Завернувшись в один плед, мы слушали музыку и попивали гренландский напиток, который неизменно появлялся на кофейном столике, стоило только закончиться предыдущей порции.
Никто и ничто не расскажет о человеке лучше, чем его творчество. Я полюбила Костину музыку и боялась, что следующим станет он сам. Особенно когда он смотрел на меня так, как сейчас — будто я та самая единственная, то недостающее ему крыло. Невероятно дурманящее ощущение — думать, что ты одним лишь существованием даришь кому-то возможность летать.
Игрой любовь ты назовешь
И сердце петлями сожмешь.
Те чувства, знаю я, обман —
Игры твоей коварный план.
Что дураку-то до царицы —
На шахматной доске девицы,
Мне не тягаться с вами в этом.
Бесчувственная для поэта.
Давай играй — твоя я пешка,
А ты судьбы моей насмешка[1]…
— Ты правда никогда не любил по-настоящему? — сняла свои наушники и вытащила один из его.
— А что такое любовь, Марго? — вполне серьезно поинтресовался.
— Любовь… — я задумалась, ища в памяти примеры, которые помогли бы мне дать четкое определение, но это понятие ассоциировалось у меня только с одной историей, — …это принимать и доверять… жертвовать и прощать… ждать и тосковать… наверное, так… я не знаю…
— «Мы» вместо «я»? — подсказал Костя.
— Нет, — покачала головой и мир вокруг поплыл в туманной дымке, — только «он».
— Похоже на идолопоклонничество, тебе не кажется? — чуть улыбнулся, пеняя на мои собственные слова.
— Надо знать, каким богам поклоняться, — воздела руку в поучительном жесте.
— Тогда ты моя богиня, — он прикоснулся к моей щеке.
— Думала, королева, — горячительный каффемик развязал мне язык больше обычного, — ты уже определись. Что они добавляют в этот свой кофе? — заглянула в почти пустую кружку.
— Виски и ликер, — напомнил парень, но эта тема уже перестала меня интересовать, и я торопливо заговорила, со мной такое бывает, когда я выпиваю лишнего, но Костя заставил меня замолчать поцелуем.
— Я много болтаю, да? — спросила, как только представилась такая возможность, но музыкант только рассмеялся и снова прильнул к моим губам.
***
Просыпаться утром было тяжело. На улице холод и пробирающий до костей ветер, а здесь, в кроватке, тепло и уютно, а размеренный стук сердца походил на колыбельную, увлекая в сладкие сновидения.
Подождите, как я могу слышать собственное сердце?
Открыла глаза и уставилась на мужскую обнаженную грудь, которую и использовала как подушку. Стараясь не разбудить спящего, отодвинулась подальше, потянув за собой одеяло, чтобы было чем прикрыться. Боялась заглянуть под него и обнаружить, что совершенно голая. Следующей мыслью, мгновенно пришедшей в голову, было предположение, что Костя тоже может быть неодет, поэтому тут же выпустила из рук край одеяла.
Почему он спит в моей постели? Я огляделась и не смогла со стопроцентной гарантией признать в комнате именно свой номер. Вдруг здесь они все — точная копия друг друга?
Совсем не помню, как закончился прошлый вечер. Сколько я выпила? Все этот треклятый каффемик. Он вкупе с приятной музыкой и теплом от камина сыграли со мной злую шутку.
— Костя, — толкнула парня в плечо, — что вчера произошло? — он заворочался и что-то пробурчал в подушку. — Хватит дрыхнуть! — более настойчиво трясла его, но тот не реагировал. — Убирайся из моей кровати! — решила его выгнать, раз уж объяснений от него не добиться. — Иди в свой номер!
— Это и есть мой номер, — наконец услышала членораздельную речь проснувшегося музыканта.
На одну тайну меньше. Но как я сюда попала, а главное, чем мы, то есть я, тут занималась?
— Что вчера произошло? — повторила тревоживший меня вопрос.
— Всё, — не открывая глаз, отозвался Костя, кутаясь в моё одеяло.
— В каком смысле? — испугалась.
— Это было восхитительно, — будто не слыша меня, говорил он сонным голосом.
— Что было восхитительно? — пискнула я. От страха горло, легкие, всю меня целиком сковал неожиданный спазм.
— Всё, — тот же ответ.
Наш разговор напоминал мне беседу с попугаем, когда тот лишь повторяет за хозяином заученные слова. Музыкант сладко потянулся и спокойно продолжил лежать рядом.
Не верила Косте, и надеялась, что это была очередная шутка. Не могла я напиться, причем кофе с ликером, и переспать с парнем.
Доверяй, но проверяй! Поэтому и запустила руку под одеяло, проверяя, что на мне надето, но случайно наткнулась на Костину ногу.
— Хочешь повторить, детка? — оживился он, восприняв все по-своему. — Я всегда готов.
Снова его игры. Если он добровольно ничего не хочет рассказывать, значит, будем пытать! Только пытка будет сладкой и опасной, придется балансировать на грани. Как бы самой себя не перехитрить и не сорваться в пропасть.
Костя явно не ожидал, что вместо возмущений и ругательств он получит поцелуй.
Я старалась вести себя раскованно и, поборов смущение и неловкость, перекинула через парня ногу и оказалась сверху него. Поначалу музыкант растерялся и казался еще более неуверенным, чем я, но быстро втянулся в игру, приняв ее правила. И сама я все больше увлекалась, забывая, с какой целью все это затеяла. Но как отказаться от нежных поцелуев, ласковых рук?
— Ты уверена? — вопрос Кости отрезвил меня.
— Если вчера было «всё», не вижу причин, чтобы не сделать это снова.
— Глупенькая, — он заботливо убрал пряди волос, что падали мне на лицо, — неужели ты думаешь, я бы воспользовался ситуацией и переспал с девушкой, которая, к тому же, этого потом и не вспомнит?
— Я так и знала! — спрыгнула с кровати и грубо отняла у парня покрывало, в которое потом и завернулась. — Мерзкий скользкий врун!
Пока я пыхтела, как дракон огнем, и еще больше заводилась, лицо Кости успело стать серьезным, а взгляд чуть хмурым. Я сразу поняла, что произвело на него такое впечатление.
— Это неприлично — так таращиться, — отметила.
— Прости, — Костя протянул руку и дотронулся до моего правого плеча, пальцами изучая концентрический шрам. — Странно, он похож…
— Верно, он от пули, — нехотя призналась. — Это первый и последний раз, когда мы говорим об этом. Тема закрыта, — подтянула одеяло повыше, чтобы скрыть страшный изъян. — Шрамы украшают только мужчин, женщин они делают безобразными.
Костя перекатился к краю кровати и целенаправленно что-то искал в ящике прикроватной тумбочки.
