– Нет. Я искала хоть кого-нибудь в этом пустом
бесконечном коридоре.
– Хорошо. В смысле, хорошо, что я тебя нашла. Я видела
Ди. Она пошла в другую сторону. Она только что чудом выбралась из своего
кошмара. И, насколько я понимаю, теперь твоя очередь. Пойдем, я объясню по
дороге.
И Дженни принялась рассказывать о том, что все они
разбросаны по разным местам этого загадочного дома, и о том, что в каждом
кошмарном эпизоде нужно искать дверь, и о том, что надо успеть все испытания
пройти до рассвета, и о том, что все раны оказываются настоящими. Она как раз
закончила объяснять, когда увидела Ди, стоящую перед закрытой дверью.
– Я решила посторожить ее, чтобы она никуда не
делась, – объяснила та, небрежно кивнув Одри.
У Одри после рассказа Дженни возник только один вопрос:
– Этот парень, он что, скандинав? Говорят, они
чертовски сексуальные.
Дженни сделала вид, что не расслышала.
– Послушайте, если двери исчезают и появляются, откуда
нам знать, что это не одна из тех двух дверей, которые мы уже видели?
– Мы и не можем этого знать. – Ди сверкнула
белозубой улыбкой. Ее дикая, естественная красота всегда раздражала
Одри. – Тут в замочной скважине нет ключа, но, честно говоря, я бы
предпочла снова встретиться с тем монстром, нежели вернуться к инопланетянам.
Ди и Дженни собрались открыть дверь, готовые в любой момент
молниеносно ее захлопнуть.
Брови Одри взлетели вверх.
– Нет уж, спасибо, – вежливо сказала она – Узкая
льняная юбка не слишком подходит для подобных упражнений. Послушайте, почему бы
нам не отказаться в этом участвовать?
– Ты что, совсем меня не слушала? – взвилась
Дженни. – Если к рассвету мы все не уберемся отсюда, то останемся здесь
навсегда. Мы проиграем.
– Никогда не выхожу из состязания без борьбы, –
заявила Ди. – Давай!
За дверью был лес. Легкий ветерок, игравший листвой,
разметал распушенные волосы Дженни. Пахло летом.
– Боже мой, – удивилась Дженни.
– Ну, пошли, – сказала Одри, щелкнув пальцами с
отполированными ноготками. – Надо так надо.
– Странно, – заметила Дженни, когда они пошли…
вернее сказать, вышли. – Спальня Ди была по крайней мере комнатой. Но это…
Они стояли на опушке густого леса на склоне холма. Небо было
усыпано звездами, ярче и крупнее тех, которые Дженни привыкла видеть со своего
участка в Виста-Гранде. Всходила серебристая луна.
Стоило девушкам перешагнуть порог, захлопнулась и исчезла
дверь. Позади расстилались луга и пастбища, впереди темнел лес переплетенные
ветки кустарников, черные стволы. Вокруг не было ни души.
– Что дальше? – поинтересовалась Одри, грациозно
поведя плечом.
– Тебе лучше знать. Это же твой сон, ты его нарисовала.
– Я нарисовала, как открываю каталог Bloomies, а в нем
все страницы чистые. – призналась Одри. – Это и есть мой самый
страшный сон. Не смотрите на меня так… Ну да, я предпочла дешево отделаться.
И она замолчала, не желая распространяться на эту тему.
В долине под холмом засветилось несколько огоньков.
– Слишком далеко, – прикинула Дженни – Не думаю,
что, даже если мы туда доберемся, там окажутся люди.
Одри бросили на нее удивленный взгляд.
Ди кивнула.
– Похоже на пейзаж вокруг детской железной дороги или
на театральный задник, – сказала она. – Фальшивый фон. Ты права, вряд
ли в домиках найдется хоть одна живая душа. А это значит…
Они обреченно повернулись лицом к лесу.
– Что-то у меня нехорошее предчувствие, –
пробормотала Дженни.
– Пошли, – скомандовала Ди. – Чему быть, того
не миновать.
Лес казался сплошной стеной, но Ди решительно увлекла их за
собой. Среди сосен и елей иногда попадалась березка, ствол которой серебристо
мерцал на темном фоне.
– Боже мой! – воскликнула Одри, когда они зашли
поглубже. – Холмы, хвойные деревья, скалы…Я знаю, где мы. Это Черный лес.
– Звучит как название сказки, – сказала Дженни,
пробиваясь сквозь густой подлесок.
– Я его видела, когда мне было восемь, папа тогда
работал и Германии. Я… я его немного побаивалась, это был такой… особенный лес.
Ди насмешливо взглянула на нее через плечо:
– Особенный?
– Лес, в котором случаются всякие необыкновенные
вещи, – там находили свои сюжеты братья Гримм. Ну, вы помните –
«Белоснежка», «Гензель и Гретель», «Красная Шапочка» и… – оборвав фразу,
Одри замолчала.
Ди замерла. Дженни остановилась как вкопанная.
Впереди, в густом кустарнике, вспыхнула пара желтых глаз.
Дженни даже показалось, что она увидела, как блестят в лунном свете острые
зубы. Подруги замерли, стараясь не шуметь. Желтые глаза оставались
неподвижными. Потом один глаз исчез. Вот снова сверкнули оба, и оба исчезли.
Дженни услышала хруст веток, и все смолкло. В полной, зловещей тишине Дженни слышала
гулкие и частые удары собственного сердца. Она выдохнула. Плечи Ди слегка
приподнялись, она нагнулась и подняла длинную ветку толщиной с запястье.
Поудобнее взялась за нее и несколько раз со свистом рассекла ею воздух.
Вышло неплохое оружие.
– «Серый волк», – закончила Одри подозрительно
спокойно, поправила выбившиеся из пучка прядки и плотно сжала губы.
Подруги переглянулись и пошли в прежнем направлении.
– Странно, волк появился как раз в тот момент, когда ты
о нем заговорила, – заметила Ди.
– Если только… – начала Дженни. – Погодите,
похоже, очередной фрагмент мозаики идеально встал на свое место. Дайте-ка
подумать… Ну конечно! Нет ничего странного в том, что волк появился, стоило
Одри упомянуть о нем. Разве не ясно? Он берет все эти образы из нашего
подсознания.
– Кто «он»? – полюбопытствовала Одри, раздувая
красиво очерченные ноздри.
– А ты как думаешь? Джулиан. Сумеречный Человек. Он
создает ситуации, в которые мы попадаем – или мы сами их создаем? – и
источником которых являются наши мысли. Коридор в доме напомнил мне дом с
привидениями в Диснейленде. В детстве я всегда его боялась, – значит, он
появился из моей памяти. Дверь космического корабля как две капли воды похожа
на дверь самолета, на котором я летала.
Глаза Ди сверкнули, как у ягуара.
– А гостиная – там была лампа, точно такую я видела в
Джеймстауне. Я еще подумала, что это странно.
– Все эти мелочи он вытаскивает из наших мыслей, из
нашей памяти, – продолжала Дженни. – Всякие детали. И использует
против нас.
– А что дальше? – Ди торопила Одри. Вспомни, чего
ты боялась в лесу больше всего. Чего опасаться нам: оживших деревьев, маленьких
человечков в колпачках, волка?
