— Он очень дорог мне.
— Хорошо — это твоя вещь. Но не надевай при мне. Демонстрируй мисс Мотингейл, если так хочешь. Полагаю, ее вкус это стерпит.
Я улыбнулась, прижалась к нему:
— Спасибо. Ты его больше не увидишь, обещаю.
Он порылся в кармане пиджака, будто хотел нашарить то, что я прошу, но вытащил перламутровый конверт с гербом Альянса, протянул мне:
— Утром принесли. Я уже связался с мисс Павани — все будет готово.
Я открыла конверт, вытянула бланк. Официальное приглашение на прием в Юнион-холле в честь аль-Зараха. В следующее воскресенье.
Сердце замерло, пропустило несколько ударов. Но… Я решительно вернула бланк в конверт: я больше не боюсь.
38
Изменить мисс Павани и ее дорогого Кларка — все равно, что изменить мироздание. Невозможно. Едва они переступили порог квартиры, я почувствовала себя в толпе, в самой галдящей гуще. Они вдвоем умудрялись заполнить собою пространство так, что становилось трудно дышать. И как всегда твердили, что совершенно нет времени. Волосы «дорогого Кларка» на этот раз соперничали цветом с весенней листвой, а кудрявый хохолок был взбит еще выше, чем в прошлый раз, уверенно стремясь к силуэту башни.
Платье я видела и мерила не единожды, но глубоко внутри все равно ждала неприятный сюрприз от Фирела. Как в прошлый раз. И даже не сдержала вздох облегчения, когда из чехла показались знакомые газовые оборки нюдового цвета. Я так и не решила, как относиться к этому туалету, но, по крайней мере, обошлось без неожиданностей.
Мисс Павани застегнула автоматическую молнию на моей спине и отошла на несколько шагов, заламывая руки:
— Изумительно! Просто изумительно!
Я взглянула в зеркало, тронула гофрированные оборки, топорщившиеся крыльями огромных стрекоз. Покачалась из стороны в сторону, наблюдая, как они колышутся невесомым облаком и едва слышно шуршат. Я была одета и задрапирована до самых плеч, узкие рукава скрывали руки, но не отпускало впечатление, что я стояла полуголая. Тонкая ткань сливалась с кожей, и уже с расстояния нескольких шагов трудно было различить границу: где заканчивается платье и начинается тело.
Что скажет миссис Клаверти? Вдруг не одобрит?
Я понимала, что ее мнение не играло ключевой роли, но просто жаждала одобрения. Должно быть это привычка, которую я вынесла из Центра. Неизвестно сколько времени понадобится, чтобы избавиться от нее. Я хотела, чтобы миссис Клаверти была мною довольна, как на экзамене.
Я старалась не думать о словах Кейт. Ничего не изменилось, меня ни о чем не оповещали. Кажется, она в очередной раз что-то не так поняла. Накрутила себя, додумала. В этом вся Кейт. За это я ее и любила. Если Фирел лишит меня Кейт — я этого не прощу.
Я этого просто не вынесу.
Мисс Павани в который раз придирчиво поправила прическу. Часть волос приподняли на макушке, сколов, но основная масса струилась по спине до самой талии мягкими жемчужными волнами. Шею украшало деликатное колье из оправленных в белый металл марганитов. Нежно. Удивительно нежно. Из зеркальной глади на меня смотрела невесомая сказочная фея.
Коммуникатор на запястье завибрировал так, что я вздрогнула всем телом, будто получила пулю, а сердце заходило часто-часто. Даже во рту пересохло. Обычный звонок — не понимаю, что меня так взволновало.
Меньше всего я ожидала увидеть на экране Пола:
— Дорогая, тебе придется поехать в Юнион-холл без меня. Буду ждать тебя там.
— Что-то случилось?
— Дела задержали. Твоя охрана уже извещена.
Я кивнула, хотя настроение заметно ухудшилось. Я бы сказала: рухнуло.
— Как скажешь, Пол.
Он отключился, ничего больше не сказав. Начинать беседу без приветствия и заканчивать без прощания — вершина дипломатии. Порой казалось, что ему жалко на меня времени, но я старалась гнать такие мысли. Это было бы слишком обидно.
Честно говоря, я растерялась. Не могла представить, как появлюсь одна. И что буду делать, если Пол задержится? Я намеревалась не отходить от него ни на шаг, чтобы не оказаться наедине с аль-Зарахом. Нет, я больше не боялась, тем более, после того, как была представлена официальной спутницей Фирела, но эта встреча не сулила ничего хорошего. Не хочу снова выслушивать угрозы или попытки купить меня. Просто неприятно.
Просто не хочу.
Мисс Павани мягко подошла сзади и коснулась моей руки:
— Что с вами, дорогая?
Я улыбнулась:
— Все в порядке, Аманда. Если вы закончили, не стану больше задерживать. Вы потратили на меня почти целый день.
— Что вы, — она картинно подмигнула, и я заметила в уголке ее глаза маленькую сухую морщинку, мигом прибавившую лет десять, — оно того стоило. И знаете что: если мне придется выбирать среди клиентов — выбор всегда будет в вашу пользу, моя красавица. Подобный холст — истинное наслаждение для художника.
Я улыбалась так, что заболели щеки. Проводила, наконец, мисс Павани и Кларка и осталась в звенящей тишине, глохла от нее. Чувствовала себя отвратительно. В груди зудело неконтролируемое беспокойство. Я не представляла, как появлюсь одна.
Коммуникатор вновь заставил вздрогнуть. Я отчаянно надеялась, что Пол изменил планы, но неожиданно увидела на экране «серого» охранника, дежурившего внизу.
— Мисс Абьяри, к вам желает подняться миссис Клаверти.
Я на мгновение онемела от неожиданности, наконец, опомнилась, с готовностью кивнула:
— Я ожидаю ее.
Я отключила коммуникатор и замерла посреди комнаты, не понимая, за что хвататься. Сама миссис Клаверти. Сюда? Ко мне? Такая честь даже не снилась.
Сердце колотилось, пальцы похолодели. Я поспешно налила воды с газом и выпила залпом. Шипение пузырьков во рту всегда меня успокаивало. Но не в этот раз. От безотчетного волнения даже хотелось в туалет. Я мерила нервными шагами комнату, слушая шорох ткани, многократно смотрела в зеркало, удостоверяясь, что все было идеально.
Вместе с миссис Клаверти вплыло облако дивных тонких духов, расходящихся звенящим шлейфом. Я даже замерла в восхищении. Манто из снежно-белого соболя струилось по такому же снежно-белому платью, расшитому прозрачными кристаллами. При каждом движении миссис Клаверти оно деликатно мерцало, напоминая рыбью чешую. Или изысканную шкуру змеи-альбиноса.
Я с огромным облегчением отметила, что на этот раз одета довольно уместно. Хотя мое «голое» платье вызывало смешанные чувства. Пожалуй, я бы сказала, что на этот раз была изысканна до неприличия.
Миссис Клаверти окинула меня цепким взглядом:
— Как вы хороши, моя дорогая мисс Абьяри.
Я почувствовала себя такой счастливой, что не сдержала улыбку. Даже выдохнула:
