Затем вытаскивал из закутков памяти палаты акаций. Свою жесткую, неудобную койку. Скудный и однообразный рацион. Орущих на него одноклассников и непобедимого лидера студсова Густава Чакла.
Припоминал учителей – указующего Бакетту и неудержимую Нидкжар. Как он висел вниз головой на Крюке Дисциплины – а ученики по очереди, поощренные учителем, лупили его метлой… Как гулял – разумеется, днем – по Аллее и подходил к самому порогу таинственной Лаборатории.
Бесчеловечную тишину на кладбище айсайцев…
Несмотря на множество неприятных вещей, которые произошли с Томасом в «Айсе», в его горько-сладких воспоминаниях Уа остался уголком теплоты и относительной безопасности. Он знал там каждый камушек и закоулок, всех айсайцев помнил в лицо. А вот громадный мир, куда затащил его Эдвард, пугал безбрежными горизонтами и миллионами новых людей.
Раньше Уа – всегда успокаивал…
Однако сон не подчаливал. Даже наоборот: чем дальше Томас размышлял о прошлом – тем большее беспокойство его одолевало…
Томаса затрясло. Он не понимал, с чем связано смятение, – и продолжал вспоминать.
Как он впервые покинул Уа, чтобы сдать Испытание. И как рад был вернуться обратно – туда, где ему все знакомо. Как стоял крайним в очереди на Выпускном и прикидывал, как бы понепринужденнее подойти к Барту Хиру и завязать разговор – попросить устроить его в хозфак. Томас согласился бы на любой отдел…
И как к нему подскочил один из выпускающейся элиты – Эдвард Бах. Победоносно положил на его плечо свою руку – и сорвал все планы.
А затем закрутилась вереница событий и неожиданностей. Необходимостей принимать самостоятельные решения…
Закончилось все вязанием и… Марилой.
Марила…
Томас пролежал на диване всю ночь – но так и не сомкнул глаз.
Сейчас он не мог ни на чем сконцентрироваться. Вязалось без удовольствия, постоянно всплывали различные флешбэки. Тревога колола иглой. Стоило прекратить вязать – как его тут же накрывал первобытный страх.
К полудню Томас понял, что творится с ним что-то неладное…
Он заглушал себя горячим молоком, леденцами, вязанием – и прогоняющим мрак одиночества звуком телевизора.
Поскорее бы приехал Эдвард… Он знает, что с ним не так. Он объяснит…
Тимур же, наблюдая, как Томас без микроволновки разогрел молоко, – еще раз вспомнил, как на него в гостиной Турановых упала невидимая «плита», из-за которой он тогда не мог подняться с пола.
Это было необъяснимо.
Ладно кружка – возможно, она с электрическим кипятильником на донышке. Но «плита»…
Почему он не мог встать?
Тимур не из хилых – раз тридцать-сорок без проблем отожмется. Но в тот момент он словно весил на сто кило больше.
И не было чувства, что давят в одном месте – допустим, в пояснице. Тяжесть распределилась по всему телу – будто прижало самим воздухом…
Это походило на какую-то магию. И это напрягало – с чем он столкнулся?
Какова природа «плиты»?
Тимур по-новому посмотрел на убийцу. Он прикинул: а не обладает ли тот какими-нибудь сверхспособностями…
Тимур не был склонен к эзотерике – но сейчас не видел никакого разумного объяснения.
А более всего его волновало то, что, если при попытке бежать на него снова упадет такая «плита», – побег захлебнется в самом начале. Как с этим бороться?
Пару минут Тимур размышлял – но вскоре понял, что думать об этом бессмысленно. Он попросту теряет время.
Магия это или некая новая технология – не важно. Вдруг этот убийца даже не может наложить чертову «плиту». Возможно, ее мог наколдовать только тот второй, молодой – в красно-черном костюме с умным и хитрым лицом, – он выглядел более опасным. Сейчас просто следовало учитывать «плиту» как переменную при планировании побега.
Мысли Тимура переключились на отсутствующего убийцу. В комнате его не было – и слава богу.
Значит он либо в другой комнате, – подумал Тимур, – либо куда-то отлучился…
Хотя не похоже, что здесь есть еще одна комната, – обычный двуместный номер. Или, может, он в другом номере?..
Но за все время, пока Тимур бодрствует, другой убийца никак не выдал своего присутствия. И еще нужно помнить о третьей убийце – та обряженная девка, которая столкнула его с порога в доме Турановых… Здесь ее тоже не было.
Тимур решил, что будет исходить из того, что в данный момент ему противостоит исключительно седой.
Дальше следовало подумать над тем, когда именно бежать. И Тимур быстро заключил, что лучше всего – прямо сейчас.
Неизвестно, где остальные убийцы. Если они ушли – это идеальный момент.
Плюс его сторож находится в таком состоянии, что не заметил, как заключенный проснулся. Как знать, может, это временно – и вскоре он придет в себя?..
И главное – неизвестно, сколько еще Тимур сможет притворяться спящим. Неожиданность нападения – это единственное его преимущество.
У Тимура была хорошая фантазия, но когда находишься в лежачем положении, а твоя рука прикована к кровати – вариантов побега особо и нет.
Убийцу нужно каким-то образом приманить и отмудохать – вот и весь план.
При этом нельзя, чтобы убийца его касался и уж тем более оказался позади. Тимур помнил, как другой до него дотронулся, – и это было последнее воспоминание до пробуждения.
Еще одна странность, да? Как можно вырубить человека прикосновением ко лбу?..
Это тоже магия?
В таких обстоятельствах не выйдет, например, ненароком свалиться с кровати – а потом съездить подошедшему убийце по носу.
Тогда седой окажется сзади: одно касание, одна «плита» – и Тимур проиграл. К тому же при падении Тимур мог травмировать прикованную руку.
Сбросить пилюли со стола – чтобы убийца подошел и нагнулся за ними – тоже рискованно. Ну а вдруг догадается? Пузырьки сами по себе не падают. И если цепь зазвенит? Тимур мог запросто себя выдать – и подступят к нему уже во всеоружии.
Нет. Напасть нужно внезапно.
Другая проблема – собственно, сам бой. Как сокрушить убийцу?
Закованному из лежачего положения сделать это невероятно сложно. Тимур помнил, как заламывать руку – его учил Костя, – но как выполнить прием лежа?
А тут еще эти чертовы наручники мешаются…
Минут десять Тимур отчаянно ломал голову, не в силах придумать какой-нибудь более-менее безопасный, надежный план. Все, что приходило на ум, было очень уж авантюрно. При этом он старался не морщиться, чтобы убийца ничего не заметил по его лицу.
А время шло… Тимур понимал, что, если явятся другие убийцы, – все, не начавшись, будет кончено.
