– Они не дедовские, а бабушкины, – мягко поправила его, – она повторяла, что если человеку грустно, нужно его обнять.
Нервно усмехнувшись, Максим сдался и позволил буквально душить себя в объятьях:
– Эта присказка уже превратилась в анекдот, причем плохой.
– Зато ты улыбнулся, – взглянула ему в лицо.
– Ко всему научишься относиться с юмором, если рядом ходячая катастрофа, – бесстыдный укол в мой адрес.
– Меня этим не обидишь, – давно выработался иммунитет к подобным остротам. Я сама на многое смотрела через призму иронии.
– Никогда и не собирался, – притянул, усаживая к себе на колени.
Я окончательно перестала видеть в нем начальника. Эфемерный образ тирана растаял и передо мной предстал мужчина с непростой судьбой. И глубоко несчастный, хоть и отказывающийся это принимать.
Прежде Максим всегда брал инициативу на себя, но в этот раз я первой поддалась импульсу и завладела его губами, как только горячее дыхание коснулось моего лица.
31 глава. Максим
Я все реже смотрел в экран монитора и все чаще – на Лилю. На ее длинные ресницы; на чуть вздернутый носик, усыпанный едва заметными веснушками; на раскрасневшиеся от поцелуев губы. Не помню, когда в последний раз столько целовался. Наверное, лет в пятнадцать, когда женщины представлялись неизведанной территорией, и я стремился изучить все аспекты нового и непонятного чувства – любви.
Я влюбился в Лилиану? Сомнительно. За бурную молодость я сменил множество женщин, но ни одна не вызывала у меня глубоких чувств. Ничего. Поначалу это не смущало, но с возрастом стало тревожить: я психопат, неспособный на чувства и эмпатию? Что со мной не так? С этим вопросом я пришел к психологу. Но никакого окровения или прогресса, просто вываливаешь свое душевное дерьмо и вы оба сидите в грязной, отвратной луже. Поэтому жалел, что излил душу Лиле. Скорей всего только напугал ее, теперь считает меня законченным психом.
Не мог объяснить, зачем рассказал ей про Марину. Это произошло непроизвольно, словно гнойную рану прорвало. Столько лет прошло, а всё ещё болело, не отпускало. Лиля как глоток свежего воздуха. В ней все максимально абсурдно, нелепо и экстремально, а методы решения проблем откровенное плацебо. Но, черт побери, мне будто бы становилось легче. Чертовщина.
Время близилось к полночи, и я банально засыпал. Бездумно пялился в монитор – уже ничего не соображал.
– На сегодня хватит, – встряхнулся, растирая лицо ладонями. – Домой – спать, – постановил.
В отличии от меня Лиля казалась бодрой и полной сил.
– Еще немного, – по-детски выпрашивала, – я почти закончила.
Если это действительно так, стоило задержаться.
– Полчаса, – дал добро. – А потом точно домой, глаза слипаются.
– Возраст дает о себе знать, Максим Викторович? – ее губы изогнулись в язвительной улыбке.
Я и забыл, что моя жена редкостная язва. А так и не скажешь, с виду божий одуванчик.
– Надо заняться твоим воспитанием, и отучить от вредной привычки подшучивать надо мной.
– Интересно, как ты собираешься это сделать? – попирала мой авторитет.
Я приблизился, вдыхая аромат ее волос. От нее пахло ванилью, слово от аппетитного десерта. Коснулся губами ее шеи, оставляя на коже влажный след – такая же сладкая.
– Так только отвлекаешь, – повела плечом и упрямо смотрела в экран. Руки сами потянулись к аккуратной груди, скрытой под бесформенной толстовкой. Ощутил как все ее тело напряглось. – А это уже саботаж, – с придыханием вырвалось из нее, когда я сжал горошины сосков через тонкую ткань белья. Практически забыл, зачем затеял эту игру, теперь думал только о том, намокли уже ее трусики или нет. Скользнул ладонью вниз по ее животу, чтобы проверить это, но моя скромница тут же свела бедра, не пуская меня.
– Нашла! – воскликнула она. Не сразу сообразил, что она имела в виду, первоначально решив, что это лишь отвлекающий маневр.
– Крота? – догадался. Мой пыл сразу подостыл, и все внимание сконцентрировалось на строке, мигающей красным. – Не может быть, – прочел имя и не поверил глазам. Прекрасно знал его, даже слишком.
– Мне жаль, – Лиля стыдливо опустила глаза, будто она виновата, что предателем оказался именно он.
– Ты уверена? – мне нужны были гарантии, все-таки этот человек рядом всю мою сознательную жизнь. – Не могла что-то напутать?
Она покачала головой:
– Я уже давно его вычислила, последний час всё перепроверяла.
Перепроверяла и уточняла ради меня – не хотела огорчать.
– Ты молодец, – поблагодарил коротким поцелуем и направился к выходу.
– Ты куда? – услышал за спиной скрипнувший стул и поспешные шаги.
– Хочу поговорить с ним, – очевидны следующий шаг.
– Прямо сейчас? – едва поспевала за мной, оставаясь позади. – Может стоит подождать до утра, обдумать всё?
– Думаешь, я смогу заснуть после такой новости?! – сорвался на крик.
Лиля вздрогнула и уставилась на меня этими своими оленьими глазами. Каждый раз, когда она смотрела вот так, я чувствовал себя грязью, злодеем вселенского масштаба.
– Прости, – обнял за талию, прижимаясь губами к ее виску. Знакомый сладкий запах успокаивал.
– Уверена, всему есть разумное объяснение, – будто и не злилась на меня. Больше переживала не за себя, а за нашу многолетнюю дружбу с Дэном.
Всю дорогу до квартиры мысленно искал мотивы так подло предать меня. Неужели я недостаточно ему платил? Или был паршивым начальником? Плохим другом? Мы же с самой юности вместе. Он бухал со мной после смерти Марины. Вытаскивал на улицу, выводил в люди, когда мне хотелось только одного: забиться в темный угол и тихо, незаметно сдохнуть там. Не мог я так ошибиться в нем.
Был второй час ночи, но я бесцеремонно названивал в дверной звонок. Готов был перебудить хоть весь дом, лишь бы добится своего.
– Романов! – даже пустил в ход кулаки и остервенело колотил в дверь. – Дэн!
– Может, сначала стоило позвонить? – осторожно пролепетала Лиля, видя что я сейчас свирепее разъяренного медведя. – Вдруг его дома нет?
Но ответом ей послужила распахнутая дверь и появившейся на пороге заспанный Денис. Сукин сын мирно спал! Похоже, муки совести ему не знакомы.
– Макс? Какого черта? – Дэн продрал глаза и перевел мутный взгляд с меня на Лилю. – И жену притащил, – усмехнулся, будто нашел в этом что-то забавное.
– Заткнись! – втолкнул его внутрь, чтобы на шум не сбежались сердобольные соседи или кому-нибудь из них не пришло в голову вызвать полицию. – Рассказывай! – приказал. Надеялся, что сам покается, и мне не придется выбивать из него признание.
