Она скрестила руки на груди, смотря на него с вызовом.
— Ты вечно будешь мне это помнить? — в голосе нианца впервые за все время проскользнули нотки злости. — Ты не понимаешь, как мне сейчас сложно? Я же фактически наизнанку перед тобой выворачиваюсь.
— О, так значит, это тебе сложно? — Киара уже даже не пыталась скрыть иронию. — Ты у нас теперь мученик. Святой Амоа.
— Кая, ты перегибаешь палку, — процедил он сквозь зубы.
— Не я затеяла этот разговор, — она резко оборвала себя, осознав, что ее действительно заносит. Но Создатель! Они вообще не должны были быть здесь! — Нужно было просто делать то, что я тебе сказала.
Этим она хотела поставить точку в их споре, вот только глаза ниаца опасно свернули, и даже ростом он, казалось, стал выше.
— Я могу сам решать, что делать, — в тоне слышалось нечто звериное, первобытное. — И не только за себя.
— О, то есть, ты намекаешь на то, что и за меня будешь решать теперь ты?
— Я вполне мог бы это делать.
— Неверно, котенок. Потому что ты, моя прелесть, забыл один маленький, но один очень важный факт. Ты мой раб, а я твоя хозяйка. И ты будешь делать то, что я скажу!
— Ну так попробуй заставь меня, — выдохнул он на грани слышимости и, шагнув к ней, обхватил за плечи.
— Отпусти, — процедила она. Киара попыталась заставить его разжать руки, воздействуя метельно, но изменившаяся связь все еще не желала поддаваться ей, и нианец не повел и бровью.
Лишь там, где его пальцы касались ее кожи, по телу начало разливаться знакомое тепло.
— Нет, — он свел брови к переносице и чуть покачал головой, словно сам не до конца был уверен, словно и для него это было открытием. — Нет, пока ты наконец не поймешь. Я не оставлю тебя больше, Киара…
Голос звучал проникновенно, а связь обостряла чувствительность и туманила разум. Противиться этому притяжению было практически невозможно. Но какая-то затаенная обида все же заставила Каю буквально выплюнуть:
— Если ты сейчас же не уберешь руки, котенок, то глубоко пожалеешь об этом.
— Я далеко не котенок, Киса, – не сдержавшись, произнес Амоа в ответ, а змеиные глаза полыхнули настоящей злостью.
Стоило ему договорить, как в пещере эхом отразилась звонкая пощечина.
Амоа замешкался, кажется, даже не поняв, что произошло, и, воспользовавшись заминкой, Киара оттолкнула его.
Внутри буквально все горело от ярости и злости. На ладонях заплясали магические импульсы, и, не в силах больше сдерживаться, она метнула в него молнию.
— Мое имя — Киара, — еле слышно слетело с ее губ.
Нианец играючи отбил голубоватую вспышку, словно просто отмахнулся от назойливой мухи. Разряд срикошетил и попал на камни, с громким треском разбивая. И это только усилило ее гнев. Она запустила в него еще одну молнию, затем еще.
Пыль вперемешку с мелкой каменной крошкой взвилась в воздух, заслоняя обзор. Внутри поднялось что-то темное, первобытное, звериное.
В душе вспыхнула полная уверенность в своих действиях, полное принятие своей правоты, своего превосходства. Не только надо этим конкретным мужчиной, а над всем миром.
И в этот момент она снова мысленно попыталась ухватить их связь, в первое мгновение стало нестерпимо больно, а затем вдруг ей показалось, что все пространство пещеры наполнилось чёрной магией, разливающейся по каменным сводам. Так похожей на зловонную дрянь, что образовалась из-за проклятья. Вот только это больше не пугало.
— Кая, Валаад! Стой! — Амоа вдруг оказался позади нее. В его взгляде скользнула обеспокоенность.
Она ощутила какой-то ментальный укол, словно начала чувствовать отголоски его эмоций. И, испугавшись этого, инстинктивно выпустила еще один разряд прямо ему в грудь. Нианец отлетел к стене с глухим стуком.
— Киара, я не собираюсь с тобой драться, — судя по голосу, он было очень и очень близок к тому, чтобы ответить ей чем-нибудь.
Амоа смотрел на нее исподлобья, и взгляд этот не сулил ей ничего хорошего.
— Ты просто не можешь, — холодно произнесла она, шагнув к нему ближе, затем наклонилась, проводя рукой по волосам мужчины. — Даже пальцем пошевелить не можешь.
Он коротко выдохнул, расширив глаза от удивления. От того, что читалось в них, сдержать улыбку было просто невозможно.
— Как ты… — он буквально задохнулся от отразившихся на его лице эмоций. Борьба. Он пытался бороться с этим, но не мог. Не мог даже пошевелиться. — Как ты это делаешь?..
— Ты ведь сам хотел видеть меня злой, разве нет? — она с силой сжала его волосы, запрокидывая голову. Его губы были перед самым ее лицом, колючие искры от взаимодействия их аур разбегались по всему телу.
Не удержавшись, она чуть коснулась их, легко очерчивая кончиком языка, играя, упиваясь своей властью.
— И да, в Ниан мы тоже обязательно отправимся. Как ты и хотел. Как минимум, чтобы повидаться с твоим «королем».
Она с сожалением оторвалась от его губ, Но, не выдержав, все же поцеловала мужчину снова, самозабвенно отдаваясь этому чувству, ощущая, как магия течет между ними, наполняет желанием, страстью и… невероятной силой.
Должно быть, в какой-то момент она все же чересчур расслабилась, отпустила контроль, потому что Амоа отмер, обхватил ее руками, вставая с пола и приподнимая ее вместе с собой.
Она коротко выдохнула от неожиданности и тут же оказалась прижата спиной к каменному своду пещеры. Это было похоже на противостояние. Сумасшедшая страсть захватила их обоих, поцелуи перемежались с укусами, их руки до боли сжимали друг друга, оставляя на коже кровавые полосы. И ни один из них не был готов уступить свое главенство.
Начав у стены, они в какой-то момент переместились на пол, Киара оказалась сверху, задавая ритм и темп всему действу.
Соравав с него одежду, Киара царапала коготками распростёртого под ней мужчину. Перекаты мускул под кожей, замысловатые узоры рунных татуировок, неровно блестящих в магическом свете сталактитов... Он был великолепен.
Натянутые до предела нервы, наслаждение, граничащее с болью, острые обжигающие эмоции.
В момент полного единения ей на мгновение показалось, что они стали целым. Чем-то большим, чем мужчина и женщина, более совершенным, безграничным, бескрайним. Вечным.
Кая пришла в себя почти сразу, выскользнула из объятий мужчины, взмахом руки приводя себя в порядок. Она прошла вглубь пещеры, туда, где за поворотом тоннель уходил вниз. Вытянула руку вперед, сосредоточилась. Сейчас она, скорее, действовала на одних инстинктах, по наитию. Никаких формул, расчетов. Как там говорил Амоа когда-то? Хочу и делаю.
— Это было… — услышала она голос мужчины, но даже не обернулась на него. — Не так я себе представлял наш разговор.
