Дело было в Мавритании. Вечерело. Начиналась песчаная буря. Место было не так далеко от границы с Западной Сахарой. Не пурга в тундре, но очень неприятно. Местные водители, как всегда, не спешили. Пришлось дать команду поставить джипы кругом и поставить палатки внутрь. С утра все было засыпано песком, потом он высыпался даже из внутренностей зеркальных фотокамер, которые были в чехлах, а чехлы в рюкзаках.
Когда я положил раппорт командиру роты на отправку меня в Афганистан в том далеком 1981-ом, лицо того капитана стало темно-фиолетовым. Раппорт он отложил в сторону. Думаю, что он знал, что без меня вам в XXI веке будет скучно.
Что-то последнее время везде только и слышно, что про обнуляй. Большевизм, однако, те тоже пришли обнулять всю историю. Разгребай за ними потом.
Нам не повезло с властью. Значит ли это, что ей тоже не повезло с нами?
Для меня 7 ноября тот самый день, который вывернул наш шарик в другую сторону. Для меня октябрьская революция не является только октябрьской, так как у нее начало не в октябре, и даже не в феврале, и в не перевороте Лавра Корнилова, и даже не в событиях 1905 года. Она в нашем духе, который вечно кипит возмущенным… а значит нет ей конца и края. И тут господа геронтологи отвлеклись на секунду на оставленный удивительными гостями листок судьбы, а когда подняли глаза, то гости уже были на конях с головами львов, из пастей которых выходил огонь, дым и сера. У переднего всадника, когда он обернулся, чтобы помахать рукой, на груди было видно, как кровенел, как рана, кумачный бант. Фигуры необычных всадников медленно растворялись в кровавом закате, теряя ровные очертания коней и фигур. Наконец они слились с ним. Его Величество Время укрыло их свои плащом. Затем оно укрыло и самих геронтологов.
«Реввоенсовет Южфронта просит безотлагательно разрешить вопрос о порядке направления пленных казаков в тыл, указав пункты. По нескольку тысяч таких пленных в армиях фронта дальше содержаться не могут, грозя распространением эпидемии и требуя охраны, размещения, обмундирования. Не имея точных указаний о пунктах сосредоточения пленных в глубоком тылу, Реввоенсовет лишен возможности организовать отправления. Необходимы концентрационные лагеря с полным изъятием казачьего элемента из пределов Донской области и полосы фронта. Реввоенсовет Южфронта: Гиттис, Ходоровский Управдел В. Плятт РГВА. Ф. 33987. Оп. 1. Д. 95. Л. 68. Телеграфный бланк».
Отношение людей, воспитанных на американских комиксах, и других людей, взращенных на русских народных сказках, к одному и тому же явлению, резко отличается. Например, если первые морские котики испугаются бабы Яги, то вторые напоят, накормят её, болезную, и попросят рассказать сказку.
Сердце страны, как и сердце столицы, это не Московский кремль и не Красная площадь. И даже не Мавзолей В. И. Ленина, который именно как архитектурное решение мне лично не нравится, но это наша общая история. И это не жилой комплекс «Сердце столицы». Это её архивы. Пустите историков в архивы (оцифровка и минимально простой доступ) — и мир, не скажу, что он будет чище, но он будет понятнее. Только сами историки должны понять, что архивные документы про болезни — это истории именно болезней, и тут важно именно достойное медицинское образование.
Дупло смартфона ничему хорошему не научит. Но главное, чтобы оно не превратилось в дуло.
Был бесконечный полярный день. Вернее, бесконечное полярное лето без ночи. Мы шли по летней тундре уже часов 40. В сторону озера Таймыр. Мы были молоды. Все трое. Я, геолог Артур и его черно-белый кобель лайки. Мы не спали, и особенно и не отдыхали, так как не было ни желания, ни ночи в нашем понимании. Мы шли и тащили на веревке небольшую надувную лодку с палаткой, провизией и бензином. Лайка, вначале носившаяся кругами, начала забегать вперед и ждать нас, к концу и вовсе плелась сзади. Если бы нам тогда рассказал бы, что начавшаяся только что перестройка приведет к развалу нашей страны, то мы бы точно не поверили. Как сейчас я почти не верю в то, что со мной было в этой жизни.
Получил в ночь вот такое «нервное» письмо от молодого человека: «Уважаемый доктор, вы скоро умрете, ваши дети и ваши родители умрут, дети ваших детей умрут, дети детей ваших потомков тоже умрут, проку от всех ваших разговоров нет». Отвечаю: «Дорогой друг, вопль вашей души услышан. Я постараюсь хоть чуть-чуть внести жизнеутверждающие нотки в эту грустную для всех нас тему. Но если вы думаете, что этот вопрос появился только в вашей молодой голове, то вы глубоко ошибаетесь, Этот вопрос о „конечности этой жизни“ стоял перед многими и многими поколениями перед вами».
Заключение
Вот забавное явление. Я всегда и везде пишу и говорю, что текст в моих книгах, это только мое мнение. Именно мое. Но я часто подаю его в таком виде, чтобы человек остановился и задумался. Или сделал свой вывод. Именно свой. И это очень важно. Но вот интересный факт, приходят люди, которые прочитав мой текст, пишут мне не свое мнение, а мнение о моем мнении. Чувствуете различие? Причем часто пишут его так, чтобы я свое мнение изменил. Или дают мне советы. Например, не думай так — думай лучше, как думаю я. Или не пиши это, а напиши лучше то. Наверное, они думают, что я либерал. А я за порядок, часто жесткий. И в этом прелесть этой жизни — мы все разные.
