- Ты умеешь летать, девочка? Сейчас мы проверим, если ли у тебя крылышки…. Но сначала.
Откуда взялся в его руке нож, не знаю. Но он быстрым движением удобнее перехватил мои волосы.
- Я не парикмахер, поэтому не обижайся, - хрипло рассмеялся он, осыпая ноги моими волосами. Он отрезал приличную часть моей густой шевелюры и разбросал по полу.
- Ты только представь, что подумает Мирон, увидев это…, - мечтательно закатил глаза и резко закинул меня на плечо. – В твоих интересах помалкивать, маленькая.
Он спрыгнул с подоконника на землю. Благо был первый этаж, а окна располагались очень низко. Но меня все равно хорошенько тряхануло, морщусь от боли, но молчу.
Мужчина бежал вдоль каких-то металлических гаражей, потом был старый покосившийся деревянный забор – все это я лишь краем глаза заметила, так как в моем положении было неудобно смотреть по сторонам. Могла только цепляться пальцами за спину мужчины и дышать через раз.
- За нами бегут, не успеем, - доносится голос справа, - брось её и скроемся, - поступило разумное предложение.
Но Толик лишь опустил меня на землю, схватил за руку и потащил за собой.
- Шевели ногами!
Но я не собиралась ради него стараться. Тем более, если за нами спешат те, кто поможет мне. Стала упираться и вырываться, тормозя мужчину. И это было моей ошибкой. Никогда нельзя идти против того, кто сильнее. И тем более против того, кто со своей головой не дружит. Но в тот момент я думала, что смогу вырваться, смогу убежать или задержать преступников. Жалкая и необдуманная попытка, за которую я поплатилась…
Глава шестнадцатая.
Мирон
Я ждал недолго. Просто нервы не выдержал и поплелся следом. Пусть буду стоять в тени деревьев, но как можно ближе к этому дому. Ведь там, в одной из квартир находится Ульяна.
Долго всматриваюсь в окна на втором этаже. Разглядываю старые занавески в одном из окон. Потом смотрю на заколоченную раму. Где же прячется Толик? Здесь или нет?
Меня отвлекают крики, наверное, они и стали для меня толчком для движения. Я рванул в подъезд, совсем не заботясь о том, что могу помешать или стать целью для «брата». На глаза попадается выбитая дверь на первом этаже, в неё и устремляюсь.
Краем глаза замечаю, как мелькает спина одного из бойцой. Устремляюсь в комнату и замечаю, как парень выпрыгивает из окна. А я замираю, смотря на пол. Под ногами волосы Ульяны. Они везде – у окна, под столом, даже часть оказалась на небольшой кушетке. Порыв ветра разносит светлые пряди по комнате, а я закрываю глаза всего лишь на миг.
Не помню, как выпрягаю из окна, как бегу вперед за всеми, хотя значительно отстаю. Но ускоряюсь по-максимуму. Нагоняю группу бойцов быстро и резко торможу. Потому что на другом конце небольшого заброшенного участка стоит Толик и держит за шею Ульяну.
Вся одежда девушки в крови, лицо разбито. Она неуверенными пальцами хватает Анатолия за руку, стараясь удержаться на ногах. Взгляд пустой, убитый. Смотрит сквозь нас, словно никого перед ней нет.
- Мне нужен брат! – орет Толик, - иначе удавлю её, мне терять нечего!
И я выхожу перед ним, но смотрю исключительно на Ульяну, на мою маленькую девочку, которую не смог защитить, не уберег. Внутри все сжигается от боли, но что она по сравнению с той, какую испытывает Уля. Она цепляется за меня взглядом, словно не веря в то, кто перед ней. Разбитые губы что-то шепчут, даже прочитать по ним ничего невозможно.
- Как тебе девочка? – истерически, с надрывом кричит Толик.
Он прекрасно понимает, что все кончено. Но сделает все возможно, чтобы сломать меня. Только я предпочитаю, чтобы это его кости под моими кулаками трещали, чтобы его лицо напоминало месиво.
- Отпусти её, - прошу, реально прошу.
- Зачем, мне нравится смотреть на тебя такого! Разбитого, растоптанного, потерянного. Это замечательно! Я об этом мечтал! Мама бы мною гордилось!
И снова смеется, выставляя перед собой Ульяну, прикрываясь ею как щитом.
- Убери своих шавок! Они меня нервируют, - дергает девушку, причиняя ей боль, а я сам ощущаю, как внутри все сворачивает.
Мужчины за моей спиной отступают, а я продолжаю стоять и стараюсь смотреть на Ульяну, потому что за спиной Толика крадется парень из группы захвата. И мне нельзя его выдавать. Лучше тянуть время, переводить внимание на себя, но не смотреть на бойца.
- Тебе же я нужен, отпусти её. Если хочешь, хоть убей, но её больше не трогай.
- Твоя смерть была бы слишком простой и неинтересной. Я люблю наблюдать, как противник мечется, как страдает, как находится в неизвестности. Потом даю возможность передохнуть, поверить в иллюзию победы. И снова ударяю…. Я ведь проработал такой идеальный план. Сначала твоего друга неплохо замял между самосвалами, дождался, когда родного брата выведут из равновесия, и уже собирался поехать к тебе домой, да птичка выпорхнула из клетки сама. Представляешь? Я надеялся на долгий и мучительный путь, подстраховался везде, даже продумал, как охрану у дома вырублю. А тут девочка едет к тебе…. Грех было не воспользоваться случаем.
Да, случай был подходящий. Потому что я расслабился, поверил в эту иллюзию и поддался игре Толика. И проиграл. Этот раунд, так же как и все предыдущие, были за ним. Он играл нами как фигурками на шахматной доске. Сам делал шаги, сам уступал, чтобы потом ударить. Шах и мат, Мирон. Шах и мат.
Толик порывается еще что-то сказать, но боец уже добрался до него. И моя задача вытащит Ульяну, забрать, прижать к себе. Когда подбежал к девушке и подхватил на руки, Анатолия уже скрутили, опустили лицом на землю.
- Подельники не далеко ушли, - отозвался кто-то, - их на трассе перехватили уже.
Уля смотрит на меня из-за прикрытых век, и уголки её губ чуть заметно дрогнули.
- Больно, - шепчет очень тихо.
А я не знаю, что ответить. Потерпи? Держись? Как в таких случаях успокаивают человека? Она натерпелась на всю жизнь вперед…. Лишь осторожно прижимаю к себе, боясь даже представить, какие травмы могут у неё быть. Нам нужен врач и срочно. Однако, как и предполагал, в этом месте есть подобие больницы, но ни препаратов, ни хорошего врача не нашлось. Поэтому быстро едем в районный центр. Там нас уже поджидает бригада врачей, которая помогает уложить Ульяну на каталку.
Её увозят быстро, не позволяя идти следом. Остаюсь внизу, хожу из стороны в сторону. Вот и все закончилось….
Сначала набрал матери.
- Как Тимофей? – устал насколько, что даже забываю элементарные правила приличия.
- Спит наш маленький, плакал сегодня долго и громко…. У вас там как?
- Хорошо, мам, теперь хорошо. Уля в больнице…, - мать вздыхает, - Толик задержан. Я не знаю, когда мы вернемся, она в очень плохом состоянии.
