск. Полковник Гущин вместе с сотрудниками Балашихинского УВД, узнав у менеджера Хохлова домашний адрес Смоловского, отправился к нему домой. Самого Смоловского он пока не допрашивал. Распорядился лишь взять у него образцы ДНК, как и у остальных задержанных.
Оказалось, что частный дом Петра Смоловского находится не так уж далеко от Расторгуева, где проживал покойный Громов, – в Домодедове, за аэропортом. Приехали сотрудники местного Видновского УВД, и вместе с ними они вскрыли дом и гараж. Перед отъездом в Домодедово полковник Гущин коротко переговорил с менеджером Хохловым, который находился в состоянии шока и все никак не мог поверить в происходящее. Тот сказал, что Смоловский вот уже пять лет как проживает один, жена бросила его и забрала двоих детей. Он купил ей большую квартиру в Москве, платил алименты, но ни с ней, ни с детьми практически не виделся.
В двухэтажном кирпичном доме за высоким забором царил хаос – из шести комнат кое-как прибрана была лишь одна, где и жили и спали. В пустом гараже эксперты сразу обратили внимание на целую батарею моющих средств и швабру. Они обработали пол и стены реагентом.
– Здесь тщательно убирались, все замывали, – сообщили они Гущину. – Но реагент выявил множественные обильные следы крови на полу и на стенах. Мы нашли место, где убили Илью Громова. Хотя все здесь и пытались подчистить.
Полковник Гущин оглядывал вымытый гараж – голая лампочка под отделанным сайдингом железным потолком. Смотрел на фото спектра реагента в ноутбуке экспертов, где картина показывала, как гараж выглядел до уборки. В чем-то гаражи Смоловского и Алтайского, где он сам лично так жестоко допрашивал Гусева, были очень похожи. Полковник Гущин внезапно ощутил, как по спине его побежали мурашки. Но он даже себе не хотел признаться в тех чувствах, которые теперь вызывало у него это дело.
Словно сполохи…
Словно отголоски…
Чего?
На участке, освещенном фарами полицейских машин, он сразу обратил внимание на свежевскопанную клумбу. Все на участке выглядело запущенным и неухоженным – как оставили прошлой осенью, так и заросло все в мае, когда хозяин дома лежал в ковидном госпитале. Однако клумбу совсем недавно вскопали, понатыкав каких-то растений, которые сразу же и засохли.
Полковник Гущин велел клумбу перерыть. И буквально через пять минут эксперты обнаружили там прикопанные части тела – человеческую ногу, ступню и руку, отрубленные топором. Позвонили криминалисты, закончившие осмотр и обработку реагентом «Тойоты» – внедорожника Смоловского, стоявшего на парковке станции Сортировочная. В отмытом багажнике были обнаружены обильные следы крови, реагент и здесь выявил их. В этой машине изувеченное тело Громова из гаража привезли на станцию и уложили в дальнем тупике на рельсы, на «перекрестке трех дорог».
Только после этого полковник Гущин решился на допрос задержанного. Он сел в оперативную машину, где Смоловский под охраной полицейских так и сидел все это время. И попросил оперативников покурить у авто.
– Почему вы убили Илью Громова, Смоловский? За что? – задал свой первый вопрос полковник Гущин.
Тот молчал. Сплетал и расплетал пальцы скованных наручниками рук.
– Мы обнаружили в вашем гараже кровь, во дворе закопанные части тела Ильи Громова. Вы похитили Громова от его дома вечером в пятницу, ударили сзади по голове, привезли к себе в гараж. От его вещей и машины вы избавились, да? Кровь пытались замыть. Вы и раньше это делали? Вы убивали людей раньше?
– Нет. Никогда. – Голос Смоловского охрип.
– А видеозапись, которую вы заказали уголовникам Гусевым? Вы заплатили за нее полтора миллиона рублей. Это большие деньги просто за видео. Но это ведь было не просто видео. Что такого вам сделал Алтайский, что вы захотели его мучительной смерти?
– Я никогда не слышал эту фамилию. Я не знаю, кто это.
– Человек с видео, которому Гусев-младший заливает в рот очиститель для труб, а потом убивает его выстрелом в голову. Это видео вы у Гусевых купили.
Петр Смоловский молчал. Полковник Гущин искал в его взгляде признаки безумия и… не находил их. Думал, что фигуранту надо не откладывая назначать комплексную судебно-психиатрическую экспертизу в Институте имени Сербского, благо тот открылся после карантина.
– Вы тяжело болели, Смоловский, вы долго лежали в госпитале, – продолжал Гущин. – Вы вышли всего месяц назад из больницы. Жалуетесь, что до сих пор нездоровы. Что заставило вас совершить все это? Так вдруг?
