— Не утомляйте меня, моя дорогая мисс. И запомните: ваш мистер Фирел не должен ничего знать о причастности департамента к этим бриллиантам. Вы сами решили надеть их.
Я вновь покачала головой, задрала подбородок:
— Я не надену.
Миссис Клаверти разочарованно выдохнула, лицо закаменело:
— За вашей дверью — охрана департамента. Либо вы добровольно отправляетесь в Юнион-холл, либо под конвоем — в департамент. И разговаривать с вами будут уже совершенно иначе. Я бы на вашем месте выбрала меньшее из зол.
Я молчала. Мне нечем было возразить.
— От вас много проблем, дорогая мисс Абьяри. Этого никто не ожидал, но так сложились обстоятельства. Аль-Зарах хочет вас. Политика Альянса такова, что он получает все, что хочет. Согласитесь, это не великая жертва, чтобы он был доволен. От этого зависят поставки сирадолита, которые и без того сокращаются год от года. Не хватало только вашей спеси или сюрпризов от вашего импозантного мистера Фирела. Аль-Зарах молод и красив. А вам, моя дорогая мисс, по большому счету, не все ли равно, на чьем члене прыгать? Вас этому учили — так просто выполняйте свою работу. И не забывайте: вы на государственной службе. Вы обязаны исполнять приказы департамента. А это приказ. Считайте, что вам сменили назначение, и вы теперь в особом статусе.
Ее слова гудели в голове, и я просто отказывалась их понимать, глохла от этого пчелиного гула.
— С вами никто не будет торговаться. Он так хочет — значит, вы наденете. Вот такая прихоть. Мне жаль, но мы уже не можем вас отстранить или уволить, — Амалия покачала головой, и на лице на мгновение отразилось сочувствие. — Это уже не поможет. Аль-Зарах хочет вас и только вас. И если вы будете упорствовать… Я бы хотела сказать, что в этом случае вы отправитесь за решетку за шпионаж в пользу Тахила. Это совсем не трудно будет доказать. Но… это не устроит аль-Зараха. Он варвар, моя дорогая. Он успокоится только в одном случае — если увидит ваш окоченелый труп. Или вашу хорошенькую голову. А он увидит, если понадобится. Но если даже это вас не слишком пугает… то карьера вашего обожаемого мистера Фирела полетит к чертям с максимальной скоростью эркара. И если понадобится — то он лишится и жизни. Когда на кону стоит сирадолит, поверьте, даже такой блестящий дипломат, как советник Фирел окажется всего лишь пешкой.
— Вы угрожаете советнику дипломатического ведомства?
Миссис Клаверти рассмеялась:
— Что вы, моя дорогая. Это лишь возможные вероятности развития событий. Но вы ведь будете благоразумной. До этого не дойдет! И все сложится наилучшим образом, — она улыбнулась, демонстрируя идеальные зубы.
— А если Фирел в итоге не откажется от меня? Несмотря на все ваши уловки?
Амалия рассмеялась.
— Вы все еще верите в сказки… С характером Фирела? Это настолько маловероятно, что подобное допущение даже не стоит брать в расчет. Тем не менее… — она прикрыла глаза, — когда-то давно, когда преступников вешали на площадях, бывало так, что веревка обрывалась. Это означало, что бог не хочет смерти этого человека. Приговоренного миловали и снимали все обвинения. Думаю, в вашем случае справедливо будет считать, что веревка оборвалась. — Миссис Клаверти покачала головой: — Но не надейтесь, моя дорогая. Я хорошо читаю людей. Фирел никогда не простит вас. Просто вышвырнет из своей жизни и памяти. Большей жертвы Альянс от него и не требует.
— Вы обещаете?
— Что? — она будто не поняла.
— Что веревка оборвется?
Амалия лишь улыбнулась:
— Вам нужно трезвее смотреть на мир, моя дорогая мисс. Но если вам приятнее тешить себя иллюзиями… Завершайте туалет, и нам нужно выходить.
Я взяла бриллианты, негнущимися пальцами защелкнула магнитную застежку. Камни легли на шею холодной свинцовой тяжестью, будто пытались раздавить. Миссис Клаверти оглядела меня с ног до головы и удовлетворенно кивнула:
— Выходим.
40
Я сидела в служебном эркаре социального департамента, уставившись на свои занемевшие пальцы. Проклятые камни лежали на шее куском льда. Будто вмерзали, умертвляя плоть. Еще немного — и стужа достигнет сердца. И оно остановится. Сейчас я хотела этого.
Я посмотрела влево, туда, где невозмутимо сидела, откинувшись на мягкую спинку сидения, миссис Клаверти. Фальшивая стерва! Получается, она все знала. Сначала показалось, что правда вскрылась тогда, когда якобы ограбили мою служебную квартиру. Но теперь неумолимо представлялось, что за мной следили с самой встречи с аль-Зарахом. Изучали, как лабораторную мышь. Что департаменту было известно даже о том, что произошло в отеле «Факхир». А может…
Ужасная мысль пронзила молнией и заставила поднести пальцы к идеально прокрашенным губам. Я едва не испортила макияж. Что если Кейт не случайно повела меня в отель «Факхир»? Миссис Клаверти с таким жаром отрицала ее причастность, что это порождало сомнения.
Сердце забилось так часто, что отдавало в плечи. В висках громыхало. К горлу подступали приступы тошноты. Только не Кейт. Я даже покачала головой. Нет. Только не Кейт. Не так. Не в открытую. Разве кто-то мог предположить, что Лео пойдет к фонтану? Ведь мы уже уходили. И мы бы ушли…
Я вновь покачала головой: только не Кейт. Если ее действительно использовали — то вслепую. Она сама не знала. Лишь подтолкнули. О, они это умеют!
Но вновь и вновь в памяти всплывал коварный вопрос Пола: доверяю ли я мисс Мотингейл? Выходит, он что-то подозревал? Или знал?
О причастности самого Фирела я запретила себе даже думать. Тогда ему стоило просто выставить меня без объяснений или передать из рук в руки аль-Зараху, перевязав подарочным бантом. И не понадобился бы весь этот цирк. Фирел мешал. Судя по всему, очень мешал. И предположение миссис Клаверти о том, что Фирел сам устроил погром в служебной квартире, уже не казалось таким безумным. Он получил повод, чтобы поселить меня в своем доме в обход инструкций департамента. Повод приставить охрану, но… на тот момент он меня едва знал. Столько шума из-за обычной компаньонки, которую он видел лишь один раз?
Казалось, я схожу с ума. Догадки роились в голове, но никак не желали укладываться в стройную понятную картину. Я понимала одно: угрозы — вовсе не шутка. За чарующей улыбкой этой лощеной стервы скрывалась вся неприглядная подноготная социального департамента. Я верила каждому слову.
Я повернулась к миссис Клаверти:
— Как давно вам все известно?
Она улыбнулась так радушно, что меня передернуло:
— Не забивайте свою хорошенькую головку ненужными вещами, моя дорогая мисс. Просто делайте, что велят — от вас не требуется большего. Вы всего лишь шлюха. Вот и оставайтесь всего лишь шлюхой. Это так просто.
Эти слова будто вывернули меня наизнанку.
— Когда-то вы были такой же шлюхой.
Не знаю, откуда взялась во мне эта дерзость. Увы, я не могла расцарапать этой идеальной женщине лицо, как мучительно хотела. Могла лишь говорить. И, кажется, сейчас я могла говорить все, что угодно. Она все стерпит, пока я нужна. А я нужна им. Нужна, пока меня хочет аль-Зарах.
