Я прошла в незнакомую комнату и замерла на пороге от неожиданности:
— Вы?
69
Джед Мурена стоял у окна и улыбался. Просто лучился. Огни ламп бликовали на его глянцевой лысине, лишь добавляя театрального сияния. Он направился ко мне, самовольно нашарил мою руку и поднес к губам:
— С возвращением, мисс. — Он посмотрел в глаза: — О, как же я рад вас видеть.
От этого радушия меня морозило, но я хотела остаться вежливой. По крайней мере, пока:
— Спасибо, Джед. Очень лестно, что вы так беспокоились обо мне.
Он широким жестом указал на кресло:
— Присаживайтесь.
Я приняла приглашение, кажется, иного и не оставалось. Я поняла, что меня так насторожило в его радушии. Было в нем что-то бабье, мягкое до омерзения. Какая же верная у него фамилия, как тельце одноименной рыбы. Он выглядел, как подъездная тетка, с наслаждением собирающая сплетни. Что-то от миссис Гросвел, лишь на лакированной лысине не хватало нежного голубоватого пушка.
Мурена вновь улыбнулся, и отменные зубы его почти спасали:
— Говорят, его превосходительство изрядно поджарился на ярком солнце своей страны.
Значит, уже все известно… Не скажу, что мне было приятно это услышать. Вопреки всему, я, кажется, должна бы радоваться, но хотела просто заткнуть уши, говорить о чем-то другом. Только не об этом.
Но Мурена не отставал:
— Что-то мне подсказывает, что Тахил станет требовать экстрадиции.
Я задеревенела. Очевидная мысль даже в голову не приходила. А ведь он прав. И если встанет выбор между мной и требованием аль-Зараха — он будет очевиден. Альянсу на меня плевать.
Пока плевать. Но я могу просто не успеть. Я постаралась взять себя в руки, по крайней мере, не паниковать:
— Меня вывезли незаконно. Мое присутствие на территории Тахила было незаконным. Чтобы экстрадировать меня, нужно сначала признать незаконный ввоз на территорию и признать мое пребывание там.
Мурена кивнул:
— Все это так, мисс. Но, вы же понимаете, что все можно выставить так, что вы самовольно незаконно проникли на территорию чужого государства. Так сказать, по собственному почину. В опьянении варварской экзотикой. Такие бывали.
Я даже усмехнулась но это было лишь защитной реакцией:
— Бред! Кто в это поверит?
— Вы же понимаете, что вера мало кого интересует.
О да, здесь вера не интересовала никого. Никакая и ни во что. Теперь меня будто лихорадило. Мурена филигранно лишил меня едва устоявшегося спокойствия. Что, в конце концов, происходит?
— Мистер Мурена, где Фирел? Мне сказали, он будет встречать в порту.
Он повел бровями, красная родинка дрогнула, словно живая:
— Его задержали дела, мисс, и почетная обязанность встретить вас легла на меня.
Я выдавила улыбку, отчетливо понимая, что Мурена лжет. Об этом говорили его ужимки, его глаза. То, как он почесывал большим пальцем кончик носа. Фирел едва терпел его. И Мурена — едва ли не последний человек, которому он бы доверился. Я не хотела признавать, что едва вернувшись, вновь вляпалась в какое-то дерьмо.
Он рассмеялся:
— Вы мне не верите.
— Что вы, у меня нет повода.
Мурена игриво погрозил пальцем:
— Но вы его ищете, мисс. А у меня, между тем, есть для вас сюрприз. Надеюсь, приятный. — Он повернулся к двери, вытянул шею: — Малыш, оставь в покое коммуникатор и поприветствуй нашу гостью.
Я обмерла. Даже вжалась в спинку кресла.
Дарка.
Она грациозно вышагивала на огромных каблуках, творя бедрами что-то невероятное. Как же она стала похожа на Кармеллу. Полные алые губы, роскошная грива смоляных кудрей, впечатляющая грудь. Если бы я была мужиком, никогда бы такую не пропустила. Кажется, Мурена и не пропустил… Только где они пересеклись?
Вместо того чтобы поздороваться с подругой, я переводила взгляд с нее на Мурену и обратно:
— Вы… вместе?
Мурена смотрел на нее, как кот на сметану. Почти… потому что было в этом сальном взгляде нечто такое, от чего хотелось помыть руки. Так смотрят на вещи, на любимых комнатных собак, которых можно отпнуть, когда надоест.
Дарка лишь улыбалась и выглядела полной дурой. Я никогда не видела ее такой. Кажется, это и было ответом. Она, наконец, шагнула ко мне и обняла:
— С возвращением. Я очень за тебя переживала, когда все узнала. Но мой медвежонок такой молодец. Ты должна быть благодарна.
Я едва не поперхнулась. Медвежонок.
Я обняла в ответ, все еще не особо веря, что это моя Дарка:
— Я собиралась разыскать тебя, как вернусь.
Она и не она. Но прошло шесть лет, чего я хотела? Я и сама изменилась. И не факт, что стала лучше.
Без присутствия Мурены наша встреча была бы совсем другой. Но я все равно не понимала ровным счетом ничего. Дарка отстранилась, я поправила куртку на плечах:
— Может, все же объяснитесь, что происходит?
Внутри уже будто тикала бомба с часовым механизмом. Я просто смотрела в красное лицо Мурены, не понимая, чего ожидать. Он занял кресло напротив и кивнул Дарке:
— Малыш, сообрази что-нибудь. Там в кухне бар. Поворкуете потом.
Дарка позволяла называть себя «малыш»? Называла медвежонком этого неприятного скользкого Мурену? Моя Дарка, готовая прежде выдавить глаз каждому, кто называл ее куколкой или милашкой? Она кивнула с улыбкой и тут же вышла, цокая каблуками. Мурена проводил взглядом ее роскошную задницу, повернулся ко мне, лицо помрачнело:
— Полагаю, будет гораздо лучше, если я избавлю вас от лирических отступлений, мисс.
Я кивнула:
— Будьте любезны.
— Мелисса… — он осекся, потер подбородок. — Или лучше… Вероника?
Я инстинктивно вцепилась в подлокотники, напряглась. Не ожидала. Никак не ожидала. Произнесенное имя уже казалось не моим. Я не слышала его из чужих уст много лет.
— Не бойтесь, мисс Глос. Это никогда не было для меня тайной.
Во рту моментально пересохло, я с трудом сглотнула:
— Откуда вы знаете?
Мурена печально усмехнулся:
— Я глава геологической разведки, как вам известно. Этот пост должен был занять ваш отец. Но… печальные обстоятельства…
Я лишь кивнула.
— Сальвадор был моим другом. И мы работали на общее дело.
Он мог не продолжать, я уже знала, о чем пойдет речь, и теперь будто видела его насквозь. Как сказал несчастный Иршат-саед: «Здесь все вертится вокруг сирадолита». Нет, мне не показалось тогда. И память не сыграла злой шутки. Друг не мог просто ждать в эркаре в то время, когда отца били несколько человек.
