Скорей всего, он увел толпу от запаха… Но сам факт, что увел, сбивала с толку. Я не думала и не знала, что меты могут кому-то подчиняться. О том, что эта тварь украла тело моего брата, я пока думать не могла. И не хотела. Я сейчас думала о женщинах и о детях, которые верили, что я смогу их спасти. И я надеялась, что смогу, иначе, и правда, все напрасно. Все потери и смерть Мадана ни черта не значат. Когда твари исчезли из поля зрения, мы с Сарой вышли из лазарета и пробрались обратно к баракам. Она показала мне, где закопала несколько винтовок и стрелы с тремя арбалетами. Для нас это было не просто чудом, а даром свыше. Около часа я показывала, как пользоваться оружием и тренировала женщин. Детям мы дали колья, но я искренне надеялась, что им не придется ими воспользоваться, и мы сможем их защитить. Нам так же удалось вынести консервы со склада в столовой и пакеты с сухарями. Этих запасов хватит на несколько дней. Питьевая вода имелась в самом лазарете в двух небольших резервуарах в подвальном помещении. Ее привезли в бочках из колодца, который нашел Саган.
Ближе к вечеру Сара показала мне комнату Мадана. Оказывается, она убирала здесь все здание — это входило в ее обязанности. Нет, я не пришла сюда горевать и рвать на себе волосы. Я не могла сейчас этого позволить. Я приду сюда потом, когда освобожу всех этих несчастных или найду для них безопасное место. Приду и буду ломать ногти о стены и рыдать, уткнувшись лицом в его постель. А может, я свяжу из простыни крепкую веревку и вздерну себя на балке под высоким потолком. Я пока не знаю, что со мной будет, когда я позволю этой боли вырваться наружу и сожрать во мне все человеческое. Но пока что я не могла. Меня ждали эти несчастные женщины и их дети с испуганными глазами, полными отчаяния и веры в меня. Им надо было во что-то верить. Когда-то они точно так же верили Мадану. Они верили и Рику, но эта мразь их бросил. Теперь я знала, кто был вторым наемником. Кому поручили убить Неона, в случае если я не справлюсь. Но справилась не я… справились меты. Хотя, я сто раз прокручивала этот момент на крыше, когда Рик дал Маду свой пистолет, там было всего два патрона. А ведь тот ни разу не стрелял, и должна была остаться целая обойма. Ублюдок сделал это намеренно — оставил всего пару патронов, чтобы шансы брата сравнялись к нулю. И я уверена, что в центральном компьютере в лаборатории он намеренно уничтожил все файлы и перезапустил систему. Знал ли об этом Фрай? Скорей всего, нет, как и не знал, зачем я на острове. Значит, Рика вербовал не он, а само правительство.
Я осмотрелась по сторонам, не понимая, что именно хочу найти, но ведь должно что-то быть. Мадан выходил на связь с внешним миром. Я не верю, что он настолько верил Рику. Должно быть нечто, что мой брат скрывал даже от него. И это нечто здесь. В этой комнате. Я перещупала все стены, и половицы, посмотрела за окном и под подоконником — ничего. Пусто. Ни одной зацепки. Неужели вся связь происходила в присутствии Рика и с его старого планшета? Это так не похоже на Мадана. Он не мог настолько доверять. Я ведь слишком хорошо его знала. Мой брат должен был допускать шанс предательства даже от самых близких людей. Его ведь учил Джен, как и меня.
В бессилии осела на кровать и, закрыв глаза, уткнулась лицом в подушку.
Она все еще пахла им. И я застонала вслух, обхватила ее двумя руками и тихо заскулила, как раненая собака у вещей мертвого хозяина. Очень тихо, чтобы никто не слышал. Если бы я могла, я бы наплевала на всех и погрузилась в это болото безумия. И я сделаю это. Обязательно. Очень и очень скоро я смогу.
