Я испугалась. Совершила большую глупость и теперь не знала, как поступить. Оттолкнуть, ведь он прикасался ко мне совсем не как друг? Слишком грубо по отношению к тому, кого секунду назад была беспредельно благодарна. Ударить, потому что чувствовала сексуальный подтекст в его действиях? Жестоко, ведь в них не было ни напора, ни пошлости. Просто выражение вырвавшихся наружу чувств.
— Надо рассказать хорошую новость Косте, — уцепилась за его имя, как за спасательный круг.
Лёша в ту же секунду отпустил меня, дистанцируясь.
— Громко не радуйтесь, — холодно произнес, — не выдавайте свою осведомленность.
Я кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза, и сбежала. Сбежала к Косте.
***
Пока собственными ушамине услышала оправдательный приговор, до конца не верила, что все обошлось. Впервые за долгие месяцы смогла выспаться: не было ни мрачных снов, ни мыслей, заставляющих не смыкать глаза до самого утра. Теперь же чувствовала невероятное облегчение.
Утром проснулась в отличном настроении. Не могла просто лежать в постели от желания творить, свершать что-то грандиозное. Жизнь снова заиграла красками.
Никогда не думала, что буду жарить блинчики с таким умиротворением. Прямо медитация.
Скоро аппетитный запах выманил из спальни Костю.
— Ммм, — протянул он, с шумом вдыхая воздух.
— Доброе утро, — с улыбкой пропела, глянув через плечо на заспанного парня.
В пару шагов он пересек кухню и обнял меня со спины, будто намереваясь утащить обратно в спальню и, не выпуская из рук, продолжить сладко спать.
— Доброе, — произнес у самого уха, трепетно целую в шею.
— Сегодня на завтрак блинчики, — старалась не отвлекаться от готовки, но Костины прикосновения мешали оставаться собранной. Он потянулся к плите и отключил огонь, попутно освобождая мои руки от сковороды и деревянной лопатки. — Вообще-то я еще не закончила, — отметила, но совсем не сопротивлялась, когда он развернул меня к себе и впился в губы поцелуем. Похоже, не у меня одной было приподнятое настроение. Думаю, мы оба надеялись, что вот-вот начнется новая эпоха мира и процветания в нашей маленькой вселенной.
— …хорошо… — вырвались вслух обрывки мыслей, но Костя понял это по-своему и с придыханием отозвался:
— Просто восхитительно …
Я не смогла сдержать смех: парень просто неисправим. Мое неуместное веселье охладило его, между бровей пролегла хмурая складка.
— Я не об этом, — поспешила все объяснить. — Хотела сказать, что теперь все будет хорошо. Жизнь достаточно подставляла нам подножки….
Костя не дал мне договорить и, словно извиняясь, стал давать обещания:
— Конечно, будет. Я сделаю все для этого. Знаю, большинство проблем из-за меня, я — источник многих наших трудностей. Клянусь, больше не огорчать тебя.
Я никогда не считала его виноватым, и, тем более, не упрекала в том, что происходило вокруг нас.
— Согласна, что порой твоя вспыльчивость только подливала масла в огонь, — с этим не поспоришь, — но вы, Соболев, не зло вселенского масштаба, — улыбнулась, чтобы развеять вдруг возникшее напряжение. — Но то, что ты осознал свои недостатки… — всё больше утрировала. Костина реакция не заставила себя ждать, и он тут же перебил меня, не дав закончить фразу:
— Мои недостатки? — заговорило в нем уязвлённое самолюбие. — Будто ты идеальна, — перешел в оборону.
Зря он затеял эту игру, из которой я в любом случае выйду победительницей. Наивный.
— Я бы могла спорить, — не скрывала коварную улыбку, предвкушая свой скорый триумф, — и доказывать, что ты не прав, — прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться в голос, — но у меня всего один аргумент, которым я заткну тебя на раз.
— И какой же? — его интерес оказался не таким жадным, каким бы мне хотелось: его взгляд был прикован к моей истерзанной губе и, наверняка, голову уже занимали совсем другие мысли. Неосознанно он поддался вперед, уперся руками о стол и навис надо мной.
Костя смотрел на меня сверху вниз, но сейчас именно я была главной.
— Я. Твоя. Королева, — говорила медленно, выделяя каждое слово.
Я молча торжествовала, наблюдая за Костей: как исчезла наигранная бравада и возмущение; как он расплывался в довольной улыбке; как в его глазах вспыхивает восхищение и обожание.
— Верно, — хмыкнул, принимая поражение и осознавая свою глупость и недальновидность. — Моя королева, — притянул к себе, опаляя дыханием мои губы.
Откуда-то из глубины квартиры донеслась повторяющаяся негромкая музыка. Мелодию звонка на Костином телефоне я сразу — звонил Лёша. Тревожные мысли вернулись, не оставив места разгорающейся страсти.
— Ответь, — сделал глоток воздуха, прервав поцелуй.
— Это Лёха, — так же догадался Костя, — подождет.
Звонок юриста его не взволновал и он снова потянулся, чтобы поцеловать меня.
— Вдруг это что-то важное? — ни о чем другом теперь думать не могла.
Костя знал, что я бываю упрямой и порой мне легче уступить, чем переубедить. Он, демонстративно громко и разочаровано вздохнул, и поплёлся за телефоном.
Уверена, он намерено вернулся на кухню и перезвонил другу, поставив телефон на громкую связь, чтобы я убедилась, что поднимаю панику на пустом месте и беспокоиться совершенно не о чем — всего лишь рабочие моменты.
В общем-то, так и оказалось: Лёша напомнил, что утром надо явиться в суд за кое-какими документами.
— Хорошо, — согласился Костя, выслушав друга, — буду вовремя.
— Договорились, — донеслось из динамика. После короткой паузы последовало — Передавай привет Рите.
Костя поднял на меня взгляд:
— Можешь сам это сделать, ты — на "громкой".
Лёша снова замешкался, и я попыталась сгладить неловкость:
— Доброе утро! — прокричала в сторону телефона.
— Привет, Рита, — ответное приветствие прозвучало напряженным.
Это не ускользнул и от Кости.
— Ладно, — решил завершить звонок, — увидимся в суде.
— Да, конечно, — поспешно соласился Лёша и «отключился».
На кухне повисла тишина. Костя выпрямился, небрежно бросил телефон на стол и устремил на меня многозначительный взгляд — будто ждал от меня признания. Но мне не в чем было признаваться. Или он думал по-другому?
— Думаю, мне нужно свести общение с Лешей до минимума, — выдала на одном дыхании. Надо было давно поговорить об этом.
— Почему? — Костя выглядел спокойным. — Он что-то сделал тебе?
— Нет, — кинулась защищать абсолютно невиновного друга.
— Тогда может, вы совершили что-то вместе? — делал гадкие намеки, и у меня не осталась сомнений, что он знает о Лёшиных чувствах.
