По возвращению с болота Антон почувствовал, что может быстрее и лучше пользоваться возможностью крестика. Если раньше он мог лишь излечить неглубокие раны и ссадины и снять усталость, то теперь он все лучше и лучше понимал, как с ним взаимодействовать. Он мог перекачать силу в руку и несколько минут без устали отбивать атаки Сильтака, чем сильно его удивлял, и тот навешивал ему на руки мешки все тяжелее и тяжелее. Антон научился даже ставить невидимый щит, который отклонял меч гладиатора правда, на мгновение, и тот недоуменно смотрел, как его меч неожиданно пролетал мимо Антона.
В какой-то момент Антон стал предугадывать, куда будет бить Сильтак, до того, как тот ударит. Эти знания приходили к нему как бы изнутри, и он, экспериментируя, вместо того чтобы отбить удар поворотом кисти, просто уклонялся, пропускал меч под мышкой, хватал руку с мечом и, сближаясь, делал заднюю подножку. В конце концов, Сильтак решил, что с мечом Антон уже освоился в достаточной степени.
– Мастером ты не стал, господин, но работаешь мечом вполне уверенно.
Он посадил его на коня, дал в руки копье и передал Флапию.
– Тренируй, Флапий, рыцарский бой – сказал он и ушел к воинам Антоновой дружины. Флапий крякнул и заставил Антона слезть с коня. Конь оправился в стойло на конюшню, а Антона посадили на деревянного козла на деревянных колесах, смазанных жиром, и четверо новобранцев, подхватив веревки, тащили Антона с копьем наперевес на деревянном козле к столбу, у которого были две мишени. Одна побольше, на уровне пояса, другая поменьше, на уровне головы. Флапий стоял за щитами столба, смотрел в прорезь мишени и командовал:
– Выше копье! Еще выше! Ниже копье! Правее, левее.
Подъехавший к мишени Антон наносил рыцарский удар копьем по щиту… или промазывал. Спорить с такой формой обучения он не стал, хотя понимал, что это выглядит смешно.
Многочасовые тренировки вскоре дали о себе знать. Вновь проявилась способность к предвидению. Он стал ощущать копье как продолжение своего тела и знал, куда ударит тупой конец, мог в любой момент изменить направление удара.
Успехи заметил Флапий и не преминул об этом сообщить:
– Да у вас, милорд, прямо талант к рыцарскому делу. Вашего покойного отца сколько ни учили, ничего не помогало. На козле еще куда ни шло, он мог попасть с пятого на десятое по мишени, но ежели садился на коня, то тут хоть плачь. Конь скачет сам по себе, Робарт болтается, как… сам по себе, м-да… а копье тоже само по себе… болтается в общем. Если бы не дар Света, так бы и сгинул… Завтра на коня, милорд, садимся. Удар у вас сильный, вам не меч, а топор или булаву иметь надо, – закончил он свою поучительную речь.
На занятиях учителя Антона не жалели, а он не жалел крестьянских сынов. Теперь они учились ходить, бегать, есть в боевом снаряжении. Он заставлял их по многу раз подниматься по боевой тревоге и за определенное время надевать на себя броню. Кираса сделана была так, чтобы быстро надевалась через голову и закреплялась ремням по бокам. Под кирасу надевался бронзовый составной круг, защищавший шею, и кираса ложилась на него. Ниже надевалась кожаная юбка, закрывающая ноги до колен. Изнутри юбка была укреплена ясеневыми продольными неширокими пластинами. Ниже колен шли боевые сапоги с приклепанными поножами. На кирасе уже был закреплен ремень, который затягивали и вешали на него длинный сорокасантиметровый кинжал для ближнего боя, шестопер и колчан со стрелами. За спину вешали щит и лук. Вот в таком походном снаряжении, с копьем в руках, стражники бегали к реке и обратно. Тренировки для бывших крестьян не прошли даром. Первые десять новобранцев, пройдя курс молодого бойца, могли стрелять из лука, бить копьем и щитом, действовать слаженно в строю и тройками. Не все получалось, как хотелось бы, но результат был налицо. Это были уже не вялые крестьяне, а воины, ставшие суровыми и более крепкими. Они так же не жалели своих подчиненных и гоняли их, как выразился Флапий, «в хвост и в гриву».
Глава 11
Уставший за день Антон, еле-еле добрался до подвала. Он сегодня занимался без задействования креста. Хотел посмотреть, как у него получится. Получилось. Хоть и устал, но продержался весь день. Спустившись, положил крест «заряжаться» на наковальню и, умывшись, упал без сил на кровать.
Ночью Антону вновь снился сон. Он подходил к краю туннеля и видел Робарта. Но в этот раз за спиной его мнимого отца показались всадники. Они проехали мимо Робарта и направились в туннель. Он услышал их разговор.
– Так значит, этот сквайр сумел убить Орлика? – спрашивал худой, горбоносый, с желтушным лицом человек. Его глаза неестественно светились. Они спокойно поравнялись с Антоном и, не обращая на него внимания, продолжили свой разговор.
– Все так, Озаряющий – произнес всадник в белом балахоне, как у Орлика. – Нам передали, что они с шером отрубили ему голову и утопили в болоте.
– Орлик – дурень! – презрительно произнес худой. – Как можно было исцелить сквайра и дать себя убить?
– Может быть, он их завербовал, Озаряющий? – произнес всадник в балахоне.
– Может быть, – согласился худой. Тогда этот сквайр не так прост, как нам представляется. Приедем и посмотрим на него.
Всадники поравнялись с Антоном и, как бы не замечая его, проехали мимо. При этом Антон отчетливо почувствовал, что он боится этих людей. Они светились неестественно ослепительным светом, и пугал именно этот свет.
Всадники скрылись в туннеле, и их голоса стали звучать неразборчиво, а затем вообще смолкли. Антон посмотрел им вслед и повернулся к Робарту. Но того уже не было.
Антон проснулся. Ему казалось странным, что каждый раз он дрожит и пугается этих снов. Почему эти всадники говорили о нем, и откуда они знают, что случилось с Орликом? Кто-то, кто знает, что он ходил на болото, и знает, зачем, сообщил им это. Но не все. Он знает главное. Орлик убит. А это ехали Рассветные. Значит, им сообщили, что Орлика убили и что он якобы перед смертью исцелил его и почему-то Торвала. Его-то от чего? Непонятно. Значит, тот, кто передал Рассветным информацию, знал мало, а чего не знал, то домыслил. Этот кто-то из замка или деревни. Скорее всего, из деревни. А вот утечка информации произошла из замка. Значит, у Рассветных в деревне есть осведомитель. По-другому свой сон Антон истолковать не мог. Не зря он решил иметь в замке и в деревне своих информаторов. Нужно как-то вычислить этого стукача и выявить, кто в замке болтает лишнее… Потом решит, что с ними сделать. Антон успокоился и незаметно уснул.
Утром он уже не вспоминал о сне и, пересев с «козла» на коня, оттачивал рыцарский удар копьем. Разницу с деревянным козлом он ощутил сразу. Конь набирал скорость скачками, и копье в его руке прыгало вверх и вниз. Несколько раз он промахивался, а затем, неожиданно пригнувшись к луке седла, стремительно устремился к мишени. Удар о шит был такой силы, что сбитая из досок мишень развалилась, а Антона, если бы он не пригнулся, выбило бы из седла.
Упавший на спину оторопевший Флапий с трудом поднялся.
