– А помню были щуплые, – ее муж, Дмитрий Николаевич, тоже старался разрядить обстановку, – точно как сейчас наш Мишаня, – толкну сына локтем в бок. Тот выдавил болезненную улыбку.
Снова повисла тягостная пауза. О чем говорить, никто представления не имел.
– Как поживают родители, Максим? – снова оживилась Светлана Алексеевна.
– У них всё хорошо, – вежливо выдавил из себя.
Каждый поочередно тяжело вздохнул – всем нам давалось нелегко общество друг друга.
– Сам как? – Светлана Алексеевна снова зацепилась взглядом за мои часы: – Вижу, стал большим человеком.
– Да, немного поднялся,– нехотя подтвердил. Похваляться перед ними казалось последним делом: я достиг того, чего уже никогда не будет у Марины.
– Не прибедняйся, – Дэн хлопнул меня по плечу, отчего я чуть не вылил чай себе на колени. – Он с нуля создал огромную корпорацию, одну из ведущих в стране.
На Багдасаровых это произвело впечатление: переглянувшись, они одобрительно кивнули.
– Марина верила, что у тебя большое будущее, – на одном дыхании, стараясь выглядеть как можно беззаботней, произнесла Светлана Алексеевна, но имя дочери, казалось, так и застряло у нее в горле. Мне самому не вдохнуть-не выдохнуть.
– Мы говорили ей, что балбес этот твой Орлов, – стараясь поддержать жену, заговорил Дмитрий Николаевич, – ничего путного из него не выйдет. Вечно что-то собирает в гараже…
– Но видишь, как всё сложилось, – Светлана Алексеевна выдохнула и постаралась улыбнуться.
– Простите, – вина заставляла меня каяться. – Если бы я мог всё изменить, – хотелось упасть на колени и умолять о прощении. От того, что этот порыв чисто эгоистичный, на душе стало еще гаже: я жаждал прощения лишь из желания получить успокоение для себя.
– Не бери на себя много, Максим, – Светлана Алексеевна вдруг стала строгой. – Ты не Господь Бог, чтобы распоряжаться жизнями.
Дмитрий Николаевич тоже преобразился, превращаясь в холодную глыбу льда:
– Не ты дал, не тебе забирать.
– Для чего-то наша девочка понадобилась там, наверху, – одобрительно кивала Светлана Алексеевна, соглашаясь с мужем, – раз ее забрали такой юной.
– Как бы там и было, мы продолжили жить, нам еще сына поднимать надо. – Дмитрий Николаевич обнял Мишу за плечи, тот съежился от отцовской хватки. – Он вон школу заканчивает в этом году, в институт поступать будет.
– Я помогу, – с необъяснимым рвением предложил я, – оплачу всё обучение. Мужчина погрустнел, будто насквозь видел меня – мои терзания и угрызения совести.
– Ты не должен.
– Должен, – я задолжал им столько, что не вернуть и за всю жизнь.
Он сцепил пальцы, положив руки перед собой, будто приготовился раскрыть мне великую тайну:
– Сынок, не стоит понапрасну изводить себя. Никому нет пользы от твоих страданий: ни нам, ни твоей семье, ни тебе самому. С тобой или без тебя, но Марина все равно погибла бы в тот день. Ее время пришло, тут ничего не попишешь. Судьба такая.
Видимо, за последние пятнадцать лет они основательно пересмотрели свои взгляды на жизнь и изменили отношение к случившемуся. Будто свое утешение они нашли в принятии смерти Марина как неизбежной данности. Переложили ответственность на высшие силы. Может, и мне следовало бы так же поступить?
– Не отказывайтесь от денег, – настаивал, чтобы они не упускали возможность дать сыну лучшее будущее. – Мы не чужие люди, а своим нужно помогать.
– Ты точно как твой отец, – рассмеялся Дмитрий Николаевич. Мне польстило это сравнение, но отец добрейшей души человек и мне далеко до него. – Витек последнее снимет, чтобы подсобить другу. Ты ему передай, пусть в гости заходит, посидим – вспомним старое.
– Обязательно, Дмитрий Николаевич, – вмешался в разговор Дэн, о присутствии которого я уже успел забыть. – Но, честно сказать, мы приехали по делу.
– У нас есть вопросы, – я перехватил инициативу, – возможно, вы сможете ответить на них.
В общих чертах обрисовал ситуацию, не вдаваясь в подробности махинаций в компании. Багдасаровы напряженно слушали и, казалось, им нечего было сказать. Они понятия не имели, кто мог так кощунственно использовать имя их покойной дочери. Только Миша больше не вращал телефон, а крепко сжимал его в ладони.
– Ты что-то знаешь? – мягко поинтересовался я. Все взгляды устремились на парня, и он замялся, будто если ему что-то и известно, то это ничего не значащая мелочь.
– Да нет, просто недавно всплыл один чел. Постучался ко мне в друзья, он тоже рубится в “контру”. – Половину его слов не понимал, но главное, что улавливал общий смысл сказанного. – Мы пообщались, вроде нормальный тип.
– Но было в нем что-то странное?
– Наверное, – пожал плечами. – Расспрашивал про семью, сестру, ее смерть. Ну я подумал, что это перебор и отправил его в ЧС.
– Куда?– переспросил.
– В черный список, – лениво пояснил парень.
– Знаешь, его имя?
– Конечно нет, чувак, – усмехнулся, находя в этот что-то забавное. Мне однозначно было не до смеха. – Это же инет, тут нет имён, только ники.
– А ник у него какой?
Задавая этот вопрос, я мало на что надеялся, но Миша с легкостью дал ответ:
– Айк.
Сукин сын! Придушу ублюдка собственными руками. Эта крыса до сих пор сидела в самом сердце компании – в моем кабинете. Свободно рылась в моих данных. Я сам дал ему пароль.
– Спасибо, Миш. Как выберешь институт – звони, я всё устрою.
Я стремительно покинул квартиру, желая как можно скорей встретиться с Айком. Плюнул на лифт и стремглав бросился вниз по ступенькам. Достал телефон, чтобы связаться с Игорем: тот не должен выпускать крысеныша из здания. Но как только разблокировал экран увидел сообщение от Лили. Как лучик света в темном царстве.
Я остановился и Дэн врезался мне в спину.
– Какого хера?!– возмутился тот.
– Иди, я догоню, – кивнул в сторону лестницы,поднося телефон к уху.
Дэн продолжил спускаться, а я эгоистично позволил себе крупицу эфемерного удовольствия – услышать голос Лили. Последние дни мы двадцать четыре часа проводили вместе, поэтому ее отсутствие теперь чувствовалось особенно остро. Чертовски глупо, но, казалось, я успел соскучится по ней. Своему зеленоглазому несчастью.
На сердце потеплело, когда я услышал ее торопливую речь:
Не буду много болтать и отвлекать тебя от важных дел, ты же у нас суперзанятой господин Орлов. Поговорим, когда я приеду. Нет, сначала поцелую, а потом уже поговорим. Ужасно соскучилась. Хочу с тобой на необитаемый остров, чтобы ты был только моим. Я, ты и море секса… Жаркого, упоительного… Боже, какая же я распутная!… Что-то меня не туда понесло… Уже забыла, что хотела сказать… Последнее время мне трудно сконцентрироваться. Ну вот, собиралась по-быстрому, а сама болтаю без умолку. Когда же я заткнусь?… Максим, я не хочу разводиться… Ладно, мне уже пора бежать. До встречи. Целую.
