Оказавшись перед дверью туалета, я резко потянула на себя ручку и вошла внутрь. Здесь, как и в коридоре, пол заливала вода, а еще оказались открытыми все краны над умывальниками. Когда я попыталась их закрыть, ничего не вышло – вода продолжала литься, вопреки логике и здравому смыслу.
Заглянув во все кабинки, я никого не обнаружила и от досады стукнула ладонью по стене. Затем велела себе успокоиться и, справившись с накатившими эмоциями, сосредоточилась. Если я служу якорем для низших, то теоретически должна быть как-то с ними связана. Если они чувствуют меня, то и я должна чувствовать их, верно?
Закрыв глаза, я постаралась абстрагироваться от ситуации. В какой-то момент перестала слышать раздающиеся в коридоре голоса и стук чьих-то шагов, журчание воды и не стихающее гудение батарей. Весь мир словно отдалялся… точнее, отдалялась та его часть, которую Егор назвал аверсом. Я мысленно переворачивалась, перебиралась с одной стороны монеты на другую. Заглядывала в реверс.
Я хотела лишь узнать местоположение низших, рядом с которыми сейчас наверняка находился Егор. Но внезапно почувствовала на себе чужой взгляд. Буквально физически ощутила его тяжесть и потусторонний холод, пробравший до самых костей. И вонь. Ненавистную и тошнотворную, заставляющую горло сжиматься в спазмах.
Да, я хотела просто найти ее… но она пришла ко мне сама.
Медленно обернувшись, я увидела ее такой же, как в последний раз, на Хэллоуине. Она стояла у окна – бледная, в светлой полупрозрачной рубашке, на которой виднелись следы приставшего песка и ошметки водорослей, которые застряли и в длинных спутанных волосах. Обращенное ко мне лицо частично покрывала чешуя, тонкие пальцы венчали темные когти… когти, которые в следующее мгновение просвистели около моего лица. Я успела отпрянуть только чудом – меня спасла моя быстрая реакция.
Но времени на передышку не было. Тварь, глядя на меня пустыми рыбьими глазами, снова кинулась вперед. Она все-таки сумела задеть мое плечо, тут же отозвавшееся острой болью. Не было ни крови, ни открытой раны, но меня пробрало буквально до костей. Отпрянув, я поскользнулась на мокром полу и, едва не упав, ударилась об умывальник. Хотела выбежать в коридор, но низшая встала у двери, закрыв мне пути к отступлению.
Ее губы изогнулись в улыбке, что в совокупности с безразличным взглядом смотрелось по-настоящему жутко. Мне хотелось попятиться, выпрыгнуть в окно и бежать без оглядки как можно дальше отсюда, но я заставила себя остаться на месте. Подавила страх, не дав ему перерасти в леденящий душу ужас, и бросила:
– Уходи!
Голос слега дрогнул, за что я мысленно себя обругала.
– Уходи отсюда! – повторила уже тверже. – Возвращайся туда, откуда пришла!
На этот раз не сработало. Глядя на нее, я предельно отчетливо понимала, что сейчас на меня снова нападут. Что пройдет всего пара секунд перед тем, как когти пройдутся по моей коже, на этот раз раздирая ее до крови. И так же отчетливо понимала, что скорости моей реакции может не хватить. Что сейчас, пока не прошла через полное превращение, я уязвима и не могу противостоять сильной сущности из реверса.
Все эти мысли стремительно пронеслись в сознании, а время словно бы замедлилось. Я сделала шаг назад, а низшая в этот момент двинулась вперед – прямо на меня. Было понятно, что уклониться я действительно не успею, и столкновение неизбежно, когда между нами внезапно появилась невысокая тонкая фигурка.
Та, кого я мысленно называла девочкой, заслонила меня собой и приняла удар на себя. Раздался душераздирающий пронзительный визг, и я отлетела в сторону. С силой впечаталась в угол кабинки, смутно сознавая, что в лучшем случае отделаюсь гигантским синяком.
Далее все происходило до того стремительно, что я не успевала за этим следить. Даже не уловила того мгновения, когда в туалет ворвался Егор. Просто внезапно обнаружила его стоящим прямо перед собой, а девочка куда-то исчезла. Зато вторая низшая исчезать не спешила – только улыбаться перестала, и теперь ее лицо казалось застывшей восковой маской.
Егор, в отличие от нее, не медлил. Я вновь не поняла, что именно он сделал, только низшая вдруг издала какой-то булькающий звук и отступила. Я же, вспомнив, что в прошлый раз мы прогнали ее обоюдными усилиями, вновь собрала волю в кулак и как можно более решительно велела ей убираться.
Теперь получилось.
Низшая вновь издала невнятное бульканье, из чуть приоткрывшегося рта полилась темная вода, и уже через несколько секунд она исчезла. Как только это произошло, батареи перестали гудеть, свет – мигать, и даже из кранов прекратила литься вода.
– Ты как? – отдышавшись, спросил Егор.
– Порядок, – чуть приврала я, игнорируя боль в боку. – Почему это вообще случилось? Она ведь раньше так агрессивно себя не вела!
– Близится полнолуние. Оно влияет и на низших, заставляя их вести себя активней. К тому же они чувствуют, что скоро ты изменишься, станешь сильнее, и им это не нравится. Они видят в русалках угрозу.
Внезапно наш разговор прервал истошный женский вид, донесшийся откуда-то с коридора. Быстро переглянувшись, мы, не сговариваясь, помчались в ту сторону, откуда он исходил.
Мне казалось, я уже была готова увидеть все, что угодно… но ошиблась.
К кабинету географии, у которой стояла, крича на одной ноте, восьмиклассница, мы с Егором прибежали одними из первых. И я едва не присоединилась к ней криком, когда увидела лежащее лицом вниз на полу тело.
Это был учитель географии – субтильный, вечно сутулящийся мужчина, на уроках которого все обычно или болтали, или списывали домашку по другим предметам. Тот факт, что он мертв, был понятен с первого взгляда и не вызывал никаких сомнений.
– Что здесь происхо… – подоспевшая на крик директриса резко осеклась.
Ее глаза округлились, лицо вмиг потеряло естественные краски, и она медленно закрыла рот рукой. Кажется, ей тоже хотелось закричать.
Следом прибежали и некоторые другие преподаватели, и даже особо любопытные школьники, которых не смогли удержать никакие запреты. Пришел и физрук, который, увидев уткнувшегося лицом в воду географа, опомнился быстрее других.
– Школота, вон все отсюда! – не церемонясь, рявкнул он. – Вон или будете в участке сегодня ночевать!
С помощью историка и еще некоторых преподавателей мужчин особо любопытных удалось выпроводить из этого коридора. Нам с Егором тоже пришлось уйти. Затем в школу были вызваны службы для разгребания последствий потопа и установления причин его появления. А также местный участковый, у которого последние месяцы выдались чрезмерно насыщенными. Вскоре к школе подъехал и дорогой автомобиль, из которого вышел Карамзин, а еще через некоторое время – скорая и пара полицейских машин, прибывших из города. В последнее время несчастные случаи в «Поющих прудах» и новостройке действительно перерастали в закономерность, и это не могло остаться без внимания.
– Как думаете, что там на самом деле случилось? – притоптывая на месте не то от холода, не то от волнения, спросила Алиса. – Не мог же он просто упасть на ровном месте!
