— Заметьте, — философски сказала Кира, разрушая ложечкой очередное пирожное, — я не прошу у вас ничего невозможного. Ни луну, ни корону Владычицы Неба, и даже жениться на мне не требую. Клятва на крови тоже не нужна. Достаточно договора, скрепленного нотариусом префектуры. И капитана Вегарда в свидетелях. Или самого префекта, — добавила она, решив, что наглеть — так наглеть.
Алистер бесшумно поаплодировал:
— Что ж, доедайте ваше пирожное, леди, нас уже ждут в префектуре.
— Видите, я вас даже удивить не сумела, — печально заявила девушка, — договор наверняка уже составлен и ждет подписей.
— И все-таки удивили, — качнул головой собеседник, — мало кто осмеливается ставить условия князю Дома Ночи!
Кира молча допила чай. Остатки пирожных оборотница собрала в плетеную коробочку, и тут девушка заметила, что все посетители куда-то исчезли. Она покрутила головой и убедилась — столики пусты!
— Это что, вампирский гипноз? Куда делись люди?
— Сбежали, — невозмутимо отозвался князь. — Они решили, что я привел вас сюда, чтобы съесть.
— Вампиры не едят людей, только пьют кровь, — машинально возразила Кира.
— Но местные сплетницы были уверены, что вы станете исключением!
Девушка подняла бровь — ей показалось, или на бесцветных губах Алистера змеилась лукавая улыбка?
Уже на улице она внезапно вспомнила слова Вегарда и не удержалась от вопроса:
— Скажите, а вы и в самом деле питаетесь дыханием девственниц? Или это все сплетни?
Князь окинул ее таким взглядом, каким гурман окидывает редкий десерт.
— У высших вампиров свои секреты. Может, я и открою их… если мы станем ближе. — Его голос упал на пару тонов, стал соблазнительно ласкающим. — Обещаю, вам даже понравится.
— Нет-нет, спасибо, — Кира поспешно выставила руки перед собой. — Предпочту, чтобы наши отношения не выходили за рамки деловых!
Вампир насмешливо хмыкнул:
— Даже не сомневался.
* * *
В префектуре их действительно ждали. Кира несколько раз перечитала бумаги, в которых было указано, что Лоретта д’Анкур и седьмой князь Дома Ночи Алистер Иверлион от лица своей дочери Белинды Иверлион заключили договор о кормлении.
Как пояснил нотариус, такие договоры заключались вампирами чуть ли не каждый день. Имелся даже стандартный образец. Многие жители Новой Башни, да и не только, с радостью продавали свою кровь за хорошую плату. Ведь это проще, чем пытаться заработать на жизнь любым другим способом. К тому же платили вампиры щедро.
Но иномирянка все же придралась к паре двусмысленных пунктов и выторговала еще один бонус: ежемесячную корзинку со сладостями госпожи Лизаветы. Она заявила, что это поможет ей быстрее восстанавливаться для следующих “процедур”.
Алистер молчал. Бледный как полотно нотариус поминутно хватался за сердце, присутствующие тут же понятые — капитан Вегард и три матерых оборотня — многозначительно скалили клыки, но тоже молчали. То ли считали такие капризы присущими леди-детективу, то ли, напротив, одобряли ее попытки разорить вампирского князя.
В конце концов, накапризничавшись вволю, Кира соизволила поставить подпись. Алистер оставил на бумагах не только затейливую завитушку, но и оттиск своего перстня.
Многозначительные переглядывания нотариуса и оборотней подсказали девушке, что ситуация очень серьезна, но ей уже было наплевать. Запал кончился. Осталось лишь чувство смертельной усталости и желание поскорее вернуться домой.
— Сейчас я вызову вам экипаж, — заявил вампир, сворачивая свой экземпляр договора в трубочку. Бумага исчезла в его руках, зато вместо нее на ладони появился туго набитый кошель. — Это аванс. Отправляйтесь к модистке и закажите себе нормальное платье.
— Интересно, — возмутилась Кира, уперев руки в бока, словно торговка на привозе. — А чем вам мое не нравится?
Князь смерил ее придирчивым взглядом, и она на миг прикрыла глаза — ну вот опять! Какая приличная леди позволит себе такое? Она должна скромно улыбнуться, ну, в крайнем случае всплакнуть в платочек, а не нарываться с нахальным видом!
— Я, знаете ли, не привык ходить по кабакам в компании монашек, — заявил Алистер, сверкнув клыками. — Приведите себя в порядок и ждите. Я приду ровно в десять.
С этими словами он испарился. Причем так внезапно, что у Киры слова застряли на языке.
Пыхтя от негодования, она схватила свой экземпляр и рванула к дверям. Краем глаза еще успела заметить, как нотариус-гном трясущимися руками убирает бумаги в сейф. Но сейчас ее больше всего занимало хамское поведение вампира.
— Ах, я недостаточно хорошо одета для прогулки по кабакам?! Да кто сказал, что я вообще пойду с тобой в какой-то кабак?!.. Ой…
Ответ застиг ее внезапно, уже на крыльце, рядом с которым, как и предупредил Алистер, ждал наемный экипаж.
Она же сегодня собиралась в “Мензурку”! Но откуда вампир узнал? Неужели он мысли читает?
Нет, быть не может! Если бы читал, то знал бы, что профессор находится в доме, правда, в немного непривычном виде. Значит, тут что-то другое. Но все равно нужно ухо держать востро. Слишком много вокруг любопытных шантажистов!
Кира залезла в коляску и с удивлением обнаружила на сиденье тот самый кошель, который вручил ей вампир. Она ведь не взяла его! Бросила на столе в кабинете нотариуса. Так откуда?..
— Я же сказал, что это аванс, — прошелестел над ухом вкрадчивый шепот. — Потратьте его с умом. Все-таки не каждой смертной выпадает честь выйти в люди под руку с самим князем Ночи.
Девушка резко обернулась. Но Алистера поблизости не было видно.
— Опять вампирские шуточки, — пробурчала она, принимая нахохленный вид.
Потом взвесила кошель на руке, раскрыла его, пересчитала монеты и, пряча коварную улыбку, крикнула терпеливо ждавшему кучеру:
— Любезный! К лучшей модистке города!
Хотите поиграть, господин Алистер? Что ж, поиграем. Только потом не жалуйтесь, если игра пойдет не по вашим правилам!
* * *
Лучшая в городе модистка оказалась… мужчиной! Это был высокий, тощий как циркуль тип в лиловом бархатном пиджаке и узких оливково-зеленых брюках. Он встретил Киру в зеркальном салоне и первым делом приложился к ее руке:
— Леди д’Анкур, наслышан, наслышан о вас! Очень рад, что вы заглянули ко мне! Мэтр Вортэль к вашим услугам! Право слово, ваша индивидуальность требует гораздо больше смелости и шарма!
Местный кутюрье манерно тянул гласные, грассировал и поминутно прикладывал к носу надушенный кружевной платочек.
Кира открыла рот, намереваясь сообщить шустрому портному, что ей не идут розовые оборки и зеленые ленты, но он ловко крутанул ее на месте и рыкнул на пару субтильных девушек в строгих черных платьях:
