Каждый из них разорял священные холмы, находил ягоду – и становился царем или царицей, императором или императрицей. И так же, как Хосю, все монархи в дальнейшем тряслись за залежи волшебной Малины.
В конце они озлоблялись, принимались убивать, интриговать, предавать. Ослепляли родственников, душили детей и родителей, мучили народ. Затем подоспели иноземные султаны и короли – им также возжелалось Малинки, – и развязались бесконечные войны царей с царями.
По всему миру Малина Хосю сеяла недоверие, злорадство и смерть.
Последним сюда пришел низенький лысый бородач. Воспользовавшись слабостью военного времени, он во главе кучки вооруженных матросов захватил закрома ягоды и объявил, что она принадлежит не кому-то одному – а всему рабочему классу. И, следовательно, ее надо раздать…
Бородач отведал Малины, убил своего императора – а священную землю, на которой она произрастала, волшебным образом разбросал по планете.
Ныне Малина в виде различных ягод растет везде. Человечество ее ест – но мечты она больше не исполняет. Вероятно, магически ослабла из-за смешения божественной почвы с обычной.
Да и к тому же – раз все люди хотят примерно одного, то и желания в итоге друг друга нейтрализуют.
Ведь не могут существовать одни цари да царицы. Нужны и крестьяне.
А вот озлобляется человек – с прежней силой.
Глава 3
– Я никогда не слышала эту легенду, – улыбнулась Виктория. – Похожа на сказку.
– Это не сказка, – ответил Туранов. – Кроме температурной аномалии, тут есть еще несколько странностей. Лысый бородач, я забыл об этом сказать, стер с карт, из истории и воспоминаний всех людей любое упоминание о Малине, о Хосю, да и, собственно, саму легенду. И теперь никто, кроме потомков той самой деревни близ холмов, не помнит и не запоминает эту историю. Вы ее вскоре также забудете.
– А вы, стало быть?.. – спросил Немесов.
Ему чрезвычайно понравилось, что по поверью Змей был азиатом. Немесов всегда искал культурные корни для своего расизма – и потому решил запомнить сказание.
– Да. Я потомок тех самых людей.
– То есть я правильно понимаю, что вы утверждаете, будто я забуду эту информацию? – скептически улыбнулся Немесов.
– Не пройдет и дня, – кивнул Туранов. – Я рассказывал эту легенду Розе, наверно, раз сто, не меньше. И она продолжает забывать… Вы ее можете спросить сами – она сделает круглые глаза. А вот дети мои помнят. В них моя кровь, мои гены. Более того, однажды, подрабатывая в Екатеринбурге журналистом… в середине девяностых, сами понимаете, я был студентом, пришлось как-то выворачиваться… я написал об этом статью. И ее согласился опубликовать «Екатеринбургский рабочий». В своем мартовском выпуске. Только без части с лысым бородачом, разумеется… Цензура, сами понимаете… И что вы думаете? К вечеру чернила на страницах, где была написана моя статья, – поблекли и исчезли! Весь тираж был с пустым блоком! Случился скандал. Посчитали, что это политическая выходка, – и главреда сняли…
– То есть, если я напишу «Малина Хосю» у себя в телефоне, например, в блокноте – то запись скоро исчезнет? – недоверчиво покачал головой Немесов. Настолько легко опровергаемого бреда он еще не слышал.
– Да. Любое упоминание о Малине пропадает спустя несколько часов. Во всех официальных документах кооператив значится под номером. Иначе данные о нем стираются. Вы попробуйте, напишите. Утром у вас будет пустая страница.
Немесов достал телефон – и запечатал. Туранов ухмыльнулся: кажется, дело пошло на лад. Возможно, сейчас…
– Ну а теперь… как насчет чая с «тортиком»? – спросил он. – Перекусим?
– Да, пожалуйста, – улыбнулась Виктория. – Ваша жена сама делала тортик?
– Разумеется. Как и все сладости. Она кулинар. Он весит семь с половиной…
Немесов поморщился, убрал смартфон.
– Вика, у нас завтра очень ранний рейс. Нужно будет как следует выспаться – возможно, нам пора?
– Давай попьем чай.
– Хорошо, чай – так чай, но потом мы уезжаем, ладно? Простите, Евгений, зовут государственные дела, нет времени как следует погостить. И, пожалуйста, без «тортиков», мы не переносим «сладкое».
Туранов раздраженно вздохнул. Он не понимал, почему Немесов продолжает увиливать и отнекиваться. Ведь это блеф. Немесов хотел взятку – иначе чего он приехал? Не посмотреть же на картины, в самом деле!
Видимо, следовало увеличить сумму… Но запрошенные девять – это слишком много. Нужно как-нибудь сбить.
Ну, я еще не все козыри сдал, – подумал Туранов.
– Роза! – крикнул он.
Немного погодя в дверь постучали – и в гостиную заглянула Роза.
Жена Туранова была низенькой стройной брюнеткой тридцати пяти лет в черном облегающем платье. У нее длиннющая, до бедер, коса – ее гордость. Пышную белую горжетку из песца, которая покрывала всю грудь, Роза носила как ветеран – награды. На лицо она наложила столько пудры и теней, что походила на актрису театра Кабуки. Помада у нее ярко красная – как помидор. Никто, включая ее мужа, не считал ее красавицей. Сама Роза видела себя симпатичной – и вполне довольствовалась своей внешностью.
Как и Туранов, Роза небезразлична к золоту. Серьги со здоровенными рубинами – подобно двум шар-бабам – отягощали уши. На левом запястье переливались изысканные часы с белым циферблатом, на правом – браслет с сапфирами и бриллиантами. На пальцах у нее шесть колец – пять роскошные, с различными драгоценными камнями. Роза стыдилась за простое обручальное кольцо, поэтому прикрывала его рукой.
Она целый день была как на иголках. С утра готовила – первое, второе и десерт, – хотя еще было не ясно, приедут ли вообще Немесовы.
Несмотря на то, что Роза – одна из самых богатых женщин города N, она продолжала готовить самостоятельно. Почему? Вслух она отвечала, что не позволит кормить бесценного супруга всяким стряпунам – хотя повара-подмалинники считались непревзойденными асами. Или могла запричитать, что принципиально не доверяет завидующей прислуге: наверняка отравят или в суп нассут… Порой гордо заявляла, что за восемнадцать лет брака настолько тщательно изучила вкусы Туранова – что ее все равно никому не переплюнуть. И правда: в кулинарии Роза добилась значительных успехов.
Но по факту после того, как Турановы выбились «в люди», а Роза смогла позволить себе не работать, – она перестала чувствовать себя нужной мужу. Если раньше он без нее не мог, то теперь – легко. И готовка, на ее взгляд, была одним из нескольких тросов, которыми привязаны лодыжки ее капитана к палубе семейного корабля.
В ожидании приготовления блюд Роза нервничала – поэтому решила еще раз убраться. Вчера клининговая компания под ее беспощадным надзором вычистила дом – но ей везде чудились пылинки и соринки. А потом – ее понесло.
