Меня охватила нервозность, граничащая с панической атакой. Буду ли я ему нужна, если я перестану приносить пользу. Останется ли таким же ласковым и заботливым? Будет ли рядом?
– А если я не смогу вычислить крота? – подняла голову.
– Значит, найдем его другим способом, – буднично отметил, а в моей груди что-то предательски екнуло. Господи, как я так влипла?
– Уверена, компанию останется на плаву, – решила поддержать, когда увидела хмурую тень, пробежавшую по его лицу.
– Наплевать на фирму, я всегда могу создать новую, – все так же равнодушно. Я даже поперхнулась, и потянулась за бокалом, чтобы прочистить горло. – Дело в змее, которую я пригрел на груди. И в семье, которую я содержу. Не могу позволить им вернутся к прежней жизни. Не могу подвести.
Его альтруизм, конечно, похвален, но неправильно забывать о себе. Что за безразличие к собственной жизни?
– А как же ты?
– Мне деньги не нужны, – уголок рта приподнялся в кривоватой ухмылке, будто они не вызывали у него ничего, кроме презрение, – я прекрасно обойдусь без них. Дорогие машины, шикарные апартаменты, брендовые вещи – побрякушки, которые ничего не значат.
– А что же значит? – заинтересовалась его своеобразной философией. Максим Орлов – аскет. Это что-то невероятное.
– Нет ничего ценнее человеческой жизни, – прозвучало далеко не пафосно, будто он не понаслышке знал, о чем говорил. – Бизнес всегда можно начать сначала, сломанную жизнь не переписать.
– И чья жизнь сломана? – отчетливо понимала, что за его словами скрывалась некая тайна. И мне просто необходимо ее узнать. Не слишком ли много секретов для одного человека?
Максим откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди в защитном жесте. Он отгораживался от меня, от того, что произошла с ним в прошлом.
– Хочешь узнать эту слезливую историю? – с вызовом и долей агрессии. – Поиграем в психолога? Поверь, я отлично знаю правила этой игры. Не сосчитать сколько денег спустил впустую на бесполезных шарлатанов. Все, как один, твердят, что у меня слишком сильная защита, которую не обойти. И что это, твою мать, значит? Бред всё это.
Было открытием узнать, что Максим частый гость психолога. Никогда бы не подумала, что у него подобного рода проблемы. С чем он борется? Какую травму пытается проработать?
– Не обязательно обсуждать, я хорошо умею слушать, – осторожно обходила острые углы. – Бабушка говорила…
Но Максим не дал закончить, рассмеявшись:
– Господи, Лиля, ты сама как пенсионерка, когда говоришь подобным тоном.
– Ну а что ты хотел, меня воспитывала одна бабушка? – беззлобно упрекнула. – Никто не идеален, вот такая я ворчливая старушка в юном теле.
Неведомым образом он расслабился и непринужденно расположился в кресле, теперь подпирая голову свободно рукой. Смотрел сквозь окно на вид ночного города. Я ждала – обещала только слушать.
– Ее звали Марина, – неожиданно произнес он, когда я практически потеряла надежду. – Нам было по семнадцать. Я тогда увлекался мотоциклами. Целыми днями перебирал их в гараже. Вечно весь в масле, с черными ручищами. Как на меня девки велись, не представляю. – Максим слово перевоплотился в того ветреного подростка, обуреваемого гармонами, что думал только о сексе и развлечениях. – Скорей всего они клевали на образ крутого парня, что гоняет на байке. Дуры. Я и сам не лучше. Пускал пыль в глаза и катал девчонок. Маринку чаще остальных – у нее первой выросла приличная грудь.
Он замолк, будто больше не собирался ничего рассказывать. И я снова молча ждала. Размышляла о том, каким циничными и грязными подробностями описывал прошлое. Словно стремился преподнести себя хуже, чем был на самом деле. Хотя,судя по рассказу, он был самым обычным. Ни плохим и ни хорошим, просто молодым и неопытным.
– Она попросила прокатить, – после долгого молчания продолжил он вновь, – вернее, прыгнула мне за спину и, пришпорив как коня, бросила: “Гони, Макс! Быстрее ветра!” Она была оторвой… И без шлема… У меня ни одного перелома, лишь стесал руки и правый бок, а Марина…. Даже до больницы не успели довезти…
Повисла тягостная долгая пауза: Максим погрузился в воспоминания, вновь переживая каждый из этих моментов, а я переваривала услышанное. Никакие слова поддержки и прочие банальности не могли помочь, они и не нужны Максиму. Он искал ответ и прощение у психологов, но тщетно. Вряд ли я стану его спасителем. Я такой же пассажир в спасательной шлюпке.
– В тот день, когда погибли родители, шел снег, – чуть приоткрыла дверь в собственную душу. – Помню как кружились снежинки в воздухе, скрип снега под ногами и звук полозьев санок, рассекающих белоснежные сугробы. Помню папин смех и ощущение маминого мехового воротника на своем лице.
Максим смотрел исподлобья, как обиженный ребенок. Неужели считал, что я сочинила эту историю на ходу, чтобы расположить его?
– Как они погибли? – строго спросил, словно я на допросе.
– В пожаре, – так же сухо. – Неисправная проводка, – озвучила беспристрастное заключение экспертов. – Меня прибывшие пожарные успели вывести из квартиры, родителей – нет. Но я мало что помню, всё со слов бабушки, а она не любила говорить на эту тему. Я была слишком маленькая, чтобы толком оплакать свою потерю. Просто однажды утром проснулась сиротой. Кажется, горе так и сидит во мне, оно застряло и не дает полноценно жить. Знаешь, то чувство, когда ты будто делаешь всё в полсилы? Живешь не на максимуме, а на минималках?
– Не понимаю, – покачал головой, – я живу на пределе. После аварии дури поубавилось, и я посмотрел на жизнь другими глазами. Захотелось жить, а не прожигать. Решил, что у моей жизни должен быть смысл.
– Решил жить за двоих? – предположила, видимо это его способ справиться с трагедией.
Но Максим будто разозлился:
– Моя жизнь это моя жизнь. Я выбрал жить, а Марина предпочла бессмысленную смерть возможности повзрослеть, создать семью и чего-то достичь.
– Похоже на чувство вины, – мне казалось это очевидным, но Максим отказывался признавать.
– Мне не за что себя винить, – процедил сквозь зубы, и я начинала понимать, какую защиту имели ввиду психологи. – Не я угробил свою жизнь в расцвете лет, лишив будущего. Не я виноват в том, что она не надела тогда чертов шлем! Я просил ее!
Вдруг я поняла, почему Максим до сих пор не женат, почему у него нет серьезных отношений. Элина не в счет, теперь я видела, что она лишь ширма благополучной жизни успешного бизнесмена. Ему по статусу положено иметь рядом такую женщину.
Нестерпимо захотелось обнять и утешить его. Как бы он не отрицал, но вина преследовала его. За годы он сжился с ней, холил и лелеял. Не позволял себе жить по-настоящему. Эффектная невеста, крупный бизнес, благополучие во всем – лишь фасад.
Я обошла стол и крепко обняла Максима.
– Не надо разводить телячьи нежности, – сопротивлялся. – Это так не работает. Оставь свои дедовские методы.
