– И ты никогда-никогда ничего к нему не чувствовала? –
не унималась Одри. – Ты так правдоподобно сыграла…
– Зовите меня Сара Бернар, – ухмыльнулась Дженни.
Она надеялась, что Одри не заметила, что она не ответила на
ее вопрос.
– Да какое это имеет значение? – проговорил
Майкл. – Мы дома. Мы победили.
Он посмотрел на стеклянную дверь, через которую лился
солнечный свет, на знакомый садик Торнтонов, на светлые стены гостиной.
– Я люблю эти корзины, все вместе и каждую в
отдельности, – сказал он. – Я готов расцеловать плитки пола, на
которых мы сидим. Я даже могу поцеловать тебя, Одри.
– Ну, если ты так считаешь… – проговорила Одри,
которую, казалось, совершенно не беспокоило состояние ее прически.
Они с Майклом склонились друг к другу. Ди, однако,
по-прежнему смотрела на Дженни серьезными черными глазами.
– А как же обручение? – спросила она. – А
кольцо? Ты с ним помолвлена.
– Подумаешь, – спокойно ответила Дженни. –
Просто выброшу кольцо, и все. Вместе с прочим мусором.
Зак в изумлении поднял голову, когда она одним ударом
разрушила картонный дом, расплющив его в лепешку. Она засунула его в белую
коробку, словно утрамбовывала вещи в переполненном чемодане. Потом подобрала со
стола карточки, и они последовали за домом.
А потом она сняла кольцо. Это оказалось не трудно, кольцо не
застряло на пальце, ничего подобного не случилось. На надпись она смотреть не
стала.
Она бросила кольцо поверх картонок в коробку.
Туда же полетели Василиск и Вервольф. Дженни подняла третью
куклу и остановилась.
Казалось, он смотрит на нее, но она знала, что это обман
зрения. Это была просто картонная фигурка, а оригинал был заперт руной
удержания, которая, как она надеялась, способна удерживать вечно.
Она все еще держала фигурку Сумеречного Человека в руках.
«Это была твоя игра. Ты охотился на нас. Ты советовал и мне
стать охотником. Но тебе и в голову не могло прийти, что ты сам окажешься в
ловушке».
Каким станет мир без Джулиана? Он будет безопаснее,
бесспорно. Спокойнее. Но и беднее в каком-то смысле.
Она победила Сумеречного Человека, так почему же ей так
трудно забыть о нем? Дженни испытала что-то вроде острого укола сожаления,
ощущения невосполнимой утраты.
Она положила куклу в коробку и придавила сверху крышкой.
В ящичке с мелками была катушка клейкой ленты. Дженни
принялась оборачивать лентой раздувшуюся коробку, как можно плотнее прижимая
крышку. Друзья молча наблюдали за ее действиями.
Когда лента кончилась, она положила коробку на стол и села
на пол. Кто-то из друзей улыбнулся первым, и вскоре улыбки уже светились на
всех обращенных к ней лицах. Не веселые улыбки, а спокойные и усталые улыбки
тихой радости. Они справились. Они победили. Они выжили – большинство.
– Что мы скажем о Саммер? – спросил Том.
– Правду, – ответила Дженни.
Брови Одри взметнулись вверх:
– Нам никто не поверит!
– Знаю, – проговорила Дженни. – Но мы все
равно скажем правду.
– Справимся, – сказала Ди. – После всего, что
мы пережили, это для нас несложное испытание. По крайней мере, пока мы вместе.
– Мы вместе, – сказала Дженни, и Том кивнул.
В прошлой жизни – еще вчера вечером – скорее было бы
наоборот.
Одри и Майкл, которые, казалось, не в силах были
разлучиться, тоже кивнули. И Зак, чуть ли не впервые в жизни обращающий
внимание на друзей, а не погруженный в собственный мир.
«Похоже, ему это помогло, – неожиданно подумала
Дженни. – Теперь он знает, что, хотя дедушка и вызывал духов, он не был
сумасшедшим».
– Можно позвонить в полицию, – вслух произнесла
она.
Глава 16
Звонить пришлось Ди, потому что Одри и Майкл вдвоем
пристроились у окна, а Зак никогда не отличался разговорчивостью. Дженни и Том
вдвоем отошли от остальных.
– Я хочу тебе кое-что показать, – сказал Том.
Это оказался рваный листок бумаги. Несколько рисунков на нем
были зачеркнуты. Незачеркнутым оставался только один рисунок в центре, но
Дженни никак не удавалось понять, что на нем изображено.
– Я художник от слова «худо». Но все-таки, я думал,
можно догадаться по светлым волосам и зеленым глазам.
– Я – твой страшный сон? – спросила Дженни,
совершенно сбитая с толку.
– Нет. Это трудно нарисовать, но это было именно то,
что я имел в виду, говоря Джулиану, что это предопределено с самого начала.
Смысл игры состоял в том, что каждый должен был встретиться со своим кошмаром.
Мой кошмар – потерять тебя.
Дженни молча смотрела на него.
– Может, я не умею правильно формулировать свои мысли.
И вряд ли я когда-нибудь давал тебе это почувствовать. Но я люблю тебя. Не
меньше, чем он. Больше.
Дженни представляла себе розовые кусты. Маленького
второклассника Томми. Мальчишку, за которого она решила выйти замуж – с первого
взгляда.
Какое-то неприятное ощущение томило ее, но она твердо знала,
что должна навсегда оставить даже малейшие воспоминания об этом. Никогда больше
не вспоминать. И не допустить, чтобы об этом узнал Том.
Никогда.
– Я тоже люблю тебя, – прошептала она. – О,
Томми, как же я тебя люблю!
И тут раздался звон разбитого стекла.
Ди не могла оторваться от телефона. Том – от Дженни.
Остальные остолбенели.
Впрочем, через несколько секунд они все же рванули назад в
гостиную, как раз вовремя, что бы успеть заметить две фигуры, выпрыгнувшие в
разбитую стеклянную дверь и улепетывавшие с умопомрачительной скоростью.
Белой коробки на кофейном столике не было.
Том и Ди бросились в погоню. Но Дженни была уверена, что у
них нет ни малейших шансов. Похитители перемахнули через стену прежде, чем
преследователи успели их настигнуть. Том и Ди взобрались на каменную ограду,
огляделись и медленно вернулись обратно.
– Как испарились, – раздраженно бросила Ди.
– Летели как сумасшедшие, – пропыхтел Том.
– Вы оба сейчас не в лучшей форме, – сказала
Дженни. – Ладно, не имеет значения. Все равно не было никакого смысла
отдавать игру полицейским. Наверняка она не сработает ни с кем, кроме нас.
– Но кто эти Сумеречные люди? – спросил Майкл.
– Сумеречные люди в теннисных тапках, – Ди указала
на грязные отпечатки на полу.
– Но зачем им нужно было…