Запах… запах его волос и тела. От него ведет, как от полоски самого дорого и чистого наркотика, который скармливал нам Джен, когда хотел, чтобы мы расслабились после задания. Но это другой яд — от него закатываются глаза и трепещут ноздри, от него сердце рвется на куски, потому что это все, что осталось, и даже он не вечен. Он выветрится, его запах. Исчезнет со временем. Внезапно вскочила и бросилась к шкафу. Вытащила несколько футболок брата, стянула с себя грязные тряпки, нижнее белье и ушла под душ с его вещами. Быстро смыла грязь и натянула на себя его футболку и штаны. Закатала внизу, затянула посильнее поясом, чтоб не спадали. Хочу, чтобы его запах впитался в мою кожу. Хочу сдохнуть с его запахом. Вернулась в комнату и аккуратно сложила выпавшие вещи, поглаживая каждую кончиками пальцев, выпадая из реальности и вспоминая, как когда-то входила в его комнату и тоже трогала и нюхала его вещи. Это был любимый ритуал. Мы оба его обожали. Ведь Мадан делал то же самое. А бывало, он заставал меня за этим занятием и наказывал… Это было самое грязное и пошлое наказание в моей жизни, когда, глядя ему в глаза, я должна была растирать себя между ног его футболкой, ни разу не касаясь пальцами, а он жадно смотрел, как я извиваюсь, кончая, и закрывал мне рот ладонью, считывая мое наслаждение из закатившихся глаз, а потом забирал у меня из рук влажную смятую тряпку и подносил ее к лицу, закатывая свои глаза.
"Так пахнет Ад, Бабочка… мой персональный Ад имеет запах твоего оргазма".
А ведь мы были счастливы. Несмотря на все препятствия и стены между нами, мы во всем находили свое счастье. Во взглядах, в прикосновениях, в таких вот бесконтактных актах дикой одержимости. Я зарылась лицом в его вещи и глухо застонала. Как же я буду жить без тебя, любимый? Даже если и найду нашу дочь? Как я смогу открывать каждый день глаза, зная, что тебя нет?
Когда любимые уходят навечно, каждая вещь, принадлежавшая им, вдруг становится бесценной реликвией. Даже самая грязная или невзрачная, самая дешевая и простая вдруг превращается в несметное богатство. Я засунула футболки обратно на полку и замерла. Задняя стенка шкафа слегка была сдвинута в сторону. Тут же запекло в затылке и захватило дух. Отодвинула толстую фанеру и нашла тайник. Планшет, сотовой телефон, флешка, пистолет и портсигар с орлом и символикой подразделения, которого уже давно не существовало.
Я достала его дрожащими руками и приоткрыла крышку, выдохнула, увидев там синие засушенные цветы раона. Несколько секунд поводила над лепестками кончиками пальцев, боясь прикоснуться, а потом сунула портсигар в карман. И не нужны слова. Иногда признания лежат на самых видных местах, а иногда они спрятаны, ждут, чтобы их нашли, и это не письма — в них нет ни единого символа, и все же они кричат так оглушительно, что все несказанное вспыхивает на сердце яркими кровавыми полосами воспоминаний. Я оглянулась на дверь и включила планшет. Тут же замигал запрос ввода пароля. Инстинктивно ввела "Бабочка" и планшет разблокировался. Улыбнулась — как же ты предсказуем, Мадан Райс. Появилось изображение чата и кнопка запуска онлайн трансляции, нажала на нее. Выдохнула и быстро написала.
— Я — Марана и я хочу…
Мне ответили мгновенно.
— Мы знаем, кто вы такая, Найса Райс. Мы ждали, когда вы выйдете на связь. Неон говорил, что, если что-то пойдет не так, вы его замените.
Пальцы дрогнули, и я закусила губу. На экране появилось изображение мужчины лет пятидесяти с седыми волосами на висках.
— Командор Тейлор, заместитель главы Сопротивления и непосредственный начальник Неона.
— Неон мертв, — написала я, потому что сказать этого вслух не могла.
