— Фирел — моя работа, Кейт. Все хорошо.
Она пару мгновений молчала, понимая по тону, что что-то не так:
— Ты должна все рассказать!
— Пока нечего рассказывать.
Кейт хмыкнула:
— Значит, мне больше повезло. Ты свободна завтра в районе четырех?
— Что случилось? — не люблю сюрпризы. Сходить с ума до завтра? Нет, лучше узнавать сразу. — Давай сегодня.
— Нет, сегодня никак. Завтра узнаешь. Не сетевой разговор.
Я сглотнула. Что могло случиться?
— Кейт, хотя бы намекни.
— Это касается твоей работы, — Кейт даже понизила голос, как заговорщик. Я так и видела, как она многозначительно поводит темными бровями. — Больше сказать не могу, прости. Давай встретимся завтра в четыре в ресторане отеля «Факхир». У них такой кофе, что я за него душу продам.
— Хорошо.
Я отключилась. Кейт не сказала ничего особенного, но я уже не находила себе места. Внутри все замирало, как при прыжке с высоты. Она любила напустить туману, но каждый раз я перебирала все самое плохое. Работа… все очевидно. В голову приходило только одно: меня снимают с назначения. Фирел отказался от меня. Посмотрел и отказался. Вот почему он за целую неделю даже не напомнил о себе.
4
Я едва дождалась встречи. За прошедшую неделю Фирел со мной так и не связался, и я лишь уверялась в мысли, что вот-вот придет извещение из департамента. Я не понравилась.
Не понравилась.
Это позор. Как он обосновал? Недостаточно красива? Не вызвала у него желания? Не понравился голос? Манеры? Других причин быть просто не может — для них не было повода. Он не знает, какова я. Он не дал мне даже шанса.
Знают ли об этой неделе в департаменте? Наверняка знают. Отказ на первом же назначении… Это крах. И он уже понижает мой чертов статус. Еще два отказа — и меня снимут за несоответствие. Это в лучшем случае. Если захотят — вышвырнут прямо сейчас, не давая шанса. Смотря что наговорил Фирел. И я останусь беззащитной. Выброшенной, как старый рваный носок. И что тогда? Самое поганое — я ничего не знала. Ничего. Стоит ли все еще чего-то опасаться? Повлияли ли на что-то эти шесть лет в Центре?
Я не знала.
Уже с половины четвертого я нервно мерила высоченными шпильками мраморную плитку перед входом в отель «Факхир», высматривала в толпе Кейт, но она, как всегда, опаздывала. Пунктуальная на работе, но за пределами департамента — просто кошмар. Я то и дело поправляла белую соболиную горжетку, соскальзывающую с синего атласа платья, бесконечно поглядывала на часы и проверяла наручный коммуникатор. Меня колотило от внутреннего холода и нетерпения. Я время от времени касалась отцовского медальона на шее — казалось, он придавал немного спокойствия. Я бы никогда не надела его при Фиреле, но с Кейт можно. Кажется, теперь мне все можно.
Я чуть не вскрикнула, когда кто-то сзади обхватил мои ноги. Увидев маленькие ладошки на коленях, я улыбнулась и развернулась, подхватывая белобрысого шестилетнего мальчонку:
— Привет, мой львеночек!
Лео. Сынишка Кейт. Я его обожала. Никогда не видела более милого ребенка. Он обхватил меня за шею и крепко прижался:
— Мелисса! Я скучал!
Я чмокнула его в щеку и тут же отерла помаду:
— И я очень скучала, мой дорогой!
Если у меня когда-нибудь будет ребенок, я бы хотела, чтобы он был похож на Лео. Кейт очень повезло. И пусть она воспитывает его одна — это лишь досадная мелочь. Мужчины приходят и уходят. Ее бывший муж — полный кретин.
Лео на какое-то время развеял мои тревоги. Да и лицо Кейт не предвещало великой беды. Она улыбнулась, в свою очередь чмокнула меня в щеку, обдавая духами:
— Прости, дорогая. Занятия в школе закончились раньше — и мне пришлось забрать Лео. Ты же не против?
Он поднял голову и пробормотал с совершенно серьезным лицом:
— Мама, я уже большой и не буду мешать вам с Мелиссой. У вас секреты.
Я не удержалась и поцеловала его в соломенную макушку:
— Ты наше сокровище. Как ты можешь помешать?
Кейт забавно сощурилась и заправила за ухо каштановую прядь:
— Мелли, ты его избалуешь.
Я лишь улыбнулась. Кейт взяла меня под руку и потащила в витражные двери роскошного отеля. Я никогда не была здесь. Кроме ресторана, в котором встретилась неделю назад с Фирелом, я нигде не была — только в учебных инсталляциях. Впрочем, какая разница — столы и чашки везде одинаковые.
Два невозмутимых портье в белых кафтанах и бурнусах склонили увенчанные тюрбанами головы и вручную распахнули перед нами двери, будто приглашали в старую чужеземную сказку. В наш век автоматизации это считалось безусловным шиком. Почти невозможной нарочитой роскошью. Люди — не машины, не автоматика.
Отель «Факхир» принадлежал племяннику султана Тахила Аскару аль-Зараху. Как и еще несколько роскошных отелей по всему Каварину. Маленькая патриархальная полудикая страна диктовала свои правила всему Альянсу. Все благодаря месторождениям сирадолита — основного энергетического ресурса. По нашу сторону от Серой земли недра были бесплодны. Тахил диктовал свои цены, и год от года они только росли, принося в казну султаната миллиарды условных крон. Весь мир играл по их правилам.
Едва мы вошли в невообразимый холл, изукрашенный изразцами и искусной мозаикой, к нам подскочил администратор, одетый не менее причудливо, чем портье, и коснулся в знак приветствия своего лба, губ и груди. Я знала, что значит этот жест: «я думаю о тебе, я говорю о тебе, я уважаю тебя». Мы изучали это на занятиях по культуре Тахила. Доисторическая дикость, которую сложно представить в современном обществе. Впрочем, и сам отель, и смуглого администратора с чернеными подведенными глазами будто вытащили из дикого варварского прошлого. Я обернулась на Кейт и поняла, что она просто в восторге. О да, она до одури обожала эти тюрбаны, бурнусы и смуглых черноглазых красавцев, которые казались воплощением какой-то природной страсти. Потому и потащила сюда. В жизни Кейт не хватало страсти. Просто не было места. Она с утра до ночи работала секретарем по личностным связям в социальном департаменте, а потом шла домой и занималась сыном. Для ее собственных личностных связей попросту не было времени.
Администратор поклонился сначала Лео — низко, почтительно, потом нам с Кейт, но уже без особого рвения, гораздо выше, будто формально:
— Добро пожаловать в отель «Факхир». Меня зовут Джафар. Что желаете?
Он будто все время обращался к Лео, таращившему на него огромные голубые глаза. Какой восхитительный варварский шовинизм! Формально, мы пришли с мужчиной, значит — он главный. И сущие пустяки, что нашему мужчине всего шесть лет. Таковы нравы Тахила.
Но Кейт это вовсе не смутило:
