На секунду задумалась: вдруг я действительно забеременею? Эта мысль напугала меня до чертиков. Не сейчас, не так и не от такого человека.
“Чем же я так плох?”
Скорей всего, это я стала бы паршивой матерью. Никогда не знала материнской любви, как же смогу подарить ее своим детям?
Скинула адские туфли и упала на диван в гостиной, которая в моей однушке являлась по совместительству и спальней, и рабочим кабинетом. Небольшой удар в бок напомнил о том, что я забыла снять сумку с камерой.
Камера. Снимки.
Вот зараза! У меня остались сегодняшние снимки Дары. Соболев, конечно же, о них не забудет и потребует отдать. Он всё еще продолжает портить мне жизнь! Решу эту проблему завтра, я слишком устала.
Я поплелась в душ, и в последний момент перед тем как шагнуть под теплые струи воды заметила на руке черную надпись, вернее цифры — номер Алекса. Нужен ли он теперь мне? Я хотела верить, что с Соболевым все кончено, и мне не придется опускаться до грязных приемчиков вроде шантажа, но на всякий случай сфотографировала номер. Будет полезным иметь на будущее компромат на Соболева.
***
Утро началось как в страшном сне: не переставая звонил телефон, а на экране высветилось “Мерзкий гад”. Соболев сменил много имен в моем телефоне, пока я не остановилась на этом. Ему подходит. Ну не мерзкий гад будет звонить в шесть утра?
Отвечать не собиралась, но знала, что он не сдастся пока не получит своего.
— Отвали, Соболев! — прокричала в трубку, не давая вставить ему ни слова. — Я занята, перезвоню, когда у меня будет время!
Отложила телефон, но тут же пришло сообщение. Я взглянула на него одним глазом:
Мне нужны вчерашние снимки Дары.
Наплевать, что ему там нужно. Вот мне сейчас нужно выпить кофе и отправиться на работу. А Соболев подождет.
С налетом легкой радости и ностальгии возвращалась в редакцию. Это, конечно, не работа мечты и не самое уютное место на свете, но тут было все знакомым и простым. Здесь люди были наравне, одна команда. После пафосных вечеринок и всех этих знаменитых снобов так приятно было оказаться среди нормальных людей. Они ели на обед бутерброды и фастфуд; обсуждали, что кофе в автомате подорожал, что любимая собака погрызла не менее любимые туфли, и как дожить до зарплаты.
– Привет, Митька, — улыбнулась, проходя мимо его стола. — Сходим куда-нибудь?
Он, как радостный щенок, подскочил на месте:
— Я сегодня собирался на одну вечеринку, можешь составить мне компанию.
Остановилась и кокетливо взглянула на него из под опущенных ресниц:
— А я рассчитывала на нечто более интимное.
Он открыл рот от удивления.
– На вечеринку можно и не ходить, — сглотнул, видимо наперед продумывая весь вечер.
— Не хочу нарушать твои планы, Митенька, — похлопала его по плечу как старого друга, и прошла к своему столу.
— Издеваешься, — разочарованно вздохнул парень, и, судя по звуку, плюхнулся обратно в кресло.
— Шеф у себя? — посмеиваясь, сменила тему.
— Ждет тебя.
Я приготовилась к выволочке, но Валерий Николаевич спокоен и вежлив. Мое отсутствие в редакции его нисколько не волновало. Плохой звоночек. Если шефа не тревожит н рабочем ты месте или нет, скорей всего т не такой уж ценный сотрудник и скоро тебя выставят пинком под зад. Но он, как думал, успокоил меня: они с Соболев обо всем договорились. О чем именно они договорились, он умолчал. Я не стала расспрашивать, догадываясь, что скорей всего он получил хорошую моральную компенсацию за “аренду” своего фотографа. Соболев все проблемы решает деньгами.
Валерий Николаевич отправил меня работать, предупредив, что я должна съездить с Митькой на интервью. Последний был только рад новой возможности попытаться меня соблазнить.
Решила подготовить камеру перед съемкой, и тут Соболев снова о себе напомнил — я так и не передала ему снимки.
Вытащила из кармана телефон и набрала короткое сообщение:
Дай адрес, я скину фотографии на почту.
Собиралась залить фотки на компьютер и посмотреть, что получилось, но не успела — Соболев тут же ответил:
Мне нужна карта памяти, никаких копий.
Кто бы сомневался, что именно так он и скажет. Как передать карту памяти и избежать встречи с ним?
Оставлю в офисе, твоей помощнице.
Видимо он не выпускал телефон из рук — его ответы приходили моментально.
Лично в руки.
Очередная прихоть. Чтоб тебя Соболев! Проще избавиться от снимков, чтобы они не создавали проблем.
Я удалю их к чертовой матери!
Во мне кипели эмоции, едва удержалась, чтобы в конце не поставить кучу восклицательных знаков и гневных смайликов, а этот бездушный чурбан даже ни одного лишнего слова не писал:
Не доверяю.
Это не мои проблемы, пусть обратится к врачу по поводу своей паранойи. Не хотела потакать его прихотям, но, как мне казалось, я выбрала меньшее из зол:
Завезу флешку в офис, когда будет свободное время.
Одно за другим прилетело несколько посланий:
Сегодня в 15:30
Бизнес-центр “Европа”
У меня будет окно
Сделай миру одолжение, Соболев — выбросись из него!
Не собиралась никуда ехать, у меня работа. Но и вступать в бессмысленную полемику не стала, проигнорировав последние сообщения. Пошел этот Соболев, моя жизнь не будет вертеться вокруг его драгоценной персоны. У меня собственные дела и желания, а он свои тиранские замашки пусть засунет куда подальше.
***
С Митькой мы работали слаженно. На каждый снимок, которые я показывала ему, “перелистывая” изображения на камере, он давал добро. Ему все нравилось, он всем был доволен и не с ним не было необходимости пререкаться по каждому незначительному поводу. Я так привыкла, что Соболев вечно всем недоволен и орет как полоумный, что теперь любую похвалу воспринимала как бальзам на мою израненную творческую душу.
Между делом мы успевали отпустить в адрес друг друга шуточки, перекусить, прикупив на вынос в ближайшем кафе кофе и булочки.
— Ты классный, — пробубнила, откусив от сахарной сдобы с корицей.
— Тогда почему мы еще не вместе? — отхлебнул из стаканчика и посмотрел щенячьими глазами.
— Потому что все стало бы слишком сложно, — не юля, призналась.
— Со мной просто, Вик, — подмигнул, и не осталось сомнений, что это так.
